Айрис Оллби - В богатстве и в бедности… Страница 23

Элизабет мысленно спланировала «график работы», чтобы как можно быстрее вернуть саду былую привлекательность. После того, как дневная «норма» была выполнена, она пошла смывать усталость.

После душа она прилегла отдохнуть буквально на минутку, собираясь заняться своими ногтями. Педикюру не повезло и в этот раз: только ее голова коснулась подушки, сон мгновенно взял ее в свои объятия, и она проспала не меньше двух часов.

— А где Кристофер? — зевая, спросила она, входя на кухню, у суетившейся у плиты Одри. На часах было пять тридцать. На кухню Элизабет привлек заманчивый запах жареного мяса.

— Он ушел к океану. А вас просил не будить.

Услышав это, Элизабет даже не поняла, какое чувство испытала — досады или облегчения.

— Элизабет, дорогая, меня удивляют ваши отношения. Два умных, красивых человека не могут найти общего языка. Мне так хотелось, чтобы радость и веселье вновь поселились в этом доме, хотя бы ненадолго. Вы мне понравились с первого взгляда, и я в душе порадовалась за Кристофера. Он тяжело пережил смерть миссис Оберн. Я-то думала, что он будет рад вашему появлению, а вы постоянно ссоритесь, избегаете друг друга. — Одри с грустью покачала головой.

Мысль о том, что Крис тосковал по Маргарет, не приходила ей в голову. Одри говорила об этом с такой уверенностью… А она знала его намного лучше, была свидетелем их отношений несколько лет. Подумав об этом, Элизабет решилась на вопрос:

— Скажите, Одри. — Голос выдавал ее легкое волнение, — Кристофер и Маргарет были любовниками?

Одри замерла, отложила нож, которым секунду назад резала салат, и повернулась к Элизабет.

— До вас уже дошли местные сплетни?

— А разве об этом говорят на острове?

— А что вы хотите? Остров крохотный. Коза сдохнет — уже событие. А когда появился молодой красавец и не уехал через три недели, как обычные гости… Маргарет три года назад выглядела совсем по-другому. Недуг из цветущей женщины превратил ее в пожилую, усталую и больную леди. Такой она пришла к вам в отель незадолго перед смертью. А три года назад сплетен и болтовни вокруг их отношений было достаточно.

— Одри, вы так и не ответили на мой вопрос.

Одри пожала плечами.

— Я не знаю. Но если они и были любовниками, то очень уж хорошо это скрывали. Если вас, Элизабет, интересует мое личное мнение, то я уверена, что нет. Их связывала большая дружба.

— Вы были подругами с Маргарет, а не знаете таких вещей?

— Да, мы были подругами. Но Маргарет никогда не делилась своими сердечными делами. И ненавидела сплетни.

— Понимаю, — медленно произнесла Элизабет, огорченная тем, что даже Одри не прояснила ситуацию. — А что вы думаете о Кристофере? Он вам нравится? Только честно…

— Да, он мне нравится, — не задумываясь, ответила Одри. — Правда, так было не с самого начала. Он сильно изменился за эти три года. К лучшему. И был очень добр и внимателен к Маргарет, когда та заболела. Если бы вы знали, сколько бессонных ночей провел он у ее постели, когда она страдала от невыносимой боли! В этом человеке столько благородства и сострадания. Мне искренне жаль, что Крис вам показался не с лучшей стороны. Возможно, он возмущен тем, что вы собираетесь продать особняк, который стал ему домом…

Звук подъехавшей к крыльцу машины прервал их разговор.

— А вот и Кристофер легок на помине! — воскликнула Одри. — Кстати, Элизабет, об их отношениях с Маргарет вы можете смело спросить его самого.

— Пойду лучше переоденусь к ужину, — торопливо бросила Элизабет, услышав, как хлопнула автомобильная дверь.

К ужину она вышла в том же белом туалете. Не потому, что хотела привлечь внимание Кристофера — бесполезное занятие, когда тебя за человека не считают, — просто ей не хотелось давать лишнего повода для его едких шуток насчет ежедневной смены нарядов. Подумав, как ей поступить с волосами, она собрала их в длинный «конский хвост».

Кристофер был в голубых обтягивающих джинсах и военно-морской майке без рукавов. На голове — новая бандана, тоже с морской символикой.

Красив, как бог! И он об этом, по-моему, знает…

— Что же вы не пошли со мной купаться? — прервал затянувшееся неловкое молчание Кристофер. — Я бы, конечно, предпочел, чтобы вы честно сказали, что не хотите идти со мной на пляж, чем притворяться спящей красавицей.

Элизабет только тяжело вздохнула. Нет, он никогда не оставит свой издевательский тон. Глядя в тарелку, она нервно перебирала столовые приборы.

— Что с вами сегодня, Элизабет? Вы не заболели?

— Нет, с чего вы взяли? — вопросом на вопрос ответила она.

Еле тлевший костер беседы потух окончательно. Ужин продолжался в полной тишине. Стараясь сгладить натянутую атмосферу за столом, молодые люди с удвоенным аппетитом набросились на все, что подавала Одри, и обильно запивали красным вином ростбиф с овощной смесью, йоркширский пудинг и многое другое. Все было сметено в считанные минуты.

У Элизабет возникло желание попросить у Кристофера прощения за все обидные слова, которые она, не скупясь, в пылу ссоры ему наговорила. Но подумав, она решила этого не делать.

Какой смысл унижаться? Этот злополучный месяц когда-нибудь закончится, я уеду отсюда, чтобы никогда больше не вернуться. А Кристофер останется всего лишь грустным воспоминанием, уговаривала она себя.

— Вы, Кристофер, конечно, не поверите, но мне далеко не безразлична судьба этого дома, как не безразлично все, что здесь происходит, — произнесла Элизабет, стараясь быть как можно более спокойной.

— Вот уж никогда бы не подумал, вы очень удачно скрывали страдания. — Кристофер язвительно усмехнулся.

Какая ужасная мука сидеть напротив мужчины, которого безумно желаешь, смотреть в его бездонные глаза и видеть в них только недоверие.

В комнату с очередным подносом в руках вошла Одри.

— Если вы не возражаете, мои дорогие, я пошла, — сказала она, расставляя на столе чай и сладости. — До завтра.

— До свидания, Одри, и большое спасибо за ужин, — почти хором сказали они.

— Хорошо, что хоть где-то на острове есть телевизоры. В крайнем случае, когда станет совсем невыносимо, можно будет пойти к Одри… — пробурчала Элизабет, когда за Одри закрылась дверь.

— Похоже, мне уже невыносимо. Но боюсь, что телевизор не поможет. Еще несколько дней, и я — пациент ближайшей психиатрической клиники…

— Господи, о чем вы говорите, Кристофер?!

Осушив рюмку вина, он как-то неуверенно улыбнулся.

— Элизабет, вы хотите сказать, что не понимаете, о чем я говорю? Честно не понимаете? Тогда придется сказать…