Шэрон Кендрик - Жена и любовница Страница 22

Ксенон протянул Лекси руку, чтобы помочь ей слезть с мотоцикла.

– Моя сестра серьезно подошла к организации крещения, – заметил он. – Кстати, она позже хотела зайти показать тебе ребенка. Я должен был предупредить тебя.

Лекси застыла на месте. Это был неожиданный удар.

– Лекс? Что такое?

– Это не имеет значения. – Она высвободила руку и направилась в сторону их виллы, но слышала тяжелые шаги Ксенона у себя за спиной и прекрасно понимала, что не может ему запретить идти за ней. Она зашла внутрь, и дверь захлопнулась за ее спиной.

– Черт возьми, Лекс… поговори со мной!

– Все нормально.

– Все явно не нормально, – раздраженно ответил Ксенон. – Как я могу тебе помочь, если ты отказываешься говорить, что не так?

Лекси долго смотрела на Ксенона, тяжело дыша и страстно желая, чтобы ее сердце прекратило так безумно биться.

– Ты не можешь «помочь» мне, – напряженно ответила она. – Никто не может.

– Это связано с тем, что я сказал про ребенка?

– А ты как думаешь? – спросила она, чувствуя, как все негативные, темные эмоции выплескиваются из нее. – Разве ты никогда не задумывался над тем, каким бы он был сейчас? Наш маленький мальчик? Ему бы было два года, Ксенон. Только представь. Темные волосы, голубые глаза, прямо как у его отца. Он бы играл с маленьким мячиком прямо здесь, в саду…

– Прекрати! – произнес Ксенон охрипшим голосом.

– Но ты ведь сам спросил, – произнесла она. – И я тебе ответила. Я рассказала тебе, что чувствую. Сейчас эта боль не такая сильная, как раньше, и не такая невыносимая. Невероятная боль потери. В одно мгновение моя жизнь изменилась. Ты действительно хочешь знать, как я тогда себя чувствовала?

Ксенон никогда не видел Лекси такой. Он никогда не видел ее беззащитной. Это ведь Лекси. Она всегда была сильной.

– Скажи мне, – выдавил он.

– Каждая коляска с младенцем, мимо которой я проходила на улице, была для меня настоящим ударом в сердце. Ты помнишь, как много милых нарядов я купила для нашего малыша? – Лекси судорожно вздохнула. – Они стали только болезненным напоминанием о будущем, которого для меня больше нет. Отдавать их на благотворительность было так… душераздирающе.

– Ты могла бы оставить все эти вещи, – сказал он. – Мы бы попробовали еще раз зачать ребенка.

Она вздрогнула и покачала головой:

– И как бы это произошло, если ты не мог заставить себя подойти ко мне? Не мог прикоснуться ко мне, потому что я так сильно подвела тебя. Я не смогла родить тебе сына и наследника империи семьи Канеллис!

Ксенон попытался найти подходящие слова, но не смог.

– Просто я… – выдавил он.

– Ты не хотел больше прикасаться ко мне, – повторила она. – И это правда!

– Потому что я не знал, как помочь тебе справиться с этим горем, – ответил он. – Я не знал, что тебе сказать. Мне и сейчас трудно найти подходящие слова.

Явное сожаление в его голосе болью отдавалось в ее сердце. Лекси захотелось успокоить его боль, но она не могла ослабить свою защиту. Для них обоих будет лучше, если она расскажет правду.

– Во время первого выкидыша я была беременна только несколько недель и еще не успела осознать свое состояние, привыкнуть к нему. Но во второй раз я была на девятнадцатой неделе. В некоторых странах это называется рождением мертвого ребенка, Ксенон, и это очень серьезная ситуация. Но никто не отнесся к этому как положено.

Ксенон почувствовал, словно в его сердце вогнали нож. Он продолжал смотреть на нее, его руки начали дрожать.

– О, мой бог, Лекс.

– Все вокруг говорили мне, что время лечит раны, что я рожу другого ребенка. Как будто ребенок – это пальто, которое ты случайно оставил на вокзале. Можно просто пойти в магазин и купить себе новое.

Наступила тишина, которую нарушало только ее громкое, сбивчивое дыхание.

– Почему ты мне не сказала тогда, как ты себя чувствуешь? – спросил Ксенон. – Почему, черт возьми, ты не поговорила со мной?

– И когда бы я смогла это сделать?! – воскликнула Лекси. – Ты полностью отдался работе, словно это было единственной вещью на свете, которая имела значение, и стал ночевать в другой спальне. Я прекрасно понимала: ты был настолько разочарован мной, что не мог даже смотреть на меня.

– Я был разочарован, – напряженно произнес он. – Я не могу этого отрицать. Наверное, таким образом я пытался справиться со своей болью. Я не знал, как жить по-другому. Я думал, мне нужно быть сильным, чтобы поддержать тебя, но как я мог это сделать, если ты в любой момент могла увидеть, что мое сердце разбито?

Губы Лекси задрожали. Самым печальным в этой истории было то, что именно сейчас она ощущала боль от их расставания. Она безумно сожалела, что все получилось именно так, а не по-другому.

– Ох, Ксенон… – произнесла она срывающимся голосом.

Он сжал челюсти, напряженно покачал головой, затем потянулся к ней и, заключив в свои объятия, начал целовать страстно и необузданно, как никогда раньше. Прикосновения его горячих губ были движимы безумным голодом, который он испытывал. Лекси приоткрыла губы под напором его страсти, прижалась к нему. Ксенон ласкал ее лицо словно одержимый, будто не мог насытиться ею. Лекси даже не заметила, как с нее упали очки, и ей уже было все равно. Она больше ни о чем не волновалась, потому что Ксенон, все еще не отрываясь от ее губ, увлек Лекси в сторону спальни. Она с трудом дышала, когда он уложил ее на кровать, на мгновение отстранившись. Наверное, он давал ей время подумать и решить, действительно ли она этого хочет. Ксенон стоял перед ней, медленно расстегивая свой ремень, не отрывая от Лекси взгляда. Он снял футболку, затем на секунду закрыл глаза и аккуратно расстегнул ширинку. Лекси услышала, как глухо ударились о пол его ботинки, за ними последовали джинсы и боксеры.

Голый, Ксенон забрался на кровать и накрыл ее своим телом.

– Лекс, – прошептал он.

Она ощущала его сильное, могучее тело, когда он склонился над ней, снова припав к ее губам. Лекси могла видеть, насколько он был возбужден, но Ксенон решил показать свою выдержку и стал медленно расстегивать ее платье. Лекси задрожала, когда с каждой пуговицей ее разгоряченная кожа соприкасалась с прохладным воздухом. Она заметила, как потемнели глаза Ксенона, когда он увидел ее нижнее белье, и внезапно она поняла, что больше не может ждать. Потянувшись вниз, Лекси обхватила рукой его твердый член, затем восхищенно вздохнула. Как много времени прошло с тех пор, когда она в последний раз прикасалась к нему. Как давно она не видела его обнаженного прекрасного тела.

– Перевернись, – хрипло произнес Ксенон. – И я наконец сниму с тебя это чертово платье.

Ксенон стал быстро стягивать с нее платье дрожащими руками. Наконец справившись, он бесцеремонно бросил его на пол. Затем разделался с ее бюстгальтером и трусиками, и вот она уже была такой же обнаженной, как и он. И внезапно Лекси вспомнила.