Роуз Лоуэлл - Небесный огонь Страница 20

Элисия открыто посмотрела ему в лицо.

– Естественно, это совершенно нормально, – немного раздраженно сказала она. – Ты ведь – единственный мужчина, которого я знала в жизни. Ну, в определенном смысле…

Он смотрел на вилку слишком внимательно, было ясно, что ему нужен повод, чтобы не поднимать глаза на Элисию.

– Я не раз задумывался над тем, как у нас все могло бы сложиться после той памятной ночи, если бы мы сумели честно рассказать друг другу о себе. – Том рассеянно повертел вилку в руках. – С того времени я прочел много специальных книг на эту тему. Уверен, что теперь сумел бы доставить тебе гораздо большее удовольствие.

Элисия подняла на него удивленные глаза.

– Прямо сегодня? Ты это имеешь в виду?

Настала очередь Тома покраснеть.

– Нет, может быть, все должно произойти не так быстро?

Элисия не отвела взгляда от его лица.

– Разве ты меня не хочешь?

– Хочу, и даже очень. – Голос у Тома сейчас был сиплым от волнения. – В последние дни я думаю только о тебе… О нас.

– Я этому очень рада! – ответила удовлетворенно Элисия. – С того момента, как мы поцеловались на кухне, ни о чем другом думать просто не могу.

Том протянул руку, благо столик был небольшим, накрыл ладонь Элисии и стал нежно гладить ее пальцы. Он чувствовал, какими горячими они были.

– Я тебя люблю, – осторожно сказал Том.

Было видно, что ему не просто дались эти слова.

– Я тоже тебя люблю. Том.

Элисия не могла оторвать глаз от его рта и одновременно чувствовала, как горят под его взглядом кожа и губы.

– Господи, мы же заказали еду, и нам придется тратить время на ее уничтожение, – мрачно пошутил Том. – У меня за это время просто поедет крыша!

– У меня тоже, – проявила Элисия солидарность. – Но раз уж мы здесь, придется есть.

Оба дурашливо засмеялись. В ту же минуту появился официант и поставил перед ними блюда с разложенными на них дарами моря. Они стали без аппетита ковырять вилками в тарелках. Десерт сжевали быстрее и запили его кофе.

Том знал неплохой отель в деловом центре города. Элисии было не просто решиться на то, чтобы пойти туда с мужчиной. Но ее, как и его, сжигала страсть, и все сомнения отпали.

Том лихо снял комнату, будто делал это каждый вечер, и, схватив Элисию за руку, потащил к лифту. Он не отпускал ее руку даже в переполненной кабине до самой остановки на нужном этаже.

Свет Том зажигать не стал. Он обхватил Элисию, крепко прижав к себе. Твердые мужские губы впились в ее нежный рот. Не было сказано ни одного слова. Кровать в номере стояла поистине королевская. Единственным источником света были отблески рекламы и фар автомобилей, достегавшие окна комнаты. Элисия едва различала силуэт Тома. Обстановка была похожа на ту, запомнившуюся ей по их первой и последней ночи. Но было и принципиальное отличие: теперь они знали друг друга очень хорошо, и их близость была не порывом, а актом любви.

Почувствовав его наготу рядом со своей, Элисия застонала от неожиданно пронзившего ее физически ощутимого чувства. Оно казалось ей неповторимым и в то же время просто забытым, пережитым уже однажды давно. Ее руки сомкнулись вокруг мускулистой шеи Тома, пальцы стали нежно перебирать пряди густых черных волос. А его губы в это время нежно целовали ее шею, постепенно снижаясь к груди.

Наверное, Том прочитал много умных книг, подумалось Элисии. Она чувствовала, что тает от неожиданно умелых ласк мужских губ.

– Здесь, и здесь! – Он, то ли спрашивал, то ли утверждал правильность своих действий.

– Да. Да!… – слабея, отвечала она, и тело ее стало непроизвольно выгибаться в его сторону.

Элисия застонала громче.

– Какая ты сладкая, – хрипло шептал Том. Теперь он целовал ее в губы. – Ты сама сладость.

Ноги Элисии раздвинулись, чтобы принять его. Она вздрагивала каждый раз, когда Том касался ее. Но теперь было не так, как в первый раз. Он сделал паузу и не целовал ее, пока не спала очередная волна возбуждения, и она была готова, расслабленная и податливая, к самым интимным ласкам. Элисия испустила страстный вздох, когда он стал дразняще целовать ее в укромные уголки тела. Она стала направлять свои бедра вверх, чтобы встретить его.

– Элисия!

Она услышала этот низкий голос сквозь полузабытье, в котором пребывала какое-то время. Сколько, Элисия представить не могла. Ночник над кроватью был включен. Но до нее дошло, что это не ее кровать. Над ней склонилось волевое мужское лицо, которое явно сейчас нуждалось в бритве.

Элисия не без удивления воскликнула:

– Том! – Он утвердительно кивнул и нежно коснулся ее распухших губ. – Уже два часа ночи. Нам пора.

В глазах Тома не было скрытности, вины, стыда или раскаяния, в них светились любовь и гордость. Элисия улыбнулась.

Он ответил тем же, затем легко поцеловал и напомнил:

– Пора вставать и ехать.

Он полегоньку стал стягивать с нее одеяло, смотря прямо в глаза. Элисия не отводила взгляда, только слегка покраснела.

– Я никогда не видела полностью обнаженного мужчину, даже тебя до этой ночи, – немного смущенно призналась она.

– А я женщины, – прошептал Том. – На вид ты такая же сладкая, как и на вкус, – признался он.

Элисия улыбнулась.

– Ты тоже.

Том удивленно поднял брови.

– Я сладкий на вкус?

Элисия покраснела еще больше.

– Не пытай меня, пожалуйста, – прошептала она.

– Не буду, – пообещал Том и, наклонившись, нежно поцеловал ее твердую грудь. – Пусть это будет пытка для меня. Я не представлял, что буду переживать такие ощущения. Мне и в первый раз было с тобой хорошо. Но, как это было сегодня, просто не могу описать.

– Ты кричал, – прошептала Элисия. – Тело твое сводили судороги так долго, что я успела испугаться.

– Не ты одна! – счел нужным добавить Том сдавленным голосом. – Ни одна из прочитанных мною книг не подготовила меня к тому, что я сегодня чувствовал и переживал.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, – ответила Элисия, ее пальцы зарылись в густых черных волосах на его широкой груди. – Тебе не стыдно?

Его ответ был важен для нее.

Том отрицательно покачал головой.

– Нет. – А потом добавил: – У нас будет ребенок, потому что мы не предохранялись.

Элисия перевела дыхание.

– Я и не собиралась что-либо делать, – созналась она. – Хочу от тебя второго ребенка.

Его лицо осветилось изнутри. Это было как восход солнца. Он немного грубовато обнял ее и покрыл поцелуями.

– Как я тебя люблю! – Голос Тома звучал страстно. – Люблю и буду любить до тех пор, пока существую на этой земле!

– Я хочу сказать тебе, то же самое, Том!…

Элисия почти простонала эти слова. Чувствовалось, что ее опять накрывает теплой волной желание. Она притянула Тома к себе теснее, но потом, как бы преодолевая соблазн, проговорила: