Кейтлин Крюс - Жена на замену Страница 23

Бекка столько всего передумала о Лариссе. За долгие годы у нее сложилось определенное мнение, только укрепившееся за последние несколько недель. Она была уверена, что знает и понимает кузину. Для нее Ларисса всегда была просто-напросто избалованной и заносчивой принцессой. Но, как выяснилось в разговоре с Брэдфордом, она не понимала ее до конца.

Теперь Бекке казалось почему-то, что она все поняла.

Это было связано с тем, какой хрупкой выглядела сейчас Ларисса. И Бекка увидела ее в совершенно другом свете – беззащитной и беспомощной, примерно своей ровесницей, не заслужившей такого финала. Да и последовавшего за ним безумия тоже. Снимки из таблоидов словно стерлись из памяти. Бекка уже не соглашалась со своими прежними оценками двоюродной сестры. Стало ясно, что в конечном счете Ларисса не так уж сильно от нее отличается.

Прямо-таки революционная мысль.

Они похожи. Они одинаковые. Шахматные фигуры, которыми можно легко пожертвовать. Пешки. Глядя на кузину, которая была так на нее похожа, Бекка догадалась – и догадка эта ее не порадовала, – что обе они сформировались под влиянием состояния Уитни, наследия Уитни, имени Уитни. Лариссу с головой окунули во все это с первого дня жизни, а Бекке отказали в доступе из-за ее статуса незаконнорожденной.

Был ли у них хоть какой-то шанс вырасти другими?

Кем они могли бы стать, если бы не были Уитни?

– Бекка…

Она закрыла глаза, но не потому, что не хотела слышать голос Тео. Она подозревала, что в любой ситуации, в любом уголке планеты все ее существо будет наполняться радостью при звуках его голоса. Даже сейчас. Даже здесь.

Однако она знала и то, что чувства ее останутся безответными.

– Тебе нельзя здесь находиться, – сказал Тео и опустил руку ей на плечо, легонько погладив обнаженную кожу большим пальцем.

Как легко ему удается ее утешить!

– Ну, она не может пожаловаться, – возразила Бекка, но все же отвернулась от кровати и посмотрела на него.

Она не знала, что ожидает увидеть. У Бекки появилось ощущение, что в ней произошли серьезнейшие перемены, что-то вроде землетрясения, только внутреннего, сотрясшего самые основы. Она не сомневалась, что это написано у нее на лице. Все, с чем она соприкоснется теперь, тоже должно измениться. Но Тео был таким, как всегда. Он задумчиво смотрел на Бекку, читая ее, как открытую книгу, и она почувствовала, как в ней неотвратимо разгорается тот же огонь. Бедра ее сжались, а соски затвердели.

Любовь к этому человеку была, наверное, самым глупым поступком в ее жизни. Но когда Бекка смотрела на его загадочное лицо, любовалась его красотой, от которой дух захватывало и которую выгодно подчеркивал изысканный костюм, ей становилось ясно, что она не могла поступить иначе. Не могла спастись.

– Что такое? – тихо спросил Тео, протянул руку и погладил ее по щеке.

– Ничего, о чем я намерена говорить, – ответила Бекка.

Как же трудно сдержаться и не выложить ему все, как есть, о своей любви. Ей все-таки хотелось верить, что Тео – такой человек, каким она его считает. Человек, который – так ей порой казалось, когда они занимались любовью, – испытывает к ней сильные чувства, хотя, возможно, сам не догадывается о них.

Но это, скорее всего, только мечты…

– Ты хорошо справилась с Брэдфордом, – помолчав, заметил он, вглядываясь в ее лицо.

– Я так понимаю, в этом и заключалась суть упражнения. – Бекка еще никогда не ощущала себя настолько уязвимой, хотя ее защитная маска уже была на своем законном месте.

– Хотелось бы мне знать ответ на этот вопрос, – пробормотал Тео так тихо, что она не могла решить, не показалось ли ей это. Не знала она точно и то, что за тень мелькнула у него в глазах, – что-то похожее на сожаление.

Но ведь Тео Гарсиа – один из самых влиятельных людей в мире. Этот человек никогда и ни о чем не жалеет. И конечно, он не жалеет ее.

– Идем, – сказал он после напряженной паузы, исполненной значения, которое она не смогла расшифровать. – Пойдем домой.

Тео протянул руку, Бекка вложила в нее свою. Она не стала задаваться вопросом, почему делает это с такой готовностью. Молодая женщина знала, что задержится в пентхаусе ненадолго. И она не станет притворяться, что не хочет его. Зачем? От этого пострадает только она сама.

А вот тех страданий, которые начнутся после, Бекка по-настоящему боялась.

Она не оглянулась на Лариссу. Ей не нужно было этого делать. Она и так каким-то шестым чувством осознала, что теперь Ларисса – настоящий призрак – останется с ней навсегда.

Тео проснулся до рассвета. Бекки не было в постели с ним рядом.

Он вскочил, и охватившая его паника рассеялась, только когда он увидел ее, завернувшуюся в покрывало, на кожаном диване у окна с открывавшимся оттуда восхитительным видом Манхэттена, сияющего в предрассветной мгле.

Но Бекка была намного прекраснее Манхэттена.

Тео встал, не обращая внимания на собственную наготу, и пошел к ней. Она услышала, повернулась и не успела спрятать выражение одиночества и опустошенности, застывших на лице.

Он собрался было потребовать, чтобы она рассказала ему о том, что ее тревожит, и он все немедленно исправит, но не посмел. Вполне возможно, что она встала среди ночи из-за него. Или из-за всей этой ситуации, изменить которую невозможно.

И Тео промолчал. Только взял Бекку на руки и присел на диван. Ее стройная спина прижималась к его груди. Он ощущал легкий аромат ее волос. Тео обнял ее, словно готовился защитить их обоих от всего остального мира.

Бекка вздохнула, и ее дыхание коснулось его предплечья. Кожу Тео тут же обдало жаром, его плоть затвердела, готовая к любви. Он постоянно хотел Бекку. Он успел забыть, каково это – хотеть кого-то.

– Эмили всегда была очень умной, даже в детстве, – через пару секунд тихо проговорила Бекка. – С самого начала было ясно, что ей уготована лучшая судьба, чем всем нам, что у нее есть свое предназначение.

Тео не ответил. Он провел рукой по ее волосам, наслаждаясь прикосновением к шелковистым прядям, восторгаясь легким цветочным ароматом, дразнящим его чувства.

– Мама называла ее «наш маленький профессор», – продолжила Бекка и засмеялась. – Мама была не такая, как они. Совсем, – прошептала она. – Может, она не тех мужчин выбирала, но она была ничуть не похожа на них. Она была добрая, веселая. Я помню, она всегда смеялась, даже если дела шли из рук вон плохо. – Она судорожно вздохнула. – И она никогда не была жестокой.

Тео прекрасно понимал, кто такие «они».

– Брэдфорд и Хелен очерствели из-за чувства собственной значимости, – заметил Тео. – Это побочный эффект такого богатства.

– Непомерного? – сухо уточнила она.