Ли Майклс - Миллион в шкатулке Страница 22

— Я это предполагала, — сказала Ханна, когда дверь за ними закрылась. Отойдя от кресла Купера, она поправляла букет лилий на столике. — Хотя ты пытался уверить меня, что тебя не надо защищать от нападок Китти.

— Она поймала меня в лифте, — пожаловался Купер.

— Я говорила тебе, что нельзя недооценивать Китти. Надеюсь, ты благодарен своей матери за то, что она увела ее.

Купер откинулся на спинку кресла.

— Еще бы не благодарен. Мамочка всегда готова пожертвовать собой ради меня.

Тебя это не касается, твердила себе Ханна. Дела этой семьи не имеют к тебе никакого отношения. Ты здесь оказалась случайно.

Но почему от этой мысли ей стало грустно? При других обстоятельствах она могла бы подружиться с Сарой, но сейчас…

Склонив голову набок, Ханна разглядывала цветы в новой расстановке.

— Кстати, — заметила она как бы между прочим, — Китти очень ловко к тебе подъехала.

Купер нахмурился.

— Тебе еще не понятно? Я об этом не задумывалась серьезно, но, сопоставляя все детали, можно заключить, что она либо стремится завести с тобой интрижку, либо представляет себя трагической героиней.

— То есть видит себя в роли романтичной Айсобел?

Ханна кивнула:

— Даже желание устроиться поблизости доказывает это. Ведь когда ты, как она полагает, устанешь от меня, она будет тут как тут. Это действительно неплохой ход: ведь мама не сможет быть постоянно с тобой, чтобы защищать тебя от нападения Китти и других искательниц твоей руки и сердца.

— Кстати ты выдумала для нее историю о привидении Айсобел, это ее еще больше интригует…

— Я думала, она испугается и откажется от своей идеи. Но здесь есть и положительный момент. Проводя ежедневные сеансы по вызову призрака Айсобел, она не будет беспокоить тебя.

— Постараюсь не забыть об этом, — сухо отозвался Купер. — Как идут твои поиски?

— Ты хочешь знать, когда начинать оборонительные мероприятия? — насмешливо спросила Ханна. — С одной стороны, ты никак не можешь отделаться от меня, а с другой — если я уйду, я уступлю поле боя Китти. Впрочем, я не получила ни одного стоящего предложения, которое могло бы увлечь меня. Пока.

Купер усмехнулся, а Ханна почувствовала, что краснеет. Когда только она научится правильно подбирать слова в его присутствии?

— Ну, хорошо, — сказал он ленивым голосом, — раз ты подняла эту тему…

— Я говорила о работе, о том, что не нашла стоящей работы, которая мне понравилась бы.

— А я имею в виду другое. — Он подошел сзади и положил руки ей на плечи, большими пальцами лаская ее шею. — У тебя шея напряжена, — сказал он, — и не пытайся убедить меня в обратном. Долго ты будешь противиться своим чувствам, Ханна? Отказываться от того, чего желаешь?

— Я не желаю тебя.

В его голосе звучала легкая насмешка:

— Мы оба знаем, что это не так. — Он коснулся ее шеи губами, и чувственные волны, струясь из точки соприкосновения, постепенно заполнили все ее тело.

— Ты спрашиваешь, когда я позволю тебе соблазнить себя? — сказала она, стараясь сохранять бесстрастный тон. — Отвечаю: когда ад покроется льдами.

Массаж продолжался.

— Хорошо. — Слово прозвучало возбуждающим дуновением ветерка по ее чувствительной коже.

Ханна попыталась оглянуться:

— Что «хорошо»? Я, кажется, пытаюсь внушить тебе…

— Хорошо, что ты наконец высказала свое контрпредложение… Теперь давай поторгуемся…

Серый дождливый осенний день подходил к концу, когда Купер остановил свою машину перед конторой «Стивенс и Вебстер». Ханна ждала его под навесом. Он открыл пассажирскую дверцу, и она мгновенно запрыгнула внутрь.

Когда она захлопнула дверцу, он, обняв ее за плечи, почувствовал, что она сильно промокла, и сказал:

— Прости за опоздание. Дай-ка я тебя немного согрею. — С этими словами он крепко прижал ее к себе.

Ханна уперлась рукой ему в грудь и оттолкнула его.

— Сейчас некому демонстрировать наши «чувства». В такой дождь никто не станет заглядывать внутрь машины, а Брентон отправился домой еще час назад.

— Честное слово, я видел, как он выглянул из-за угла, — заспорил Купер, но тем не менее отпустил ее и завел мотор. — Ханна, уже целая неделя прошла с тех пор, как мы договорились с тобой кое о чем поторговаться… Но у меня что-то не получается.

Ханна сжала губы. Купер размышлял, когда и каким образом ему выпадет удовольствие нежно поцеловать эти непокорные губы?

— Ты это заметил? Ты иногда бываешь очень проницательным. — Она как можно дальше отодвинулась от него и, прижавшись к дверце, смотрела в окно.

Когда машина остановилась перед главным входом в Баррон-Корт, швейцар Дэниэл выскочил из портика с раскрытым зонтом навстречу Ханне. Она вышла из машины, даже не оглянувшись, и Купер повел автомобиль в гараж.

Такая отстраненность, нежелание поддерживать разговор, смотреть на него, даже сидеть близко к нему, по мнению Купера, говорили о том, что Ханна далеко не так безразлична к нему, как хотела показать.

А может быть, он просто внушил это себе?

Медленно шагая по холлу и пытаясь представить себе, что еще измыслит Ханна, Купер неожиданно столкнулся с матерью.

— Заходи на огонек, мама. Ханна, должно быть… — Заметив содержимое сумки у Сары, он с подозрением добавил: — Уж не сговорилась ли ты с Ханной, чтобы начать обновление моего жилища?

— Еще чего! — бесцеремонно ответила Сара. — Я еще не лишилась рассудка.

Он не поверил.

— А для чего ты тащишь целую кучу разноцветных тряпок?

— Это не тряпки, а образцы драпировки. — Лифт подошел, дверца раскрылась, и Сара нажала на кнопку седьмого этажа.

Купер отметил этот факт.

— Я бы не советовал тебе, мама, обновлять квартиру Айсобел, прежде чем ты выставишь ее на продажу. Там надо только почистить ковры, а на излишества не стоит тратиться.

— Квартира уже принадлежит Китти, — поставила Сара точку в разговоре.

— Купила все-таки! Я думал, она просто придумала предлог, чтобы покрутиться вокруг Баррон-Корта. Но если сделка заключена, что ты здесь делаешь? Похоже, ты снова увлеклась дизайном интерьера?

— Ей понравились мои предложения. — Куперу показалось, что голос Сары прозвучал уже не так уверенно, она даже слегка покраснела.

Тут дверь лифта открылась, и Купер автоматически вышел вслед за матерью. Он взял ее за руку, но Сара вздернула голову:

— Не надо ничего выдумывать, Купер. Айсобел больше нет, и не будем ворошить прошлое.

Он поднялся на свой этаж. В центре фойе стояла Ханна и поправляла растрепавшиеся волосы. Купер залюбовался, как она, скрутив французский валик, пыталась вслепую закрепить его шпильками, втыкая их наугад.