Сандра Мартон - Женщина, которую нельзя забыть Страница 23

Он свернул на длинную подъездную дорожку, сбавил скорость и проехал последние метры медленно, как делал это обычно. За эти несколько секунд он обычно забывал, что он бостонский адвокат.

Он хотел, чтобы Марисса как следует рассмотрела дом. Ее дом. Чтобы она почувствовала тишину, прерываемую лишь вздохами ветра. Чтобы она почувствовала уединенность этих никем не тронутых пяти акров поросшей травой земли и почувствовала безграничность моря.

Каллен сжал губы.

Разве не трогательно? Она сказала, что дом прекрасен. Но что с того? Он видел фотографии Луны, которые тоже были прекрасны. Это не значило, что он хотел бы провести там уик-энд.

У него не было соседей. Не было телевизора. Не было телефона, кроме мобильного. И его секретарь хорошо знала, что ему можно звонить только в самом крайнем случае.

Ему это нравилось. Мариссе не понравится. Черт, она наверняка станет ненавидеть это место, так же, по всей видимости, как ненавидела его. А ведь с утра ему казалось, что все налаживается.

Глупец. Глупо было тащить ее сюда.

Каллен сжал зубы и прибавил ход. Ладно. Доктор ясно сказал ему, что нужно делать, чтобы Марисса была здорова. И он прекрасно понимал, что поступил не самым умным образом, перевозя беременную женщину из одного конца Массачусетса в другой. Может, ему стоит извиниться, повернуть машину, отвезти ее в аэропорт…

— Кролик, — воскликнула Марисса с таким восторгом в голосе, что Каллен вздрогнул и посмотрел на нее.

Она улыбалась. Улыбалась!

Он почувствовал, что улыбается ей в ответ.

— Тебе нравятся кролики?

Замечательно, О'Коннелл. Как искусно ты начал беседу… Но его жену, по-видимому, все устраивало.

— О да. Когда я была девочкой, мы жили около небольшого парка…

Каллен кивнул.

— Ну, здесь, на этих пустошах, водится много кроликов.

— На пустошах? — Она посмотрела на него, все еще улыбаясь. — Ты хочешь сказать, как в «Грозовом перевале»?

Он понятия не имел, о чем шла речь в «Грозовом перевале», но не собирался признаваться в этом.

— Верно. Так жители называют луга на этом острове — пустоши. — Каллен кашлянул. — Здесь водятся и олени. — Он улыбнулся еще шире. — Иногда на берегу можно увидеть тюленей и морских черепах, — продолжал он, ощущая себя папочкой, который кладет подарки для своего ребенка под елку в Рождество.

— Я никогда… Я имею в виду, в Беркли…

— Ага. В Беркли не так-то много животных, да и в Вегасе тоже.

— В Вегасе?

— В Лас-Вегасе. Там, где я вырос…

Он подъехал к гаражу, выключил двигатель и замер. Что-то происходило внутри него. Он почти понял, почему настоял на том, чтобы Марисса приехала сюда. Почти знал, чего он хотел от себя, от нее…

— Марисса?

— Да?

— Марисса, посмотри на меня.

Прошла секунда, и волшебство исчезло. Когда она взглянула на него… Складочки вокруг ее рта, взгляд глаз… Она посмотрела на него так, будто он был незнакомцем, который едет с ней в одном поезде.

— Да?

Улыбка Каллена тут же исчезла.

— Ничего, — кратко сказал он. Загадка, почему он привез Мариссу сюда, осталась загадкой. Его мысли помрачнели, как мрачнеет берег, затянутый туманом.

Каллен позвонил с заправочной станции супружеской паре, которая следила за его домом, и попросил оставить им кое-какие продукты. Так что у них были стейк и салат на ужин, яйца и бекон на завтрак.

Но больше он ни о чем не подумал.

У него была здесь одежда — джинсы, рубашки, лыжные ботинки, теннисные туфли — но не было ничего, что подошло бы женщине.

Он никогда не привозил сюда женщин.

Его жена была первой. Он собрался было сказать ей об этом, но потом передумал.

Вместо этого он зажег спичку, чтобы разжечь огонь в большом камине.

— Спальня наверху, — отрывисто сообщил он, потом поднялся и посмотрел на нее. — Там еще есть ванная комната и туалет, сразу за кухней. Может, тебе захочется освежиться.

— Какая спальня?

— Не понял?

— Какая спальня — моя?

Она разговаривала с ним, как с посыльным в гостинице.

— Здесь только одна спальня, — напряженно сказал он.

— Какая комната твоя?

— Та, которая выходит окнами на берег.

— Замечательно. — Ее улыбка была еле заметной, но вежливой. — Я займу другую.

Каллен кивнул.

— Да-а, — протянул он. И быстро повернулся к камину, поставил одну ногу на заваленный поленьями коврик и с яростью посмотрел на языки пламени.

Час спустя он постучал в ее дверь.

— У меня есть кое-что для тебя. Мои джинсы и пара рубашек.

Каллен ждал ответа. Но его все не было. Он повесил одежду на вешалку за дверью.

— Обед будет готов через пятнадцать минут.

На эти слова трудно было не ответить.

— Я не голодна.

— Теперь ты должна есть за двоих. Или ты спускаешься через пятнадцать минут, или я поднимусь и сам приведу тебя.

Марисса со злостью посмотрела на дверь. Теперь он заточил ее здесь, в доме, стоящем где-то на краю земли. Дом был наполовину меньше его городской квартиры. Это значит, что они будут постоянно встречаться.

Но сам дом был чудесным.

— Чудесный, — прошептала она, повернулась к окну и посмотрела на море прибрежной травы. Скольких женщин Каллен привозил сюда? Скольких он любил перед камином или на огромной постели в его спальне, куда она заглянула, когда поднималась по лестнице? В его комнате был застекленный потолок. Она могла бы лежать на его руке ночью и считать звезды.

Марисса села на край кровати.

Зачем он привез ее сюда? Она не могла придумать никакого разумного объяснения.

Неужели он хотел соблазнить ее, затащить к себе в постель?

Она повернулась и посмотрела на свое отражение в зеркале. «Нет, — думала она, — нет». Об этом ей не нужно было волноваться. Мужчина не захочет женщину, которая так плохо выглядит.

— Время вышло. — Каллен ударил кулаком по двери.

— Еще не время, — вновь прошептала Марисса. — Но так или иначе момент расставания настанет. Через два года.

Слезы затуманили ей глаза. Она вытерла их, поднялась, глубоко вдохнула и пошла к двери.

Они ели за маленьким столиком, который стоял рядом с камином. «Еда, — думала Марисса, — наверное, безумно вкусная».

Каллен поджарил стейк, испек картошку в мундире и сделал салат.

Марисса клала кусочки еды в рот, пережевывала их и машинально глотала.

Они не разговаривали друг с другом.

— Хочешь?

Марисса моргнула. Но потом поняла, что Каллен говорил о стакане, который протягивал ей.

— Марисса? Хочешь что-нибудь выпить?

Она смотрела на стакан до тех пор, пока ее сердце не успокоилось. Потом вежливо улыбнулась.