Вайолет Уинспир - Дом незнакомцев Страница 22

— Благодаренье небу, вчерашняя гроза не испортила погоду, — заметил он.

— Да, благодаренье небу, — пробормотал Джинджер, старательно обдирая обертку с плитки молочного шоколада.

Марни и Пол расхохотались, и их взгляды на мгновение встретились над головой мальчика. Мягкий ветерок, дувший в окна машины, привел волосы Марни в очаровательный беспорядок, и ее лицо с зелеными смеющимися глазами выглядело словно само воплощение лета — теплым, абрикосовым загаром, приветствующее прикосновения солнца.

— Какой хорошенькой вы выглядите, Марни, — сказал Пол. — Словно сошли с веселой рекламы летних каникул.

Комплимент не смутил ее, потому что она инстинктивно чувствовала, что Пол не заигрывает с ней. Она улыбнулась ему в ответ, потом благодарно приняла липкий кусочек шоколада от Джинджера, который явно считал, что хорошенькую женщину более полезно кормить не речами, а сладостями.

Его глаза, опушенные длинными ресницами, сияли счастьем, и мальчик королем сидел между двух людей, которым почти удалось стереть его печальные воспоминания и показать ребенку, что он тоже может быть любим, несмотря на больное плечо.

В приюте Джинджер, к несчастью, узнал, что есть люди, которые по-разному относятся к здоровым детям и к тем, у кого есть физические недостатки. Он заметил, что именно здоровые дети всегда находят новых родителей. Потом они уезжают жить в красивые дома, где есть сад и очень часто есть братик или сестричка, с которыми можно играть, иногда даже есть собака. Джинджер, казалось, не мог рассчитывать на приемную семью, но в глубине своего сердца, в большой, большой тайне, он считал своей семьей Марни и мистера Стиллмена.

Ребенок хранил эту тайну глубоко внутри. Как бы они удивились, думал он, поглядывая на Пола, потом на Марни с видом собственника. Это были его люди, и он прижался рыжеволосой головкой к Марни, которая начала его щекотать, заставляя заливаться трелью звонких смешков.

Они провели полчаса в Нью-Форесте, кормя лохматых пони из окна машины, а потом добрались до Найтон-Сэндс, где море, похожее на растопленное серебро, набегало на прелестный дикий берег, который никогда не пользовался большой популярностью у широкой публики. Для большинства поездка на море означала ресторанчики с морепродуктами, кафе-мороженые и шумные парки развлечений. То здесь, то там виднелись семейные пары, растянувшиеся на песке, впитывавшие в себя солнце, счастливо избавленные от шума и суматохи более модных пляжей, расположенных дальше по побережью. Ласточки касались крыльями сверкающей воды, а белые и жемчужно-серые чайки стенали над скалами, где просоленные, перепутавшиеся колючки свисали словно занавес над входами в каменистые пещеры утеса.

Марни скинула туфли и босиком побежала по мягкому песку. Джинджер сделал то же самое и поспешил за ней. Они спустились прямо к линии прибоя, и Пол слышал их жизнерадостный юный смех. Когда они наконец вернулись, неся с собой какие-то водоросли, он уже открыл корзину для пикника и любезно накрывал стол. Они набросились на цыпленка, салат и сваренные вкрутую яйца, а потом Марни немного подремала на горячем мелком песке. Шелковое бормотанье моря смешивалось с криками чаек, а тоненький голосок Джинджера — с низким, слегка скрежещущим тембром Пола. Марни улыбнулась поверх руки, когда Джинджер тихо и шаловливо сказал:

— Марни уснула, дядя Пол, и я закопаю ее в песке.

Ведерко теплого песка опрокинулось на ее ноги. Было щекотно, и она с трудом удерживалась, чтобы не захихикать. Песок все сыпался, и Пол лениво заметил шалуну:

— Попадет вам, молодой человек, когда Марни проснется и увидит, что вся в песке.

— О, она не будет против. — Джинджер говорил очень уверенно, высыпая на нее еще одно ведерко. — Марни не плакса, как другие девчонки. Она вообще особенная. Она видела бобров, дядя Пол, и умеет ходить под парусом. Могу поспорить, на свете… на свете немного девчонок, которые это умеют.

— Не надо спорить, дружище, это так и есть, — согласился Пол и, улыбаясь, продолжал наблюдать, как Джинджер с деловитым видом засыпал Марни песком.

Ее влияние на мальчика было заметно даже в том, как мальчик говорит, и, куря сигарету, Пол вспоминал о самом первом дне, когда встретил ее на железнодорожном вокзале. Он был поражен ее молодостью и сильно сомневался, что она впишется в работу клиники. Девушка более чем вписалась в нее. Она стала почти незаменимой, и Пол не мог себе представить, что не будет обсуждать с ней различные трудности, возникавшие в работе. Марни никогда не навязывала своего мнения, но для такой молодой девушки обладала поразительной способностью завоевывать доверие людей. Последнее время она очень помогла ему с парой действительно нервных пациентов. Одной из них была миссис Грант, жертва глухоты, возникшей в результате инфекции. Она прибыла в клинику пару недель назад, но мысль о необходимости оперироваться пугала ее. Пол заручился поддержкой Марни, которой удалось уговорить женщину согласиться на операцию. Все прошло удачно, и теперь она начала снова слышать после девяти лет почти полной глухоты.

Песок пирамидой покрывал тело Марни, и она услышала голос Пола:

— Я бы на твоем месте остановился, Джинджер. Марни ведь очень маленькая, помни об этом, и у нее больная нога.

— Хорошо. — Джинджер любезно прекратил свои действия по закапыванию. — Я думаю, что пойду поиграть вон с той собакой, — решил он и зашагал, надев ведерко на голову и предоставив Полу выкапывать Марни из песка.

— Тянись, репка! — Он поставил ее на ноги и стряхнул с нее песок. — Думаю, у нас еще есть время поплавать, перед тем как начнется прилив. Вы не забыли свой купальник, правда?

— Нет, конечно! Мы переоденемся в той пещерке. А вы?

— Плавки у меня под брюками.

— Мы недолго. — Она собрала купальные принадлежности и побежала к пещере, около которой играл Джинджер. Он копался среди скалистых камней, покрывавших эту часть пляжа, выискивая кра— г сивые камешки. Очень мокрая дворняжка усердно помогала ему. Марни решила, что она принадлежит, кому-то из отдыхавших на берегу.

— Его зовут Черныш, — сообщил ей Джинджер, погладив пса по голове. — Ты славный дружище, правда, Черныш?

Собака гавкнула в знак согласия с этим замечанием, и Марни улыбнулась.

— Мы собираемся поплавать, Джинджер, — сказала она. — Иди надень плавки.

— Поплавать? — взглянул он на нее. — Я?

— Да, ты! — Она со смехом поставила его на ноги и сняла ведерко с головы. — Дядя Пол понесет тебя на плечах. Ты не испугаешься, правда?

— Нет! — Он пошел за ней в пещеру, где она быстро сняла с мальчика одежду и нарядила в зеленые плавки, которые купила для него накануне.