Линн Грэхем - У нас есть мы Страница 24

Мэрибел рассматривала остров с высоты, пока вертолет заходил на посадку. Зелос поражал своей зеленью и обилием деревьев. В синюю гладь моря вдавались пляжи с золотым песком. Девушке казалось, что она попала в райский уголок.

На одном конце острова располагалась шикарная резиденция, на другом – рыбацкая деревня с церковью и огромной яхтой в бухте. Леонидас вырос на этом острове. По этой причине Мэрибел с большим энтузиазмом восприняла предложение провести здесь медовый месяц.

Смеркалось, когда Элиаса приветствовали в доме с королевскими почестями. Мэрибел смотрела, как Диана и ее помощница-гречанка повели малыша в детскую, а за ними следовал целый кортеж, состоящий из экономки, горничных и охраны.

– Элиас больше никогда не будет один, да?

– За сыном будут приглядывать все островитяне. Добро пожаловать в твой новый дом, милая. – Леонидас взял жену за руку. – Позволь мне показать тебе поместье. – Он провел ее по комнатам, когда-то принадлежащим разным поколениям Паллисов. В просторной гостиной с великолепным видом из высокого окна Леонидас обнял Мэрибел. – Я хочу, чтобы ты была счастлива здесь.

Мэрибел заглянула в его темные глаза и почувствовала, как сжалось сердце. Она по-обещала себе не задавать глупых вопросов, но не смогла удержаться.

– Я хочу спросить тебя кое о чем, Леонидас, – выдохнула она.

Леонидас замер.

– Имоджен говорила, что я влюблена в тебя?

При всем желании он не мог предвидеть такого вопроса, поэтому широко улыбнулся.

Мэрибел тут же отстранилась.

– Так это правда! Она сказала тебе.

– Но ты даже не дала мне шанс ответить.

– И не нужно. Иногда тебя можно читать как книгу.

– Может, однажды Имоджен и упоминала нечто подобное, – признался Леонидас.

– Что ж, тебе больше не надо волноваться о моих чувствах.

– Я и не волнуюсь.

– И думать о них тоже.

– Я никогда особо и не задумывался.

– Теперь все не так. Я забыла о тебе после той ночи в, доме Имоджен.

– Почему?

Вся боль и злость, которые копились в Мэрибел больше двух лет, сейчас готовы были вырваться наружу.

– Помнишь, ты попросил приготовить завтрак? Дома не было еды, и я, дура, поехала за продуктами…

– И где же находился тот магазин? – прекрасно помня то унизительное утро, перебил Леонидас. – В Африке?

– Гораздо ближе. Но доехать я не успела. Какой-то лихач врезался в мою машину. Я попала в больницу с сотрясением мозга.

Леонидас в изумлении уставился на нее, не веря своим ушам.

– Хочешь сказать, в то утро ты попала в аварию?

Мэрибел кивнула.

– Какого черта ты не позвонила мне?

– Когда я попыталась связаться с тобой, ты уже уехал из дома Имоджен. Я сделала определенные выводы, и это уберегло меня от дальнейшего влечения к тебе. Потому что ты даже не потрудился узнать, что случилось.

– Ты была… в больнице?

– Да, до следующего утра.

Леонидас побледнел. Он взял жену за руки и притянул к себе.

– Боже мой, прости меня. Если бы я знал, если хотя бы мог представить себе, что ты не вернулась потому, что с тобой случилось несчастье, то непременно нашел бы тебя. Я думал, ты бросила меня, сбежала. – Леонидас не мог поверить в происходящее. Оказывается, всему было простое объяснение. – Я подвел тебя. И очень сожалею об этом, милая.

Мэрибел была поражена искренности, с которой он говорил.

– Все нормально… ты же не знал…

– Нет, не нормально, – его губы болезненно скривились. – Мне нужно было быть рядом с тобой, но я был упрямым ослом.

– Знаю, ты всегда был таким…

Леонидас поцелуем заставил Мэрибел замолчать. И весь мир закружился вокруг них в сплошном водовороте.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Открыв наконец затуманенные глаза, Мэрибел обнаружила, что Леонидас принес ее в спальню с высоким потолком. Свет в комнате был приглушен, а в центре стояла кровать размером с небольшое поле для гольфа.

– Здесь ты предаешься оргиям? – спросила девушка.

– Я подобной ерундой не занимаюсь: достаточно навидался, когда жил рядом с Элорой.

Мэрибел удивилась такой его ремарке о собственной матери. Но сейчас явно было не время признаваться, что она всего лишь неудачно пошутила.

– Помимо прислуги ты единственная женщина, которая когда-либо переступала порог этой комнаты, – добавил Леонидас.

– Как будто я поверю в твои сказки!

– Но это правда. Я никогда раньше не приводил сюда женщин. Всегда предпочитал оставлять свою спальню для себя. Мне сложно проспать рядом с кем-то всю ночь.

– Но ты же спал рядом со мной… Что это? Исключение из правил?

Длинные загорелые пальцы коснулись ее щеки. Мэрибел изумленно смотрела на Леонидаса своими фиалковыми глазами. Ее искренность влекла мужчину больше, чем что-либо другое. На его губах заиграла улыбка.

– Я бы сказал точнее: зависимость. Мне не свойственно возвращаться к какой-либо женщине. И вот через два года я опять с тобой, а это на меня не похоже, милая моя. Значит, в тебе есть что-то особенное.

Что-то особенное? Не нужно придавать значение его комплиментам, подумала Мэрибел. Леонидас просто не хочет расстраивать ее в их первую брачную ночь. В постели и вне ее Леонидас слишком опытен, чтобы не знать, как доставить женщине удовольствие.

Тем временем он снова поцеловал Мэрибел, с каждой минутой разжигая в ней все большую страсть.

Усталость от напряженного дня ушла, сменившись голодом, который охватил тело девушки, разгоряченное желанием. Ее дыхание превратилось в короткие вздохи. Она потянулась к мужу, не в силах противостоять соблазну быть с ним. Леонидас нетерпеливыми пальцами снял с Мэрибел платье, оставив ее стоять перед ним в одном нижнем белье, открывавшем больше аппетитных форм, чем скрывало.

– Иди ко мне, – возбужденно шепнул он прямо в ее раскрасневшиеся от недавних поцелуев губы.

Леонидас взял жену за бедра и привлек к себе.

У Мэрибел перехватило дыхание. Внизу живота все пульсировало от мучительного ожидания.

– Леонидас… – выдохнула она, наслаждаясь магией его умелых рук и губ.

– Мне нравится твоя грудь. – Он снял с нее лифчик. – А эти твои стоны так заводят.

Мэрибел изнемогала от желания. Она была рядом с любимым мужчиной, и это уничтожило в ней всякий стыд. Жар обдавал тело, застывшее в предвкушении удовольствий, которые только Леонидас мог подарить ему.

– Все в тебе возбуждает, бесценная моя. Ты отдаешься целиком, так искренне, без притворства.

Леонидас опустил руку туда, где она больше всего хотела, и, разведя ее ноги, отодвинул край трусиков. Его движения были нежными и одновременно уверенными. Мэрибел дрожала, боясь не удержаться на высоких каблуках. Ведь она все еще была в туфлях.