Карен Брукс - Никакой магии Страница 21

Нерида медленно открыла глаза. Легкие еще работали как мехи, сердце бешено колотилось, но ее уже затопила волна неслыханного счастья. Она вновь обрела способность думать и видеть. Склонившись над девушкой, Слоун внимательно смотрел ей в лицо. Он тоже тяжело дышал, руки его дрожали.

— Прости, — прошептал он и нежно поцеловал Нериду.

Слоун хотел подняться, но она обхватила его ногами, а затем отвернулась, сгорая от стыда.

Он чмокнул Нериду в мочку уха и тихонько рассмеялся.

— Не надо стыдиться. Мужчинам нравится чувствовать себя желанными.

— Но ты просил прощения. Значит, это ты стыдишься.

— Стыжусь, но не того, о чем ты думаешь. Я просил прощения за то, что причинил тебе боль. Если бы я знал, что ты девушка, справился бы лучше.

— Лучше? — недоверчиво переспросила она. — Неужели бывает лучше? Я чуть не умерла. Было так чудесно, что не хотелось воскресать.

Да, Нерида мечтала о том, чтобы все вокруг вновь заволоклось прекрасной сияющей пеленой. Именно поэтому она не выпускала его из своих объятий, гладила плечи, спину, ощущая, как под ее ладонями твердеют мускулистые ягодицы…

— Ох, милая, ты и представления не имеешь, как это бывает… — вздохнул Слоун, чувствуя, как в нем снова пробуждается желание. Желание, которое минуту назад считал полностью удовлетворенным.

— Значит, тебе не понравилось?

— О нет, очень понравилось! Но скажи мне, девочка, ради Христа, разве может мужчина сохранить голову на плечах, когда с ним обращаются подобным образом?

Нерида вцепилась ему в зад и прорычала:

— Я не девочка!

Он засмеялся и поцеловал ее в нос.

— Нет, не девочка, но пока еще и не женщина. И если не отпустишь меня, то скоро сама пожалеешь.

Да, пожалуй, он был прав. Экстаз миновал, начала возвращаться боль. Но даже сейчас выпустить его означало лишиться части самой себя.

— Это неважно. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Не хочу, чтобы ты разочаровался.

— Разочаровался? Почему?

— Ты сказал, что могло быть лучше.

Нерида продолжала поглаживать его бедра, и Слоун умолк. Наслаждение заставило его на секунду забыть о благих порывах.

— Могло, но это моя вина. Как тебе сказать… Ну, в общем, я потерял контроль над собой.

— А сейчас восстановил?

Ах, если бы! Тогда он бы немедленно оторвался от нее, одел, закутал в одеяло, посадил на мула и отправил прямиком в Кокерс-Гроув, а сам хорошенько искупался бы.

Вместо этого Слоун опустил голову и опять припал к ее губам. Но стоило ее волшебным пальцам подняться к его плечам, как Макдонох сумел заставить себя отпрянуть. Она вскрикнула и снова попыталась притянуть его к себе, но Слоун не позволил.

— Почему? — спросила она дрогнувшим от обиды голосом.

— Не спрашивай, Нерида. Одевайся, и едем домой. Предстоит куча объяснений.

Слоун сознавал, что говорит тоном провинившегося школьника. Впрочем, он действительно чувствовал себя виноватым. Лишь бы это ощущение не передалось Нериде!

— Да, это моя вина, — повторил он, пытаясь отвести глаза от туманного силуэта, распростертого на покрывале. Будь хоть чуть-чуть светлее, он не сумел бы оторваться от этого обнаженного, горячего, охваченного желанием тела. Но даже во мгле его тянуло к Нериде. — Что делать, я всего лишь человек…

Она подняла глаза, но тут же отвела их в сторону. Оказывается, было совсем не так темно, и Нерида увидела то, что раньше лишь ощущала. Ее охватила непонятная досада. Неужели с него достаточно? Слоун взял — нет, получил в дар — все, чего хотел. Нерида постепенно приходила в себя и начинала видеть истину. Как обычно, правда была болезненной; впрочем, Нерида давно привыкла к этому. Ложь может на время заглушить боль, но никогда не заставит ее исчезнуть.

Из слов Слоуна можно было понять, что он не спал с Джози. В маленьком городке начальнику полиции трудно найти женщину: слишком на виду эта должность. Если бы он сразу понял, что перед ним не девочка-замарашка, а взрослая девушка, тут же воспользовался бы этой возможностью… Нерида поняла, что вела себя так же, как мать. И так же могла забеременеть. Она решительно поднялась и сбросила наваждение. Слоун намекнул, что обо всем позаботился, но… береженого Бог бережет. Расхлебывать кашу всегда приходится женщине.

— Куда ты? — окликнул Слоун, когда она прошла мимо.

Миновав заводь, Нерида пошла к глубокому месту с быстрым течением. Слоуна словно ножом в живот ударили. Он бросился следом. Камни резали босые ступни, холодные струи лизали лодыжки, но он успел схватить ее за руку.

— Отпусти, — спокойно приказала Нерида. Вода доходила ей до колена.

— Черт возьми, не отпущу, пока ты не скажешь, что собираешься делать!

— Надо отвечать за свои поступки. — Тон ее был холоднее речной воды.

— И что это значит?

Нерида не моргнув встретила его взгляд.

— Не хочу произвести на свет незаконнорожденного.

— Лучше выйди…

Она промолчала. У нее и в мыслях не было утопиться. Мать была готова ради любимого сделать любую глупость. Видно, дочь уродилась в нее. Нерида позволила вытащить себя на берег, но на этот раз Слоун не повел ее под иву.

— Постой здесь, на свету, — приказал он.

Через минуту Макдонох вернулся с ворохом одежды и протянул ей влажную юбку. Нерида всхлипнула и вдруг залилась слезами. А этот бессердечный человек стоял рядом и держал ее мятую рубашку. Он ее презирает и ненавидит. Это было ужаснее всего. Не лги себе, Нерида. Произошло непоправимое. Слоун отдал ей рубашку и начал невозмутимо одеваться сам.

— Я не собиралась кончать с собой, — выпалила Нерида. — Можешь думать обо мне что угодно, но на это я не способна. — Слезы капали одна за другой. Неужели он так и будет молчать? — Я только хотела предохраниться. Девушки в Бостоне говорили, что надо искупаться в реке и смыть…

Договорить не дали рыдания. Слоун молча прижал ее к груди. Слова были ни к чему. Ничто не могло бы разубедить ее лучше, чем эти нежные объятия и поцелуй в висок.

— Ты ненавидишь меня? — всхлипнула Нерида.

— Нет, милая. Как ты могла подумать? Просто я злюсь на свою глупость, вот и все. Что мне пришло в голову?

Это было похоже на правду. Во всяком случае, она придираться не станет.

— Если родится ребенок, я сделаю для него все, что могу. Не брошу на ступенях церкви, не сдам в приют. Если ты захочешь меня бросить, я сразу уйду. А если захочешь оставить, я согласна на что угодно, лишь бы быть рядом.

Эти слова вонзились в него, как клинок.

— Нет, Нерида, — тихо произнес Слоун, — все не так. Я бы никогда не пошел на это.

И тут детство окончательно оставило ее. Ребенок внезапно стал грустной, взрослой и мудрой женщиной.