Ким Лоренс - Брак не по любви Страница 22

— Я не понимаю, почему она уехала, но узнаю это, — тихо произнес он. — Если ты явилась виновницей ее отъезда, то пожалеешь об этом. Да, я угрожаю тебе.

Карла уставилась на Джанфранко, как на незнакомца. Ее лицо стало бледным, несмотря на тщательный макияж. Она нервно теребила цепочку у себя на шее.

— Ты расстроен, Джанфранко.

Он едва поборол желание схватить Карлу и вытрясти из нее признание.

— Я расстроюсь еще больше, если ты не перестанешь лгать мне.

— Я не лгу. Она ведь уезжала от тебя раньше, — заметила Карла. — Почему бы ей снова не оставить тебя? Это было неизбежно, и, скорее всего, к лучшему. — Она состроила гримасу и злобно фыркнула: — Она никогда не принадлежала к нашему кругу. — Внезапно выражение лица Карлы стало осуждающим, и она погрозила пальцем Джанфранко. — Ты должен признать, что у тебя отвратительный вкус в отношении женщин. Сначала барменша, теперь вот эта дамочка. Ты не задавался вопросом, какой могла бы быть твоя жизнь, женись ты на мне, как мы планировали?

— Мы собирались пожениться? — спросил он.

— Когда мне было двадцать лет, ты сказал, что хочешь жениться на мне.

Через мгновение Джанфранко понял, к чему она клонит. Будучи подростком, он действительно выразил желание жениться на Карле. Но это была обычная шутка.

— Мне тогда было всего шестнадцать лет, — напомнил он.

Если Карла сейчас говорит такую чушь, то либо пьяна, либо не в себе.

— Ты был такой красивый! Не смотри так на меня, Джанфранко. Я знаю, что мужчина, вроде тебя, заслуживает жену, которая будет соответствовать его статусу. Эта женщина должна понимать, что мужчине в твоем положении нужна поддержка, а не критика.

Чем дольше Джанфранко слушал изречения Карлы, тем страшнее ему становилось. Его беременная жена исчезла в неизвестном направлении. С каждой секундой он все более убеждался в том, что истеричка Карла причастна к отъезду Дервлы. И эту психопатку он самолично пригласил к себе в дом!

— Ты имеешь в виду, что мне нужна та, которая станет во всем со мной соглашаться? Боже! — Он фыркнул, потом громко произнес: — Будь рядом со мной такая уступчивая особа, я умер бы от скуки через пять минут. Я предпочту ссориться со своей женой, нежели лягу в постель с какой-либо другой женщиной.

Сначала мы немного поссоримся, подумал Джанфранко с легкой улыбкой, а потом займемся любовью.

Карла удивленно уставилась на него, потом замотала головой:

— Ты не любишь ее… Неужели ты любишь ее?

— Моя жена могла бы тебе точно сказать обо мне следующее, Карла: чем сильнее на меня давление, тем сильнее мое сопротивление. Но достаточно. Я понятия не имею, с какой стати тобой овладели какие-то больные фантазии. Честно говоря, меня уже тошнит от твоих словесных излияний…

Джанфранко намеренно грубил Карле. И та была шокирована его поведением.

— Я должен сделать только одно: вернуть мою беременную жену домой здоровой и невредимой.

— Почему ты решил, что она вынашивает твоего ребенка? — выпалила Карла, но сразу же пожалела об этом. Она и сама поняла, что зашла слишком далеко. Покачивая головой, она принялась пятиться, в то время как Джанфранко с видом разъяренного тигра шел на нее.

— Что ты сделала с моей женой?!

Карла продолжала отступать, вытянув вперед руки, будто защищаясь.

— Я ничего не сделала, — бормотала она. — Ничего. Когда я приехала, она уже собралась уезжать.

Джанфранко остановился.

— Куда она собиралась уезжать?

— Она сказала, что ты и Альберто отправились в горы, но ты не знаешь о надвигающемся шторме, а по словам Альберто, телефонная связь в горах плохая, — пролепетала Карла.

— Мы отменили поход в горы несколько недель назад!

Внезапно Джанфранко охватил ужас. Они с Альберто отменили ежегодный поход в горы, который являлся своеобразным символом их мужской дружбы, но ничего не сказали об этом Дервле.

Джанфранко беспокоился о том, что у Дервлы могут начаться преждевременные роды, поэтому последние недели предпочитал работать дома. Почему он не сказал ей о своем решении?

Выражение лица Карлы стало презрительным.

— Ну, похоже, она решила, что вы отправились в горы. — Судя по взгляду, каким она одарила Джанфранко, он понял, что перестал быть желанным объектом для Карлы. — Она дерзила мне.

— Дерзила? Каким образом она могла это сделать, если ты по меньшей мере не попыталась остановить ее? — Даже обвиняя Карлу, Джанфранко понимал: случись что с Дервлой и их еще не родившимся ребенком, нести ответственность придется лишь ему.

Лишь он будет виновен, если что-либо плохое случится с Дервлой. Вина будет только его, ибо последние несколько недель он почти не разговаривал со своей женой. А не разговаривал он с ней только потому, что боялся признаться в любви!

Джанфранко отмахнулся от мучавших его размышлений. Сейчас не время думать о чем-то, пора разыскать Дервлу. Скоро начнется шторм. Она не знает точного расположения лагеря в горах, хотя и знает дорогу туда.

Дервла должна помнить дорогу в горы, ибо однажды, сразу после их женитьбы, они ездили туда. Джанфранко был тогда раздражен, потому что они опаздывали на званый ужин. Дервла же, напротив, была спокойна и, казалось, совсем никуда не торопилась. Джанфранко не мог понять, то ли она в самом деле так медлительна, то ли нарочно злит его.

— Может, тебе лучше поехать в обход? — спросила она тогда.

— Какой еще обход? — Он не сводил взгляда с дороги.

— Вот этот, — объяснила она, указывая грунтовку, ведущую в горы.

— Это тупик. Эта дорога ведет к лагерю, в котором мы останавливаемся, когда идем в горы. Во время дождя на ней можно попасть под оползень. По ней можно проехать только на внедорожнике. Только идиот решится ехать по ней на легковушке.

— Ну, а если ты очень опаздываешь? В спешке можно попасть в аварию даже на хорошей дороге.

— Ты хочешь сказать, что я плохо вожу автомобиль? К твоему сведению, я подумывал… — Их взгляды встретились, и Джанфранко сразу же отказался от идеи дальше обсуждать свои водительские способности.

— Я никогда не назову тебя плохим водителем. Я просто нервный пассажир, который не хочет попасть в аварию, — сказала она.

Джанфранко не ответил, но поехал медленнее…

А что, если Дервла поехала по той горной дороге? Кровь застыла в его жилах.

— Матерь Божья, какой же я идиот! — прошептал он и посмотрел на Карлу так, что та побелела, и мрачно прибавил: — Чтобы тебя здесь не было, когда я вернусь. — Помедлив, он продолжил, дабы коварная брюнетка поняла, что ему не до шуток: — Если с головы Дервлы упадет хоть один волос, я не отвечаю за свои действия.