Хелен Кинг - Одной любви недостаточно Страница 22

Мэт взял ее за подбородок. Большой палец его руки оказался как раз в ямке между подбородком и нижней губой.

— Не нужно придумывать никаких оправданий, Зу. Как только вам захочется меня видеть, неважно, где я в это время буду, просто приходите.

С этими словами Мэт удалился, а Зу осталась, раздираемая чувствами ярости, стыда, унижения… и безысходного отчаяния.

5

Как же она могла остаться в саду наедине с Мэтом? Как могла позволить себя целовать, согласиться на его ласки? Зу сгорала со стыда, потому что опустилась до низменного физического влечения. Этого не должно было случиться. Однажды уже пострадала, а сейчас снова подставила себя под удар, чтобы испытать такие же муки. Девушка поверила Мэту, что тогда он пытался ее найти, но безуспешно, потому что она сменила работу и переехала на другую квартиру. Но сейчас его слова вдруг утратили свой вес. Зу вспомнила, что на старой работе и в прежней квартире она оставалась еще три года после того, как от нее ушел Мэт. Боже правый! Да в его распоряжении было целых три года, если бы только он действительно хотел к ней вернуться! Вот как на самом деле он ее искал!

И интерес к ней у Мэта пробудило только известие о ее предстоящей свадьбе с Тони. Вот тогда-то он и поспешил заявить о своих правах, чтобы расстроить их с Тони планы. Она с ужасом осознала — Мэт хотел ее лишь потому, что появился другой мужчина. Другого объяснения она не находила.

Позволив Мэту снова приблизиться, Зу навлекла на себя не только вторую волну страданий, но и нечто большее. Как могла она даже подумать о том, чтобы от нее ушел такой достойный человек, как Тони? Надежный человек, с которым у нее был бы прочный, на всю жизнь брак. И все это из-за вспыхнувшей на какой-то миг искры? Это верно, жених в реальной жизни — лишь бледное отражение яркой личности Мэта, племянник уступает дяде в силе характера. Но ведь Тони еще так молод, всего на год старше нее. Пройдет лет десять, и кто знает, может быть, тогда он во всем даже превзойдет родственника.

Мысли невесты вновь закрутились вокруг брошенного Хантером обвинения в том, что, связав себя с Тони, она затеяла игру с огнем: потянулась к племяннику в надежде на то, что будет ближе к Мэту. В тот момент Зу это обвинение яростно отвергла, но была ли права?

Возможно, она обратила внимание на Тони потому, что он очень похож на дядю. Но в этом нет ничего предосудительного. В поисках достойного партнера люди зачастую обращают внимание на внешнее сходство с прежними знакомыми. Говорят, женщины отдают предпочтение мужчинам, напоминающим их собственных отцов, а отец Зу был черноволос, как Мэт и Тони. Блондины ей никогда не нравились.

Обвинение Хантера вызвало у Зу такое же отвращение, как и предположение, что он стремится вернуть ее потому, что завидует Тони. Однако сказать самой себе, что в этом не было ни толики правды, она не могла. А если это правда, то Зу заслуживала самого сурового осуждения. Ей не хотелось верить, что она способна на столь неблаговидные поступки. Ну а если отбросить все эмоции, о чем тогда беспокоиться? Пусть даже она и впрямь подумала о Мэте, когда в первый раз увидела Тони. Но потом полюбила его таким, какой он есть, и важно только это.

Любовь — это нежность и забота о любимом, а неожиданная вспышка страсти может на какой-то момент ее затмить. С этим надо бороться. Нельзя позволить, чтобы ощущения, которые она испытала с Мэтом, ослепили ее настолько, чтобы забыть обо всем по-настоящему прекрасном и вечном. Природа бывает очень жестокой. В лесу, например, самые привлекательные ягоды нередко оказываются ядовитыми. Вот и у нее так. То, что внесло в ее жизнь такое сияние, было таким прекрасным, теперь вызывало горькое чувство стыда. Это несправедливо!

Когда Зу проснулась на следующее утро, снова сияло чудесное южное солнце. Она надела легкий хлопчатобумажный халатик, распахнула дверь и вышла на длинный балкон, как делала это по утрам с первого дня приезда.

На сверкающем синем небе не было ни единого облачка. Дома, в Англии даже в самые жаркие дни в столь ранний час она наверняка дрожала бы от холода. Здесь же воздух был теплый, прозрачный, легкий. Он даже как-то странно светился. Зу только-только стала привыкать к этому свечению, придававшему особую живость всем краскам природы. Ей казалось, будто она сняла затемненные очки и вдруг увидела такое разноцветье листвы, какого раньше и представить себе не могла. Зу никогда бы не поверила, что у зеленого цвета имеется столько оттенков, а красный может быть таким насыщенным. Напоенные солнцем стены зданий привлекали взор блеском белого камня. У Зу даже в глазах зарябило.

Как же ей повезло, что сейчас она наслаждается отдыхом на Французской Ривьере. У нее чудесная хозяйка, добрый, дивный жених. Неужели можно допустить, чтобы из-за грубого вмешательства какого-то человека из прошлого рухнула нынешняя более или менее налаженная жизнь?

Зу вдруг услышала ни с чем несравнимый аромат кофе, и сразу же раздался глубокий баритон Мэта:

— Доброе утро, Зу. Внутреннее чутье подсказало мне, что вы встаете рано, поэтому я попросил Иветт принести лишнюю чашку. Заходите ко мне, позавтракаем вместе.

От отчаяния Зу чуть не задохнулась. То самое прошлое, которое она изо всех сил старается отвергнуть, властно входит в ее жизнь. Гораздо легче вычеркнуть воспоминания о былом, чем вот такое живое, насмехающееся свидетельство о нем. Зу совсем забыла, что ее и Мэта комнаты расположены по одну сторону коридора и у них общий балкон. На этом же этаже живут Моника и Пьер, так что гости не пребывали в полной изоляции, однако комната старых слуг находится на задней половине дома. И этой интимности, вызванной необходимостью пользоваться одним балконом с соседом, Зу очень хотелось бы избежать.

— Я еще не почистила зубы, — сказала она.

В ответ на ее уловку темная бровь Мэта резко изогнулась, а губы тронула веселая усмешка.

— Тогда — бегом чистить зубы, если это так необходимо. Поспешите, а то кофе остынет.

Зу кивнула, но с места не сдвинулась. Ноги стали словно свинцовые и не слушались команды мозга. Ей отчаянно хотелось убежать от Мэта. Но бегством не решить проблемы. Невозможно выйти замуж за Тони, пока в ее сердце остается темная тень Мэта. Нет, нужно смотреть ему в глаза и каким-то образом оттолкнуть от себя, нельзя допустить, чтобы он владел ее душой.

Мэт уже облачился в плотно облегающие джинсы. Зу испепеляла его взглядом, но предпринять ничего не могла. Ей казалось, будто с нее содрали кожу. Нервы были предельно напряжены. Волны теплого чувства к Мэту захлестывали девушку, эмоции невозможно было утаить. Небесно-голубого цвета, в тон джинсам, рубашка Мэта распахнулась, обнажив треугольник вьющихся волос. Зу испытывала танталовы муки при мысли о том, какие они — шелковистые или жесткие. Кончики ее пальцев закололо.