Мэгги Кокс - Синие озера, синие глаза Страница 21

В конце концов, для обоих будет лучше, если она не станет этого делать.

— Прости… — Он положил руку ей на спину. — У меня уйма дел, й как бы ты ни была обольстительна… Сегодня я уже достаточно отвлекался.

Джорджию будто окатили ледяной водой так на нее подействовали слова Кира. Только что он открыл ей свою душу, рассказал о прошлых несчастьях и вдруг совершенно неожиданно снова отгородился от нее стеной.

Выходит, то, что они вместе спали, для пего ничего не значило.

Может, он хочет дать ей понять, что она всего лишь секретарша, и к тому же временная? Он — лэрд, важный человек, и когда решит наконец жениться, то, несомненно, выберет женщину своего круга.

Чем скорее Джорджия свыкнется с этой мыслью и расстанется с тайными надеждами на то, что они с Киром сблизятся, тем лучше для нее.

Она встала и скрестила руки на груди. Кивнув на белую повязку, видневшуюся из-под рукава его рубашки, она спросила:

— Не надо ли сменить бинт?

— С этим можно подождать.

— Я просто хочу, чтобы тебе было удобнее.

— Мне и так удобно. Я уже сказал… у нас много работы, которая сама по себе не делается.

Джорджия поджала губы и отвернулась.

— Хорошо… Пытаюсь сделать как лучше, но, видно, тебе это ни к чему.

Меньше всего она ожидала приглашения от Кира — правда, это скорее смахивало на приказ — присоединиться к гостям на обеде в субботу.

Прошедшие два дня Кир был вежлив с ней, но не усаживал к себе на колени и не целовал, не говоря уже о том, чтобы нанести ей ночной визит — таких эпизодов больше не было.

Джорджия чувствовала, что он намеренно ставит преграду в их отношениях.

Он, должно быть, горько сожалеет о том, что занимался с ней любовью!

От этих мыслей трудно было не сойти с ума. Помогли, как обычно, каждодневные обязанности. Она не только работала вместе с Киром в его кабинете, но и помогала Мойре на кухне, а также ездила с различными поручениями в Локхил и Данди.

Да, предстоящий званый обед должен стать чем-то вроде официального отчета нового лэрда. Он не только вернулся в Глентейн — хотя всегда божился, что не вернется, — но повел себя как «новая метла»: вначале устроил образцовый порядок в доме и добился доверия у слуг, а потом переделал по современному дизайну старый парк.

Мойра призналась Джорджии, что никогда раньше дом не был так красив и ухожен, и у Джорджии не было причин в этом сомневаться. Мебель блестит полировкой, ковры выбиты, полы натерты, с картинных рам и украшений сметена пыль, а столовая и гостиная выглядят величественно и элегантно, так что в них не стыдно принимать не то что герцога, а даже короля.

Джорджия чувствовала себя Золушкой, отправляющейся на бал. Она понимала, какое это важное событие для Кира, для укрепления его репутации и положения в обществе.

Она его не подведет!

Но как быть с нарядом? Не надевать же то самое платье, которое было на ней, когда они ходили на концерт! Поэтому утром в субботу она поехала в Данди и проходила два часа по магазинам, пытаясь найти платье, которое понравилось бы ей и подошло по деньгам.

Наконец в маленьком бутике-ретро на незаметной, выложенной булыжником улочке она увидела изысканное облегающее платье и, примерив его, пришла в восторг: платье словно было сшито специально для нее.

Перед тем как нарядиться, Джорджия провела добрых полчаса в ванне с ароматной пеной, вымыла красящим шампунем голову, и темные каштановые волосы приобрели медный оттенок. Макияжу она тоже уделила тщательное внимание.

Наконец, накинув на плечи бордовый кашемировый шарф и бросив на себя взгляд в зеркало шифоньера, она вышла из спальни и направилась по длинному пустынному коридору к лестнице.

В просторном вестибюле Кир встречал гостей, которым перед тем старший садовник Брайан показал парк. Нарядно одетый слуга стоял около Кира с бокалами шампанского, а Мойра Гантри принимала из рук гостей пальто и плащи и уносила в гардеробную.

Словно почувствовав, что на верхней ступеньке парадной винтовой лестницы появилась Джорджия, Кир оглянулся. Он увидел ее — и все внутри у него запело. Он считал ее очень привлекательной, но сегодня своей красотой, как ему казалось, она затмила бы и Венеру. На ней было черное платье без бретелек, край шарфа слегка соскользнул с плеча, позволяя любоваться атласной, безупречно гладкой кожей и чувственно очерченной грудью. Кир едва не задохнулся от восторга и, преодолевая сухость в горле, произнес:

— Присоединяйся к нам.

Она спускалась по лестнице, шла к нему, а его жадный взгляд был прикован к ней.

— Ты умопомрачительно выглядишь, — сказал он, не думая о том, что его могли, услышать стоящие рядом гости. Обернувшись, он взял с подноса фужер с искрящимся шипучим напитком и вложил ей в руку. — Позволь представить тебя моим гостям.

Он улыбался, а Джорджия говорила себе: «Мне это снится».

Сверкающее великолепие вестибюля, бликующее в хрустале шампанское, заинтересованные взгляды нарядных гостей… все это отложилось в подсознании, а внимание ее было приковано только к одному человеку, стоящему около нее. В прекрасном смокинге, красивый и мужественный, он походил на блистательного героя из старого кинофильма. У Джорджии так сильно, стучало сердце, что она боялась упасть в обморок:

Кир подводил ее к гостям, знакомил, но она тут же забывала их имена… потому что в ее сознании властвовал единственный человек — тот, который стоял около нее…

— Ты сядешь рядом со мной, — прошептал он ей на ухо, затем, громко пригласив всех пройти в столовую, коснулся ладонью ее спины.

Сквозь ткань платья она ощутила жар его руки, улыбнулась и молча кивнула — у нее не было сил сказать что-либо вслух.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Странно, но Кир не стал уточнять, кто она такая, представляя ее своим гостям, а просто говорил; «Джорджия».

Во время роскошного обеда, когда вино и шампанское лились рекой, Джорджия чувствовала, что ее присутствие за столом рядом с Киром вызывает растущий интерес.

Наконец пожилой полковник, сидящий слева от Кира, подался в сторону Джорджии, сидящей справа от хозяина, и громогласно заявил, обдав Джорджию винными парами:

— Вы не прогадали — молодой лэрд положил на вас глаз, да? Все как-то загадочно, вы уж простите. Откуда вы? Кто ваши родители? Мы их знаем?

У Джорджии внутри все похолодело.

Разговоры внезапно прекратились, и она поняла, что сидящие за столом услышали эти слова. Она с трудом перевела дух.

На нее безжалостно уставились любопытные взоры. Ее считают нежеланной особой, нахально явившейся на званый обед!