Мишель Смарт - Лучшее время нашей жизни Страница 21

А может, не следовало оставлять Роуз одну? Теперь стало очевидно: ее упорный труд в эти дни – лишь безуспешная попытка забыться и уйти от проблем. Ник сокрушенно подумал: зря он поспешил. Надо было отложить разговор о разводе. Они бы могли обсудить все как взрослые люди где-нибудь в ресторане за аперитивом.

Ник не мог бы дальше заниматься с Роуз любовью, внушая ей чувства, которых сам не испытывал.

Вместе с покачиванием яхты на него накатилась волна тошноты. Судно начинало активно раскачиваться на волнах – знак приближающегося шторма. Нику лишь оставалось уповать на то, что Роуз не бродит где-нибудь по палубе…

Он беспокойно ворочался в постели, затем уставился в потолок и снова обратился к мерцающему в темноте огоньку на палубе. Ник чертыхнулся и поднялся с постели. Черта с два он сможет уснуть! Прежде надо убедиться, что Роуз находится в безопасности.

Одевшись, Ник спустился на вторую палубу, но там никого не оказалось. Роуз не было и ни в одной из прилегавших к салону кают.

Грозовые тучи за окном закрыли горизонт. Первые тяжелые дождевые капли, оглушая, застучали снаружи. Тревога Николаса лишь усилилась, когда он заметил Роуз. Словно не замечая упругих струй, хлеставших ее беззащитное тело, Роуз смотрела на линию горизонта невидящим взглядом. Руки ее лишь едва касались перил. Что-то в ее позе заставило Ника поторопиться.

Распахнув дверь, он выскочил на палубу.

– Что ты здесь делаешь? – Ник почти кричал, силясь быть услышанным.

Когда она обернулась, он смог разглядеть бокал в ее руке.

– Ничего…

– Действительно?

Ее взгляд был потухшим, словно душа Роуз оказалась опустошенной.

– Роуз, пожалуйста, пойдем внутрь!

– Мне неприятно твое общество.

– Ты что, пьяна?..

– Это не твое дело! Оставь меня одну.

– Хлипкий леер и коньяк – не лучшая компания на яхте в шторм.

– Неужели тебя волнует то, что со мной может что-то случиться? – Она криво усмехнулась. – Ник, тебе больше не нужно притворяться!

Он лишь покачал головой:

– Конечно, мне важно знать, с тобой все в порядке или нет.

Ее губы расползлись в презрительной улыбке. Ник едва смог увернуться от полетевшего в его сторону бокала.

– Да как ты смеешь приходить и говорить мне о том, будто я важна для тебя?!

Ник стоял пораженный, не в силах сказать ни слова.

Роуз все не унималась, ее крик иногда перекрывал шум бури:

– Отчего же ты молчишь? Пытаешься на ходу придумать отговорки для того, чтобы оправдать наше расставание?

– Роуз, я…

– Даже не смей мне снова лгать! – Она едва сдерживалась, чтобы не броситься на него. – Никогда не смей! Мне тысячу раз нужно было подумать, прежде чем довериться тебе. Ты такой же, как и все!

– Роуз, прекрати сейчас же! – Схватив женщину в охапку, Ник смог увести ее из-под проливного дождя. Не желая причинить ей боль, он тем не менее не давал ослабнуть своей хватке и при этом пытался увернуться от ее безуспешной атаки. – Роуз, приди в себя!

Неспособность обороняться окончательно вывела ее из себя. Она взглянула на Николаса глазами полными слез:

– Что со мной не так? – Слова ее на этот раз были не громче самого легкого шепота. – Просто объясни, почему никто не хочет быть со мной?

