Луч надежды - Александр Ветров Страница 22

Глава IV

Приближалось четырнадцатое февраля, и я не знал, что мне делать. С одной стороны, это был прекрасный шанс как-то продвинуться в отношениях с Женей и выйти из френдзоны. С другой стороны, учитывая мой практический нулевой опыт общения с девушками на романтические темы, это был настолько же хороший шанс только всё испортить. Я очень дорожил теми отношениями, которые были, и очень боялся их испортить. Возможно, именно тогда я и совершил первую крупную ошибку. Возможно, ошибка была не критичной, сейчас сказать сложно. Но я не понимал, как именно складываются наши отношения. Быть может, она на всю жизнь решила, что я для неё не более, чем друг. Я долго колебался в принятии решения тогда.

И всё-таки я решил не дарить валентинку. И, как выяснил чуть позже, очень зря. Карина, с которой мы тогда тоже очень хорошо общались, написала мне позднее, что Женя расстроена тем, что я не оказал ей никакого внимания в этот день. Быть может, тогда можно было спасти положение, но я решил, что сейчас что-то предпринимать будет ещё хуже.

И, скорее всего, это был невероятный просчёт с моей стороны. Нужно было быть смелее, нужно было что-то делать, рискнуть. В конце концов, неужели как-то можно было бы ухудшить наши отношения. Ни один нормальный человек не обидится на валентинку. В общем, моё поведение тогда можно объяснить только одним словом – дурак. Я бы многое изменил в своей жизни, если бы была такая возможно, но это изменил бы в первую очередь.

И всё же тогда было ещё не всё потеряно. В конце февраля мы всё также хорошо общались, так же, как и прежде, желали друг другу спокойной ночи и хорошего дня. Возможно, что наше общение стало даже теплее. У Женя был тогда непростой период в жизни, о котором я бы не очень хотел писать, но я всячески старался её поддерживать. Помню, что тогда подключил себе, наконец-то, мобильный интернет, чтобы отвечать Жене не только из дома, но я когда меня там нет. Например, на подкурсах. Но как двигаться дальше, я не знал. Что именно мне нужно сделать? Не столько я боялся остаться для Жени на всю жизнь другом, как просто потерять с ней всякий контакт, свести общение на нет. Хотя и первого я боялся, не стану скрывать. И всё же, я думал в первую очередь о том, чтобы просто поддержать её, просто быть опорой, я искренне хотел, чтобы всё у неё было хорошо. Это один из немногих людей к кому я испытываю искренние чувства без доли корысти. А возможно, что и вообще единственный, если уж быть окончательно честным.

Однажды, когда на площадке с турниками были только мы вдвоём с Сашей, у нас завязался спор на количество подтягиваний. И в случае своего поражения я должен был бы ответить на давно интересующий Сашу вопрос – кто же мне всё-таки нравится из класса. Я думаю, он догадывался. Догадывались вообще уже многие. Но он хотел знать наверняка, как я думаю. До этого я рассказывал об этом лишь систре и Денису. И мне хотелось рассказать кому-то ещё. К тому же, тогда мы с Сашей стали даже большими друзьями, чем когда-то с Денисом. Я чувствовал, как руки уже забились, я был уверен, что проиграю этот спор. И именно поэтому я поспорил. Когда я ожидаемо его проиграл, то попросил Сашу просто по очереди перечислять имена одноклассниц, просто произнести имя Жени мне было почему-то сложно. Собственно, угадал он с первого раза. Это было для него ожидаемо. И вот это очень важный момент. Я потом понял, что очень даже не зря это сделал. Возможно, если бы я завёл с ним разговор на эту тему чуть раньше или немного позже, всё сложилось бы по-другому, но история не терпит сослагательного наклонения.

Зима подходила к концу, наступала весна. Самый важный, самый счастливый, но и самый тяжёлый период в моей жизни. Именно тот самый период, к которому меня подводила жизнь с самого лета. Тогда я всё так же, как и прежде, верил во всё лучшее и ждал только хорошего. Всё, что было до этого, я считал очень важными событиями в своей жизни. И так оно и есть. Но то, что готовила мне весна, я никак не ожидал. Она начала удивлять практически с самого начала. Весна две тысячи пятнадцатого года. Услышав где-то про это время, я непременно остановлюсь и прокручу в голове все события, что тогда произошли. Именно этот период заставляет сердце сжиматься и от радости, и от боли одновременно. И ключевой вопрос, чего было больше. Наверное, всё-таки первого. Но обо всё по порядку.

Часть IV. Весна

Глава I

Сначала хотел бы вставить небольшой дисклеймер. Наверняка ведь у каждого человека есть период в жизни, который он вспоминает с теплотой. Причём бывает, что один такой период может перекрыть своим светом предыдущий. То есть стать ещё важнее. Но был ли в Вашей жизни такой период, который однозначно станет самым прекрасным на всю Вашу жизнь. И вы точно знаете, что ничего лучше уже никогда не будет. Нет, я не имею в виду то, что никогда больше не будет ничего хорошо. Но лучше не будет уже наверняка? Лично я уверен, что в моей жизни такой период уже был. И про него я сейчас и хочу рассказать. Хочу рассказать про весну две тысячи пятнадцатого года. Наверное, это парадоксально, но воспоминания об этом периоде каждый раз заставляют и улыбаться, и страдать одновременно. Улыбаться, потому что, вспоминая это время, удаётся хоть на небольшую, на самую микроскопическую долю почувствовать хотя бы часть тех чувств, что я чувствовал тогда. Страдать же, потому что чётко понимаю, что такого уже никогда не повторится. Наверное, описание этого периода будет самым болезненным. Тут я уже не смогу считаться с логикой и вообще здравым смыслом. Возможно, что бреда тут будет ещё больше, чем во всех предыдущих главах, но я постараюсь излагать всё по делу и без лишней эмоциональности, которую я приберегу для эпилога. Постараюсь, насколько хватит сил.

После не сильно холодной зимы началась тёплая весна. Видимо, если глобальное потепление и правда имеет место быть, то оно началось в нашем городе именно