Ирина Туманова - Танец белых лилий Страница 20

Так они проговорили почти до рассвета. Их сблизило желание оградить Инну от превратностей ее судьбы. После долгого совета решение было принято…

Утром Жак предложил Инне поехать в уникальное место. Он немного секретничал, но уверял, что это то самое место, где Инна когда-то обитала, возможно, пять тысяч лет назад.

— Ну, не такая я старая, — засмеялась Инна и с удовольствием согласилась. Куда бы ни ехать, лишь бы вместе с Жаком. Она так переволновалась из-за его «нелепого приключения» на дровяном складе, хотя он, похоже, не придавал этому никакого значения.

Инспектор Жепен придерживался другого мнения, но вслух его не высказывал.

— Конечно, поезжайте, мадмуазель, — это просто рай, рай для фей, а вы ведь фея? — Вероятно, Жепен считал, что, если удалить Жана с Инной из дома, ему будет легче разобраться в этих странных происшествиях.

Инна переоделась для поездки, и они отправились на полуостров Рюйс. Поселению действительно насчитывалось пять тысяч лет, и до появления герцогов Бретонских здесь жили феи, по крайней мере, так гласит предание. Однако дровосеки, нарушив их покой, изгнали из леса. Но феи на то и феи, от них можно ожидать всего, и, убегая, они посыпали землю залива золотой пылью, — так образовалось триста шестьдесят пять островков.

Инна слушала старую легенду об убежавших феях, но ей чудилось их присутствие и сейчас, просто их не всем видно, а они до сих пор танцуют в лунных лучах на этих уединенных пляжах, окруженных лесами и рощами. Вот бы увидеть! «Да, это сказочное место, — восхищалась Инна. — Жак прав, наверное, и я, если бы была здесь, не смогла бы не стать феей».

Они переправлялись с островка на островок, реальный, современный мир ушел куда-то далеко-далеко. Инна веселилась как ребенок. Плела бесконечные гирлянды, венки, которыми украшала себя и Жака, наряжала деревья. Движения ее становились все более гибкими, она словно танцевала какой-то древний танец — танец единственной женщины в мире перед единственным в мире мужчиной. Жак ловил ее за деревьями, иногда он всерьез боялся, что Инна исчезнет, словно звездочка на рассвете. Он настиг ее на кромке пляжа. Она запуталась в обвивавших ее гирляндах, и они со смехом упали на золотой песок. Жак осторожно пытался распутать ее, но его движения становились все более чувственными, а глаза Инны превратились в два зеркала, в которых отражались звезды, определенно не из нашей Галактики.

— О Жак! — прошептала Инна, чувствуя, что уже не в силах противиться колдовству этой ночи.

Легкий трепет пробежал волной по телу Жака.

— Моя фея, — проговорил он, уткнувшись в ее длинные волосы, похожие на струящийся лунный свет. — Тебе не убежать от меня!

— А я и не хочу. Наверное, я наконец прибежала к своему порогу, а за ним ты. — Инна улыбалась сквозь слезы счастья. И по мере того как Жак целовал ее, чувствовала, что пьет живую воду, и жизнь, веселье, счастье наполняют все ее существо.

— Завтра я должен познакомить тебя, как свою невесту, с моей матерью. Она будет рада, я уверен, но ее надо успеть поймать, она тоже из рода фей, только постоянно уезжает на гастроли.

— Спи, мой милый, спи, я с тобой, — баюкала Инна Жака, который засыпал, положив голову ей на колени. Сама она не могла спать. То, что произошло между ними, сделало ее другой, и она сидела, привыкая к этому необычному покою и гармонии в своем истерзанном сердце.

Над головой висел яркий диск луны на темном бархатном фоне неба. Теплая и благоуханная ночь окутывала их.

— Мы решили пожениться, — объявили Жепену Жак с Инной, вернувшись с полуострова Рюйс.

— Я очень рад, но надо получить благословение Клотильды, матери Жака, — произнес Жепен. — Эта необыкновенная женщина через пару дней отправляется в полугодовое турне по Австралии. Ваша, надеюсь, будущая свекровь — так, кажется, по-русски — выдающаяся пианистка. Мне думается, Жак, вам надо поторопиться, а я закончу кое-какие дела и надеюсь присутствовать на вашей помолвке. Ведь, если все пройдет хорошо, в чем я и не сомневаюсь, она состоится у Клотильды на вилле в Биаррице.

Жак довольно потер руки.

— Итак, моя дорогая, утром в путь, и ничего не бойся, твой рыцарь с тобой. — Жак проводил Инну до ее комнаты и на пороге долго не выпускал из своих объятий, пока Поль не отвлек его срочным вызовом Жака по телефону.

Пока Инна спала, горничная и Поль собрали весь необходимый багаж, и на рассвете Жак с Инной отправились в Биарриц. Так исполнилась еще одна мечта Инны — побывать в Аквитании, на родине рыцарей, представителей благородных родов, рожденных «под полуденным солнцем и с жаром в крови». Какая девушка не мечтала в юности о таком герое? Инна с детства бредила Аквитанией. Это уникальное место, которое волей судеб в течение трех веков являлось английским владением, где одним из герцогов был даже знаменитый Ричард Львиное Сердце и где правил Генрих Наварский. Земли басков, горы и море, солнце и сосны — сказочная страна преданий и легенд. Останавливались они только для того, чтобы поесть, но от стола всегда было сложно оторваться. Особенно от байоннской ветчины и «черных алмазов» — так в этих местах называют трюфели, которые, оказывается, можно есть даже сырыми с солью и перцем. В Перигоре они сделали запас удивительно вкусных кондитерских изделий, которые Инна ела во время дороги, опасаясь, что приедет на «смотрины» толстая-претолстая. Они мчались по удивительно красивым местам, напоминавшим картинки из детских сказок. Напитками, как ни велик был соблазн, они не увлекались: Жак — за рулем, а Инна и так была опьянена всей атмосферой происходящего с ней и вокруг нее.

Жак без устали рассказывал Инне о своей матери, вспоминал забавные случаи из детства.

— Я так хочу ее увидеть, — произнес он, обняв Инну одной рукой, а другой ведя машину.

— А вот я уже не смогу увидеть свою маму. Это так несправедливо — умереть молодой… Мне ее раньше часто не хватало в горе, а сейчас вот — в радости. А, может быть, где-то там она видит меня. Я нередко чувствую, что кто-то или что-то мне помогает, наверное, это моя мама. — Жак погладил Инну по голове и поцеловал в щеку. — Я понимаю, Жак, твою любовь и привязанность к матери, — проговорила Инна.

— Моя любовь к ней… такие вещи трудно объяснить, но я хочу, чтобы ты знала. Это больше, намного больше. Дело в том, что она мне не родная мать. Она взяла меня, маленького сироту, к себе и всегда была и есть для меня самая прекрасная мать на земле…

— О, прости, я и не предполагала…

— Что ты, я могу только гордиться этим, к сожалению, не уверен, что являюсь лучшим сыном в мире. Последнее время я очень редко вижусь с мамой, если честно, то мы не виделись почти год, телефонные звонки и поздравительные телеграммы, конечно, не в счет.