Едва слышно выругавшись, Николас покачал головой:

– Роуз, ты ни в чем не виновата…

Теперь она казалась ему неуверенным в себе, потерянным ребенком. Наконец отпустив ее запястья, Ник потянулся, чтобы обнять ее, но от его прикосновения Роуз лишь сжалась. В промокшей насквозь одежде и с волосами, с которых ручейками стекала вода, она казалась еще более юной. Сама Роуз словно не замечала ничего вокруг, и голос ее звучал словно шелест осенней листвы:

– Мне всегда хотелось лишь быть с кем-то. Но я всегда оставалась одна. Мне казалось, со Стивеном у нас все получится. Я действительно старалась, но это было не то… И я причинила ему боль. Много боли. Как моя собственная мать. – Ник силился что-то сказать, но она лишь покачала головой: – Знаешь, почему я стала встречаться с ним? Можешь считать меня безмозглой дурочкой, но Стивен был первым, кто сказал, что я красивая… Никто прежде не называл меня так. Всю мою жизнь меня заставляли чувствовать себя чем-то омерзительным, чем-то…

– Это не так! – Ник был больше не в силах слушать. Приблизившись, он взял ее лицо в свои руки: – Роуз, ты не просто красивая, ты – потрясающая!

В ответ она лишь оттолкнула его:

– Почему? В уме я перебрала тысячу причин, но ни одна не могла объяснить мне, почему ты больше не хочешь быть со мной. Я доверилась тебе. Когда ты сказал о своем желании вступить в настоящий брак, я поверила, потому что ты никогда не лгал прежде. Но вот мы стали делить одну постель, и ты больше не хочешь меня… Теперь, пожалуйста, объясни, что со мной не так?

Ник устало провел рукой по лицу, стараясь привести мысли в порядок. Было невозможно смотреть в ее глаза, полные боли. Это было больше, чем он мог себе представить.

Наконец он вздохнул:

– Ты – лучшая из всех, кого я когда-либо знал. Ты заслуживаешь самого лучшего – мужчину, который будет любить и уважать тебя…. Мне бы так хотелось быть им…

– Но этого не будет, верно? Тебе хватило лишь двух ночей, чтобы убедиться – я не подхожу для тебя…

– Это не так! – Впервые в жизни Николас обнял женщину лишь для того, чтобы утешить. Он обнял ее так крепко, чтобы в этот раз она уже не могла освободиться. Глубоко вдохнув запах еще влажных волос, он произнес: – Послушай, я действительно хотел полноценного брака, но в моем представлении… Нам надо было оставить все как есть, лишь добавить постель. Я никак не мог представить, что под сексом ты подразумевала не просто физиологический акт, но нечто большее, глубокое… И я был бы счастлив дать тебе подобное, но я просто не создан для этого…

Роуз все еще пыталась освободиться, но тщетно, Ник не намеревался отпускать ее. Ему было приятно чувствовать ее дыхание на своей груди, его пальцы ласкали ее затылок.

– Роуз, послушай… Ты же знаешь, как мне тяжело говорить откровенно…

Однако ему было необходимо делать это. Николас не мог оставить все как есть. Роуз не должна была продолжать жить с ощущением того, что с ней что-то не так. Она была последним человеком на земле, который заслуживал страданий.

Что же он натворил? Виной всему его гордость и чудовищное самолюбие. Почувствовав, что она успокоилась, Ник постепенно ослабил объятие, но не отпускал.

– Ты же знаешь, я вырос без матери. – Роуз лишь кивнула, ее волосы касались его подбородка. – Мои первые серьезные отношения начались, когда мне был уже двадцать один год. Мы провели вместе полгода, и это были мои единственные полноценные отношения. – Ему показалось или Роуз стала более податливой? – Софи стала моей первой любовницей. До нее все мои знания о женщинах ограничивались информацией, почерпнутой из книг. А вскоре мне пришлось убедиться – я не создан для отношений. Я просто не способен дать женщине все то, в чем она так нуждается. Софи хотела так многого от меня! Она была убеждена, что ей удастся изменить меня, но все было тщетно. Чем больше она прикладывала к этому усилий, тем меньше я обращал на нее внимания. В конце концов она решила – с нее достаточно! И ушла. – Роуз судорожно вздохнула. – Что ж, она была права… – Ник прикрыл веки и глубоко вздохнул. – Софи потратила полгода своей жизни на человека, не способного отвечать любовью на любовь. Я бы хотел любить в ответ, но никто не научил меня этому. А теперь уже поздно что-либо менять… Я не могу разделить душевной близости, именно поэтому встречался с женщинами, для которых были важны лишь деньги. Они слишком заняты собой и не стремятся к большему.