Барбара Ханней - Рай на краю света Страница 24

Сет в глубине души ощутил единение с Эйми. Назвав ее милой, он имел в виду не только карие глаза, красивую улыбку и исключительно привлекательные ноги. Да, Эйми можно бесконечно восхищаться, но, кроме того, Сет не мог не заметить ее сердечность, умение сопереживать и смелость, с какой она взяла на себя опекунство над Беллой.

Чудо, что такие душевные качества сочетаются в одной женщине, обладающей к тому же миловидной внешностью и сексуальностью.

У каменистой заводи Эйми показалась ему совершенством, и Сет размечтался, как она останется на ранчо.

Дурак!

Не следовало снова целовать ее. Эйми не флиртовала. Проклятье! Если бы она флиртовала, поцелуй еще можно было бы оправдать. Однако Эйми была очень серьезной, когда повернулась к нему.

Она призывала его шагнуть в неизвестность и поверить ей.

А Сет никому не доверял.

Он стал таким несколько лет назад, после суровых и горьких уроков, и слишком хорошо знал: никакая любовь не преодолеет проблем, связанных с жизнью в глуши.

Веру в романтику уничтожили его мать, Дженнифер и история с Рейчел…

У Сета и Эйми разные дороги. Ему ничего не остается, как заниматься «Безмятежностью». Ради памяти дяди он должен находиться здесь, а Эйми придется вернуться в Мельбурн и воспитывать дочь Рейчел с помощью своей семьи. Школы, игровые группы, балетные классы — все, что необходимо маленькой девочке.

Сет не имеет права тратить время на поцелуи или играть чувствами Эйми.

Пока она здесь, ему следует помнить об этом. Влечение к Эйми для него под запретом.

Черт побери, он уже дважды поцеловал ее!

Третьего раза не будет.

Глава 8

Эйми с сожалением заметила, что Сет молчал всю дорогу, когда они чуть позже отправились на его внедорожнике осматривать «Безмятежность».

Они двигались в западном направлении. Небо впереди становилось свинцовым и покрывалось тяжелыми серыми тучами.

— Похоже, дожди возвращаются, — сказала Эйми. Сет лишь кивнул.

Узкая извилистая дорога пролегала в густом тропическом лесу, но вскоре машина выкатилась на травянистую равнину.

Эйми увидела многочисленные стада, пасущиеся в просторных загонах. Животные выглядели необычно: огромные, с висящими ушами.

— Что это за коровы? — спросила Эйми.

— Брамины. Это лучшая порода для разведения в тропиках.

— Значит, ты ездишь верхом и проделываешь все эти замечательные ковбойские трюки?

— Какие трюки? — В его глазах мелькнуло изумление.

— О… Ну, ты накидываешь лассо на ничего не подозревающую бедную корову или поднимаешь свою лошадь на дыбы.

Он одарил ее полуулыбкой:

— Ты имеешь в виду невероятно ценные навыки скотовода, которые обретаются после долгих лет упорной практики.

— Ну да. Ведь ты практикуешься долгие годы?

— Конечно.

— Хотелось бы увидеть тебя верхом.

Эйми не поняла, почему Сет нахмурился. Ей казалось, что будет круто, если Сет помчится верхом по травянистой равнине за стадом или разбрызгает воду, когда его конь легким галопом пролетит через ручей.

Молчание немного затянулось, и Эйми позволила себе насладиться этими умопомрачительными картинами. Она покосилась на бедра Сета, обтянутые слегка выцветшими джинсами. Он являл собой образец сильного и деятельного мужчины. Всякий раз, вспоминая, как Сет целовал и ласкал ее, Эйми чувствовала, что тело словно опаляет огонь…

Молодая женщина ничего не знала о скотоводстве и стала задавать Сету вопросы. Когда скот сгоняется в стада? Когда телят отлучают от коров? Трудно ли на ранчо в сезон дождей? Как часто приходится вызывать ветеринара? Как осуществляется продажа?

Сет отвечал вежливо и терпеливо, однако Эйми ощущала его настороженность, будто он не хотел надоедать ей ненужными деталями. Это ее беспокоило. Все, что имеет отношение к Сету Риардону и его стилю жизни, не может надоесть. Неужели он этого не понимает?

Сет остановил внедорожник у группы коттеджей.

— Думаю, ты захочешь познакомиться с одной из семей, живущих здесь, — проговорил он.

— С удовольствием, — согласилась Эйми.

Сет нахмурился, а молодая женщина растерялась: что она сказала не так.

Продолжая хмуриться, он добавил:

— Кстати, эти ребята знают о тебе и о Белле.

Эйми не успела уточнить, как много им известно, ибо в их сторону легкой походкой направился высокий, симпатичный, длинноногий мужчина-абориген.

Сет представил его как Барни Приора — главного животновода.

Когда Эйми обменялась рукопожатиями с Барни, в ближайшем коттедже открылась дверь с антимоскитной сеткой, и молодая, стройная, как веточка ивы, женщина с поразительно красивыми зелеными глазами и волосами цвета темного мармелада махнула им рукой.

На ней были цветастый саронг и небесно-голубой топ без рукавов. Она была босиком, ногти на ногах выкрашены в голубой цвет, в тон одежде, на лодыжке поблескивала серебряная цепочка. Судя по всему, женщина отлично прижилась в тропической глухомани.

Эйми сразу понравились и женщина, и ее имя. Селия была женой Барни. Они радостно сообщили, что встретились в Кэрнсе и живут на ранчо «Безмятежность» десять лет.

Двое детей встали рядом с Селией: смуглый светлоглазый мальчик шести лет и застенчивая трехлетняя девочка.

Как только Беллу освободили от ремня безопасности, она, словно пробка из бутылки шампанского, выскочила из машины:

— Привет, дети! Привет, привет! Меня зовут Белла.

К счастью, ребятишкам понравилась гостья. Они быстро нашли общий язык.

Сет и Барни расположились на невысоких стульях на веранде, наблюдая за хихикающими детьми, которые уже карабкались по забору скотного двора.

— Эти парни готовы без умолку обсуждать погоду и положение дел на ранчо, — сказала Селия и по-дружески подмигнула Эйми. — Давай-ка войдем в дом.

Уловив чудесный аромат, идущий из кухни, Эйми с восторгом принюхалась:

— Ты печешь что-то?

— Пшеничные булочки. — Селия рассмеялась. — Я знала, что Сет приедет. — Она заглянула в духовку. — Они будут готовы через несколько минут. Я поставила их немного поздновато, потому что была занята в студии. Хочешь посмотреть мои картины?

Эйми решила, что Селия шутит. Не зная, чего ожидать, она проследовала за женщиной на боковую веранду. Помещение было заставлено мольбертами и горшками с красками. Пахло скипидаром.

Картины Селии оказались удивительными.

Смелые, увлекательные, они передавали все нюансы дикой природы севера Австралии. Селия рисовала пейзажи с беспорядочно растущими пальмами, красным грунтом и муравейниками, скотные дворы, главную ферму и сады, а также перепутанные виноградные лозы, массивные деревья, величественный тропический лес и море.