Николь де Бюрон - Дорогой, ты меня слушаешь?.. Страница 21

В начале вашей совместной жизни – и не только в начале – вы регулярно обшаривали карманы супруга, просматривали его бумажник, ежедневник, записную книжку («Кто это, Софи?» – «Машинистка...»), чеки карточки Visa (на случай, если, как ваша подруга Анаис, найдете, помеченный вторником 17 марта – день, когда супруг заверил ее, что на обед ел сэндвич у себя в кабинете, – счет из ресторана «Таеван»: «2 чел., 1800 франков» – ого! – и запись его рукой «Доминик». «Кто такая Доминик?» – завопила Анаис. «Племянник, приехал из Нанси», – холодно ответил Жюльен. Рассказывай! Племянников из Нанси водят в ближайшую пиццерию).

Вы же не находили ничего (означает ли это, что Любимый Муж вам верен или что он прячет нужное на работе?), пока в одной старой коробке, в потрепанном конверте с надписью «Нина» (черт! «Нина» – это звучит красиво! Почему ваша мать не назвала вас Ниной?) не увидели фотографию обворожительной мерзавки и... посвященные ей стихи, написанные Его рукой!

СТИХИ!

Вот уж никогда не предполагали, что ваш Господин и Повелитель способен написать стихи женщине. Року, своей собаке, – возможно, но женщине...

ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ВАМ ОН ИХ НИКОГДА НЕ ПИСАЛ.

Вы с грустью положили фотокарточку и стихи на место и ни слова не сказали о своей находке Мужу.

Однако с тех пор в вашем сердце засела заноза.

Правда, однажды вы все-таки решились подарить ему свою фотографию – очень красивую, вы там прямо кинозвезда (красивой была фотография. Не вы). Вы прочитали, что неуемная ревность проистекает из комплекса неполноценности, и надеялись, что комплимент (пусть даже не вполне искренний) облегчит ваши страдания.

– Можешь поставить ее у себя в кабинете, – сказали вы как бы шутя.

– Э нет! Я не налоговый инспектор!

Вы обалдели:

– Почему «налоговый инспектор»?

– Ты никогда не замечала, что налоговые инспекторы ставят у себя на столе фотографии жены и детей? Это чтобы выглядеть человечными.

Пришлось вам смириться с тем, что Любимый Муж терпеть не может никаких проявлений нежности. (Эротизм – другое дело, но говорить о нем вам целомудрие не позволяет.) Он называет это «сюсюканьем», а «сюсюкать» пристало только читательницам дамских журналов. Которые он на дух не переносит. Хотя вы сами видели, как в воскресное утро он читал их в туалете. Если и случается ему, расслабившись, взять вас за руку – настоящие мужчины тоже имеют слабости, – он мгновенно спохватывается и выпускает вашу руку с раздражением, которое вы стараетесь не замечать.

Он никогда не говорил вам: «Я тебя люблю». НИКОГДА.

Но хуже другое.

Ваш супруг никогда вас ни капельки не ревновал.

Что это? Безразличие? Или он так уверен в вас? (Не без оснований: за тридцать восемь лет вы ни разу не взглянули на другого мужчину). Вы бы предпочли иметь такого мужа, как у вашей подруги Сибиллы, он глаз с нее не спускает, как с кипящего молока.

...– Для кого это ты красишься?

...– Я звонил сегодня домой. Домработница-филиппинка объяснила мне на своем тарабарском языке, что ты вышла. Интересно куда?

...– Когда я звонил тебе на мобильный, ты сказала, что гуляешь с детьми в Тюильри. Но я отчетливо слышал музыку... Что? Карусель? Ты меня за идиота держишь?

...– Почему на обеде у таких-то ты все время разговаривала с этим самодовольным кретином – твоим соседом справа? Ты с ним знакома? Давно ли?

...– Почему за ужином у таких-то ты ни слова не сказала соседу слева? Между вами что-то есть, и ты надеялась, что я не догадаюсь?

...– Поль, по-твоему, мил?.. Ты права, отличный парень.

Месяц спустя.

...– Признайся, сука, что ты изменяешь мне с Полем! Ты сама сказала, что он тебе нравится!

...– А своему первому мужу, болвану, бездельнику, ты тоже так улыбалась? Вам было хорошо вместе? Он трахал тебя лучше, чем я?

Ревность не оставляла его ни на минуту. Однажды, вернувшись с работы раньше обычного и застав жену в халате, он принялся шарить по шкафам, полагая, что обнаружит там «Любовника».

Он даже нанял частного детектива, который чуть не сдох со скуки, таскаясь за Сибиллой по магазину «Леклерк», где она покупала тряпки для мытья пола и вытирания пыли.

Вот о чем вы мечтали!..

Нет. Это не совсем так.

Вернее, ТЕПЕРЬ это уже не так.

Вы стали менее ревнивы.

Может, с возрастом пришла снисходительность. А может, ДОВЕРИЕ.

И то, и другое, разумеется, ошибка.

Однако за тридцать восемь лет Любимый Муж ни разу не дал вам реального повода для ревности. Что это, верность или фантастическая осторожность? Вы не знаете. И предпочитаете не знать.

Вы перестали рыться в его вещах, проверять его расписание, прислушиваться к телефонным разговорам.

Возможно, вы даже уже неспособны на былые подвиги. Зато есть что вспомнить.

Как-то раз на обеде у друзей вам показалось вдруг, что ваша соседка справа заигрывает с Мужчиной вашей жизни, сидящим справа от нее. На лице у последнего при этом вы подметили незнакомое вам плутоватое выражение. Вас словно что-то кольнуло. Наклоняетесь будто бы поднять салфетку, заглядываете под стол. И что же?

Эта дрянь, ваша соседка, сняла свою зеленую под крокодиловую кожу туфельку со шпилькой 12 сантиметров и босой ногой гладит вашего мужа по щиколотке.

В ярости вы хватаете опустевшую зеленую лжекрокодиловую туфлю и суете ее в свою сумку – из натуральной кожи, – стоящую возле вашей ноги. Затем ждете продолжения, усмиряя свой гнев дыханием дзен и наигранно улыбаясь Любимому Мужу, который выглядит явно смущенным (славный он у вас все-таки!)

Когда обед заканчивается и все встают, вы с наслаждением видите, как эта дрянь, ваша соседка (по имени Софи), ерзает на стуле, нервозно ощупывая пол босой ногой в поисках испарившейся туфли.

Но ничего не находит.

Наконец она нагибается и заглядывает под стол.

Пусто.

– Вы что-то ищете? – спрашиваете вы нарочито громко.

Теперь уже все гости смотрят на Софи, лицо которой делается морковным.

– Понимаете... У меня скверная привычка снимать под столом туфли... и одна туфля пропала.

– У меня такая же скверная привычка! – сочувственно пищат женские голоса.

Несколько отважных мужчин заползают на четвереньках под стол в поисках улетучившейся лодочки.

Пусто.

– Это что-то неслыханное! – всплескивает руками хозяйка дома. – В квартире завелись привидения!

– Зеленую туфельку украл маленький зеленый человечек, – фантазирует кто-то из гостей.

Любимый Муж смотрит на вас. Несмотря на ваши невинные, как у святой Бернадетты Субиру, глаза, он догадался. С трудом сдерживая смех, он ретируется в дальний угол комнаты.

Мерзавка еле ковыляет и, чуть не плача (что вас нисколечки не трогает), просит вызвать ей такси, чтобы поскорее спрятать свой позор. Вы с радостью отмечаете, что ни один из присутствующих мужчин не предлагает ее проводить.