Лора Патрик - С любовью, Элис Страница 24

Тэд медленно прижимался к ней, склоняя ее все ниже и ниже на холодное кожаное сиденье. В то время как он, уткнувшись лицом в шею Джеки, покрывал ее бесконечным множеством поцелуев, Джеки открыла глаза и увидела над собой высоко в небе одиноко мерцающую звезду. Снова закрыв глаза, чтобы полнее отдаться охватившей ее истоме, она осознала, что хочет только одного, – чтобы Тэд не переставал целовать ее. И чем больше он целовал ее, тем больше ей хотелось продолжения их близости. Она представила два обнаженных тела, слившихся воедино на смятых простынях. Приятная тяжесть его тела доводила ее до исступления, возбуждение достигло крайнего предела, и только полная близость могла удовлетворить ее желание. И Джеки знала, что это произойдет в самое ближайшее время.

Теперь, когда они перешли за грань поцелуев, они выпустили свою страсть на волю, как джинна из бутылки, и никто и ничто в этом мире не могло бы ее остановить. Но Джеки не боялась этого. Даже если они с Тэдом через несколько дней расстанутся, в ее жизни будет Рождество, о котором она никогда не забудет. И этих воспоминаний будет достаточно, чтобы сделать все остальные праздники Рождества счастливыми.

Она отвела голову и нежно поцеловала его в щеку.

– Я взяла с собой горячий шоколад и булочки. Может быть, сделаем перерыв?

Тэд блаженно улыбнулся и положил обе руки ей на затылок. Он подождет, пока она окончательно придет в себя, и тогда мягко отпустит. Он потерся носом об ее маленький носик.

– Ты открыла мне одну вещь, Джеки Ланг, – сказал он.

– Какую? – спросила она, выпрямившись и сев рядом с ним.

– Что я был полным дураком, когда отказывался от своего счастья.

Она откинула голову назад и звонко рассмеялась. Тэд ласково обнял ее и уткнулся лицом ей в волосы.

– А если я сейчас скажу, что хочу тебя поцеловать? – кокетливо спросила Джеки.

– Ну, если надо будет выбирать между булочками и твоими поцелуями, я думаю, что откажусь от булочек. Путь к сердцу мужчины не всегда лежит через его желудок.

6

– Немного влево… нет, нет, теперь чуть правее. Вот так хорошо. Стой. Не шевелись.

Тэд пытался удержать равновесие на старой покачивающейся лестнице. В руке он держал гирлянду, которую Джеки купила специально для того, чтобы украсить входную дверь. Он уже повесил шикарные гроздья фруктов и орехов прямо над входом и украсил крошечными сплетенными гирляндами все окна дома, но с этой гирляндой, видимо, придется повозиться. Тэд уже пять раз чихнул и опять чувствовал щекотание в носу, вызванное запахом вечнозеленого растения, составляющего основу украшения в его руках.

Не в силах больше переносить такие мучения, он одной рукой попытался почесать нос. Лестница заходила ходуном у него под ногами, что грозило неминуемым падением. Надо было выбирать: или бросить гирлянду и ухватиться двумя руками за козырек двери, или упасть прямо в кусты.

– Нет, нет! – закричала Джеки. – Так не пойдет!

Тэд уставился на гирлянду, которая теперь жалко свисала где-то внизу, зацепившись за неровность деревянной двери.

– Я думаю, она там хорошо смотрится, – сказа он. – У меня уже руки болят. Может быть, просто прибьем ее там, и все?

Джеки упрямо замотала головой и, сняв гирлянду, протянула ее Тэду.

– Ее надо повесить ровно, иначе это будет заметно каждый раз, когда ты будешь подъезжать к дому, и это будет раздражать тебя. Она должна выглядеть…

– Идеально, – договорил за нее Тэд.

– Так, – сказала Джеки. – Я хочу заключить с тобой сделку. Если ты поможешь мне закончить это, я буду очень, очень благодарна тебе после того, как ты спустишься с лестницы.

– В какой же форме будет выражаться эта благодарность? – спросил он, снова поднимая гирлянду наверх до самого козырька.

– Увидишь.

Последние три дня ее жизни были удивительными. Джеки занималась украшением дома и готовила рождественские угощения. Она сделала много маленьких красивых снежинок и сплела их в цепочки, которые послужили орнаментом для гостиной. Она наполнила комнаты свечами и вечерами зажигала их, погружая дом в море восхитительного аромата. И, когда в конце дня она управлялась со своими делами и Бенедикт укладывался спать, Тэд и Джеки забирались на диван, разведя огонь в камине и включив огоньки на елке, и разговаривали, как будто давно знали друг друга.

Хотя он не до конца понимал, что побудило ее поменять свои взгляды, он не спрашивал ее об этом. Он чувствовал себя как подросток, украдкой целующийся во время последнего сеанса кино, каждый раз проверяя, как далеко ему позволят зайти. Было очень трудно сдерживать себя, не позволяя страсти полностью взять над собой верх, потому что он хотел обладать Джеки, обладать ее телом и душой. Но помня, как сложно начинались их отношения, он не рисковал, боясь, что испортит то, что с таким трудом им все же удалось выстроить. Если она опять сбежит, у него не хватит силы духа, чтобы вернуть ее. Ее бегство сейчас грозило бы полным разрывом их отношений.

– Вот так! – закричала Джеки. – Держи ее, где сейчас держишь. – Она нагнулась, чтобы взять молоток и гвозди, которыми они прибивали другие гирлянды, и вручила их Тэду.

Когда наконец гирлянда была прикреплена как положено, Тэд слез с лестницы, швырнул молоток в снег и обхватил Джеки двумя руками за талию.

– Ну, теперь поцелуй меня. – Он положил одну ладонь ей на спину и прижал ее к себе.

Поцелуи, которыми он стал осыпать Джеки, приводили ее в исступление… Когда он насладился ею, он еще раз крепко поцеловал ее в губы, на случай, если вдруг ему больше не представится возможность поцеловать ее до вечера.

Тяжелое фырчанье послышалось в отдалении, и Тэд недовольно застонал, видя, как школьный автобус подъезжает к остановке недалеко от дома. Он выпустил Джеки из своих объятий, поправил куртку и пробормотал:

– Бенедикт приехал.

Джеки взяла его за руку, и так они стояли, пока не увидели, как фигура Бенедикта замаячила среди деревьев. Они никогда не обсуждали свои отношения, несмотря на то что Тэд был уверен, что отношения у них были. Но оба чувствовали, что разговор на эту тему мог бы обнаружить хрупкость и временность их романа. Единственное, что было совершенно определенно и что они оба понимали без всяких слов, было то, что Бенедикт не должен замечать их влечения друг к другу. Тэд знал, что в сердце его сына теплится надежда, что Джеки станет частъю их жизни, и Тэд не хотел разжигать эту надежду.

Он знал, что Джеки должна вернуться к своей прежней жизни в Манчестере – в большом городе, полном вечеринок, театров, друзей-интеллектуалов. Он помнил, что ее ждет жених, о котором она обмолвилась несколько дней назад. Ему бы очень хотелось верить, что она останется. Но вряд ли она предпочтет променять карьеру на жизнь в маленьком городке, на лошадиной ферме, и растить чужого ребенка. Он пытался настроить себя на то, что ему надо наслаждаться тем, что есть сейчас, и не думать о будущем. Когда ее контракт закончится, он ее отпустит.