Робин Доналд - Осторожно, тигр! Страница 21

– Я помогу вам втереть, – любезно предложил Кин.

Его тон показался Лесин подозрительным, и она ответила как можно бодрее:

– Спасибо, но, право, не стоит, ожоги медуз, в общем-то, не вызывают у меня сильной аллергии, только зудит слегка в течение часа или около того.

– Я все-таки думаю, что мазь не помешает, – сказала Дженни. – Пойдемте со мной вниз, я смажу вам спину. Зачем напрасно терпеть мучения, если можно этого избежать.

В салоне она осмотрела ожог и воскликнула:

– О, да тут и правда сильное раздражение! А дома у вас есть лекарство?

Прохладная мазь облегчила боль, и Лесия блаженно вздохнула.

– Нет, но…

– Тогда возьмите это с собой.

– И у вас ничего не останется? Лучше я забегу в дежурную аптеку и куплю какое-нибудь снадобье.

– И хорошо сделаете. – Дженни завинтила тюбик колпачком. – Похоже, что одной мазью вам не обойтись.

– Спасибо, – сказала Лесия, натягивая футболку. – Мне намного легче.

Дженни спрятала тюбик назад в аптечную коробку. Движения ее были неторопливыми и точными. Она защелкнула замок на крышке и сказала неожиданно:

– Вы ведь не очень хорошо знаете Кина, правда?

– Да… – Лесия вовсе не хотела слышать то, что, как она предчувствовала, сейчас придется ей услышать, но не успела открыть рот, чтобы возразить, как Дженни уже быстро заговорила:

– Кин жестокий человек и очень опасный. Он очень сексуален. Женщины бегают за ним, и он использует свою физическую привлекательность как оружие. – Она отвела глаза от Лесин и уставилась в какую-то точку, а после мгновенной паузы продолжила уже совершенно иным голосом: – Я уверена, что вам следует взять в аптеке еще какие-нибудь лекарства, а то, кажется, спина у вас начинает распухать.

Лесия не удивилась, когда услышала с порога голос Кина:

– Не беспокойтесь, я прослежу, чтобы она это сделала.

На какое-то время мазь принесла облегчение, но, когда причалили к пристани, рубец на спине, снова принялся здорово зудеть, хуже того, Лесия ощутила в нем пульсирующую боль, что было необычно. Она пыталась не обращать внимания, но не могла отделаться от неловкого чувства, что Кин нисколько не верит ее показной беспечности.

– Вы приехали в автомобиле? – спросил ее Брайен.

– Нет, я пришла пешком. Я живу совсем недалеко отсюда.

Кин поднял голову.

– Я отвезу ее домой, а по пути мы заглянем в аптеку.

– Хорошая мысль, – кивнул Брайен.

Лесия подождала, когда все направятся к автостоянке.

– Не стоит беспокоиться, Кин, – сказала она. – К тому же вам это совсем не по дороге. Высадите меня у дома, а если станет хуже, я сама съезжу в аптеку.

– Вы что же думаете, я не вижу, как вам больно? А если станет еще хуже, вряд ли вы сможете сесть за руль. Чтобы заехать за лекарством, потребуется всего десять лишних минут, так что бросьте глупить и садитесь в машину.

Тон у него был шутливый, но достаточно было встретиться с его жестким взглядом, чтобы понять: он настоит на своем. Однако ужаленное место ныло все сильнее, а мысли в гудящей голове шевелились с трудом, и она повиновалась.

Когда они подъехали к аптеке, Кин помог ей выйти из машины и, обхватив за талию, завел в здание. Фармацевту достаточно было одного взгляда на ее спину.

– Да, у нас есть мазь, которая вам поможет, но лучше всего, если вы примете лекарство и внутрь.

Через несколько минут после того, как они снова сели в автомобиль, таблетка начала оказывать действие. Лесия чувствовала себя словно после бокала шампанского. Она выпрямилась, напряженно вглядываясь в окно машины.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Кин.

– Ужасно, – ответила Лесия как можно спокойнее. – Все как в тумане, голова совсем не работает. Ненавижу это состояние.

– Когда теряешь контроль над собой… – Голос Кина сейчас был задумчивым. – Да, мне это знакомо.

Через несколько минут они подъехали к дому Лесии.

– Я поднимусь с вами, – произнес Кин спокойным и твердым, не допускающим возражений тоном и потянулся через нее, чтобы открыть ей дверцу, как раз в тот момент, когда Лесия наклонилась вперед, чтобы сделать это самой. Его пальцы задели ее грудь. Замерев, как пойманный зверек, девушка с удивлением подумала: как это от такого ничтожного прикосновения ее могло с головы до пят обдать жаром? На одно рискованное мгновенье ее охватило искушение поддаться томной слабости и забыть о благоразумии.

Но она быстро выбралась из машины, подальше от соблазна. Выпрямившись, она смотрела, как Кин достает с заднего сиденья ее рюкзак, потом выходит на тротуар и запирает дверцу. Солнечные лучи упали на его волосы, заиграли на ресницах, и у Лесии пересохли губы и горло. Андреа была права тогда. Кин двигался с гибкой, неторопливой, пружинистой грацией крадущегося хищника, крупного и опасного.

– Идемте, – сказал он, держа в руке рюкзак. – Я провожу вас наверх.

Лесия покачала головой, досадуя на то, что она сейчас такая тяжелая, а веки почти слипаются.

– Нет…

– Вы едва держитесь на ногах, – сказал он резко.

– Нет, – повторила она, цепляясь за спасительное слово. – Мне хорошо, правда хорошо. И вы мне не нужны.

Его глаза потемнели, на скулах заиграли желваки. Казалось, гнев наэлектризовал и переполнил его настолько, что от него исходят невидимые вибрирующие лучи. Впервые Лесия почувствовала себя абсолютно беззащитной под его тяжелым взглядом.

– Знаю, – произнес он, пряча досаду за равнодушием. – Я дойду с вами до вашей двери и там вас покину.

Лесия поняла, что от этого он не откажется. Коротко кивнув, она прошла в вестибюль. Слава Богу, что в доме есть лифт, она вовсе не уверена, что смогла бы сейчас подняться по ступеням. У двери ее квартиры Кин подождал, пока она повернет ключ в замке, и затем вручил ей рюкзак.

– До свидания, – сказал он и улыбнулся непонятной хищной улыбкой.

– Спасибо, – пробормотала Лесия и, войдя внутрь, захлопнула за собой дверь.

Она, конечно, не могла расслышать шума его шагов, ведь она сама выбирала звукоизоляцию для своей квартиры. И она, разумеется, не побежала к окну, чтобы еще разок посмотреть на него. Лесия стояла в маленькой прихожей, прижимая к груди рюкзак, словно защищаясь от кого-то, и ждала, а глаза ее тем временем наполнялись слезами. Конечно, во всем виновата несчастная таблетка. Что же еще?

Она вылезла из своей просоленной одежды и приняла душ, потом натянула самую старую и широкую футболку, чтобы, подчиняясь велению лекарства, улечься в постель, и все это время по ее лицу тихо катились слезы. Она не рыдала, не всхлипывала, она просто не могла ничего поделать со своими глазами.

На следующее утро Лесия проснулась от боли. Место ожога воспалилось, кожа горела, а она, к несчастью, никак не могла до него дотянуться. Прошло несколько минут, прежде чем она с большим трудом умудрилась нанести мазь на больное место: ей пришлось намотать пропитанную мазью вату на черенок деревянной ложки, – но кожа по-прежнему продолжала неумолимо зудеть.