Айрис Оллби - Чёрное и белое Страница 22

— Какие у нас могут быть «отношения»? — сквозь зубы спросила Айрис. — Я считаю, между нами нет ничего общего за исключением очень короткого, неудачного эпизода в прошлом. Почему бы тебе не оставить меня в покое? Убирайся и веди свои грязные игры с кем-нибудь другим. А вот и подходящая для тебя пара, — презрительно добавила она, кивком головы указывая на великолепно одетую яркую блондинку в центре шумной мужской компании. — Я слышала, твоя давняя страсть Беатрис Уинтерсон не может дождаться встречи со своим старым приятелем. И поскольку каждый в нашем городе знает, что Беатрис не в состоянии отказать ни одному мужчине с толстым кошельком, она примет тебя с распростертыми объятиями, — съязвила Айрис, не заботясь о том, что в своем желании отомстить Филу может выглядеть первостатейной стервой.

— Да… похоже, что у меня сегодня удачный день, — растягивая слова, сказал он не без ехидства. — Твои руки, помнится мне, были утром на кухне очень щедрыми.

— Хватит! — со злостью выкрикнула Айрис, покраснев от смущения. Она поняла, что ей никогда не переиграть этого настырного человека.

К счастью, им не удалось продолжить перебранку. К столику подошел Адам, муж Кэтрин.

— Привет, Айрис. Выглядишь, как всегда прекрасно. — Он улыбнулся молодой женщине. — Простите, что вторгаюсь в вашу беседу. Фил, можно тебя на минуту? Мне надо перекинуться с тобой парой слов. Здесь есть кое-кто, кто хотел бы…

— Разумеется, — быстро ответил тот и пообещал своей собеседнице скоро вернуться.

Айрис молила бога, чтобы этот негодяй больше не беспокоил ее сегодня вечером. Хорошо бы уйти. Но тут она вспомнила, что при всем желании уехать домой не сможет. Ей не на чем было возвращаться. Старый «французик» находился в ремонте, а Джек, доставивший ее сюда, уехал на вызовы. Так что придется проторчать здесь допоздна. Но должен же найтись выход из подобного положения? Тут Айрис заметила Беатрис Уинтерсон, которая плавной походкой двигалась прямо на нее!

Беатрис раньше других девочек в школе повзрослела. Ее несомненная женская привлекательность, а также любовь к мальчикам и неразборчивость в сексуальных делах должна была, по мнению учителей и родителей, вывести ее на плохую дорожку. Но этой красотке удалось избежать незавидной участи. Со временем она превратилась в очень яркую и необыкновенно красивую женщину. Беатрис уже успела побывать два раза замужем, но, бросив одного спутника жизни, потом другого, она теперь находилась в состоянии поиска новой богатой партии. В центре Шилдтона у нее был небольшой, но очень дорогой магазинчик.

— Все тебя покинули, бедняжка, — с деланным сочувствием протянула белокурая прелестница, подходя к столику. — Я, наверное, не сообщу тебе ничего нового, если скажу, что все мужчины сволочи, — добавила она, закурив сигарету и пустив кольцо дыма в лицо Айрис.

— Тебе виднее, — ответила та, помахав рукой перед глазами, чтобы разогнать белое облако.

— Твоя правда, милочка, — проворковала Беатрис. Она скользнула презрительным взглядом по простенькому черному платью Айрис, которое явно не было новым.

Ну что она пристала? Тщеславие делает человека болтливым. Беатрис обрушила на Айрис водопад слов, плохо связанных между собой, лишний раз, подтверждая известную мысль, что убожество речи является отражением убожества духа. Трудно даже представить, как она со своим многословием завоевывала сердца претендентов на ее тело. Видимо, поток разрозненных слов, не скрепленных меж собой внутренней связью, убаюкивал мозг, не провоцировал ответную работу ума, зато пробуждал к действию поползновение похоти.

— Я хочу сказать… Посмотри на этих глупышек. — Беатрис описала круг в воздухе наманикюренными пальцами. — Как только они увидели дорогого Фила, тут же привели себя в состояние боевой готовности. Зря теряют время. Такой привлекательный красавец, как Фил, не будет тратить на них ни минуты даже дневного времени, я уж не говорю… — И она злорадно рассмеялась. — Да, кстати, я слышала, Фил Бартон остановился в твоем пансионате на несколько дней. Это правда?

— Да, — ответила ей Айрис с каменным лицом. Неудивительно, подумала она, что женщины не любят эту говорливую красотку.

— Я, правда, не уверена, что он задержится у тебя надолго. Фил ничуть не изменился. — И она снова рассмеялась своим низким гортанным смехом. — Мне припоминается… Нет, я хорошо помню, что ему быстро все приедалось.

Айрис пожала плечами, стараясь собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаваться на ядовитые замечания этой зловредной женщины. Судя по всему, пышная блондинка была полна решимости снова заарканить своего старого дружка.

Что же, всех вам благ, миссис Уинтерсон! Если Фил хочет иметь связь с этой похотливой крашеной особой, его личное дело. Ей, Айрис, абсолютно наплевать на то, что он делает, лишь бы оставил их с Эшлинг в покое.

Неожиданно Айрис почувствовала, как на нее навалилась тяжелая волна депрессии. Ее тягостные мысли были прерваны резким возгласом Беатрис, которая буквально задыхалась от возбуждения:

— Фил, дорогой! Как я рада снова видеть тебя! — ликовала она, приветствуя приближающегося рослого молодого мужчину. — Ах ты, негодник! Оставил бедную малышку Айрис одну… — Беатрис подошла вплотную к Филиппу, обвила руками его шею и прильнула к его губам в долгом, чувственном поцелуе.

Как Айрис ни пыталась, она не могла заставить себя оторвать глаза от сластолюбивого тела сногсшибательной блондинки, тесно прижавшегося к Филиппу, облаченному в элегантный костюм. Она также не без горечи заметила, что тот с готовностью откликнулся на сладострастный поцелуй, привычным жестом обхватив руками талию Беатрис.

— Ммм… Мы должны обязательно повторить это, и очень скоро. — Прелестница опять засмеялась хрипловатым, чувственным смехом и медленно, неохотно убрала руки с шеи Филиппа. — Весь город бурлит, узнав о возвращении блудного сына. Это правда, что ты собираешься осесть в Шилдтоне? — спросила она, заглядывая в глаза стоящего перед ней красавца.

Если порок рядится в платье добродетели, это уже реверанс в сторону общественной морали. Беатрис Уинтерсон не была способна на подобную вежливость по отношению к морали и общественному мнению. Порок в данном случае выбрал платье по себе и не собирался самоукрашаться скромными рюшечками добродетели.

Айрис замерла, наблюдая сцену поцелуя. От внутреннего напряжения ее ногти вонзились в ладони крепко сжатых рук. Сердце ее разрывалось от сильнейшего приступа обыкновенной женской ревности. Айрис наклонила голову и тупо смотрела в пол, чувствуя подкатывающую тошноту и головокружение. Подобно раненому животному, бедняжка хотела только одного — найти нору и забиться туда, подальше от посторонних глаз. Ей нужно убежище, где можно было бы зализать кровоточащие раны. Чувствуя себя униженной и несчастной, она сидела, отключившись от происходящего вокруг.