Натали Андерсон - Женщина для чемпиона Страница 25

Келси обвела глазами зал, заполненный стройными, атлетичными мужчинами и женщинами, излучавшими здоровье и спортивное честолюбие. Радость, которую она испытывала весь вечер, сразу померкла.

— Потанцуй со мной, — попросил Джек.

Ему не терпелось снова заключить Келси в объятия, коснуться нежной, гладкой кожи. Она согласилась, хотя старательно избегала его взгляда.

— Среди сноубордисток много красивых женщин, правда? — полувопросительно заметила она. — Таких, как Тори.

— Ты гораздо красивее, — просто сказал Джек.

Он заметил, что Келси покраснела и сжала губы. Не поверила. Неужели настолько не уверена в себе? В длинном платье она выглядела гораздо сексуальнее, чем девочки-волейболистки в мини-юбках. Но Джеку показалось, что ей неуютно не в платье, а в собственном теле.

Вдруг его осенило. Он понял, чем вызваны стоп-сигналы, которые она демонстрировала с того момента, как он вернулся в ее жизнь.

Келси убедила себя, что сексуально непривлекательна.

Он чертыхнулся и сделал волевое усилие, чтобы не прижать ее к груди. Она, видимо, не понимала, что, глядя на них, парни умирают от зависти. Любой мечтал бы заняться с ней любовью.

Глаза Келси снова сузились, когда мимо прошла очередная рослая амазонка.

Все встало на свои места.

Она обвинила его, что он не пропускает ни одной юбки, потому что считала себя недостойной любви. Более того, была уверена, что в тот день на пляже просто подвернулась под руку плейбою, страдающему от сексуального голода.

Трудно поверить, насколько это унизительно для них обоих.

Джек пришел в ярость. Почему никто не сказал ей, как она красива, как эротична? Как интересна, артистична, талантлива? А душевные качества, сила воли, характер? Он мог бы долго перечислять, чем она околдовала его.

Келси была удивительной женщиной. Джек хотел знать, кто лишил ее уверенности в себе, когда, почему?

Несмотря на кипевшее в нем отчаянное желание, сводившее судорогой мышцы, он мгновенно принял решение. Любой ценой он разрушит наваждение, докажет ей, что она прекрасна. И сделает это сегодня ночью.

Глава 10

Джек откашлялся, чтобы прочистить горло, и твердо сказал:

— Нам пора домой, Келси.

— Но еще рано. — Она посмотрела с удивлением.

Его снова поразили ее глаза. Надо было не забыть спросить, зачем она их прятала.

— Перенапряг колено. — Он не стал уточнять, что от перенапряжения страдала совсем другая часть тела.

— Что же ты раньше не сказал?

Джеку казалось, что такси плетется к дому как черепаха. Он торопливо набрал код замка и проводил Келси до квартиры, ожидая, когда она повернет ключ. Стоя совсем близко, он видел, как лихорадочно пульсировала жилка на ее шее, что не способствовало расслаблению «колена».

— Тебе чего-то надо? — спросила она, не глядя на Джека.

— Да, — сказал он, распахнул дверь и вошел, стаскивая на ходу пиджак и ослабляя галстук. — Поцеловать тебя.

Келси стояла в прихожей, не двигаясь с места. С поджатыми губами.

— Я не спал ни с кем со дня нашей встречи, — признался Джек. — И не буду. Мне нужна ты, и только ты, понятно? Не потому, что ты оказалась рядом. Я хочу тебя потому, что ты лучше всех.

Келси молчала.

— Не веришь?

Она ничего не ответила, только сжала кулаки и застыла в беспомощной, но оборонительной позе. Джек глубоко вздохнул, контролируя реакцию своего тела. Как бы ему ни хотелось, он не мог позволить себе наброситься на нее. Сначала надо серьезно поговорить с ней, попробовать убедить, очень бережно и осторожно.

Собираясь с силами, Джек потер ладонями лицо.

— Хочешь знать, какой я вижу тебя?

Келси метнула в него недоверчивый взгляд и снова уставилась в пол. Но кажется, готова была слушать.

Джек сглотнул, надеясь, что голос не подведет его:

— Прежде всего, ты невероятно женственна. Хрупкие ключицы под нежной кожей плавно переходят в маленькую упругую грудь. У тебя удивительно тонкая талия и красивые округлые бедра. — Он остановился, чтобы перевести дыхание и расслабить мышцы, как будто скрученные в тугую спираль. — Ты великолепно сложена. А твое лицо поразило меня с самой первой минуты — широко раскрытые, полные слез глаза, немного вздернутый носик. — Он мечтательно вздохнул. — Я помню, что твои мягкие губы дрожали, когда ты подарила мне первый поцелуй. Мне нравятся твои кудри, они отражают характер, упрямый и непокорный. Еще у тебя замечательная улыбка, которая добавляет тебе сексуальности, хотя куда уж там добавлять. Короче говоря, этот месяц я прожил с постоянной эрекцией, мощной, как Эйфелева башня.

— Ты действительно не… — Келси не смогла закончить фразу.

— Чистая правда, — подтвердил Джек. — Кажется, прошла целая вечность.

Он приблизился к ней. Щечки Келси порозовели, а смущенный взгляд говорил, что она почти поверила ему.

— Я замечаю сияние глаз даже тогда, когда ты пытаешься его скрыть, слышу твой смех, милые, дразнящие слова. Я чувствую в тебе скрытую страсть и безрассудство, как тогда на пляже. Теперь ты знаешь, что я вижу. Хочешь узнать, что я собираюсь сделать?

Келси сглотнула. Она не могла двинуться, замкнутая в кольце его рук, прижатых к стене возле ее головы. Он наклонился и прошептал совсем тихо:

— Послушай меня.

По телу разлилось тепло. Она закрыла глаза. Это были слова, всего лишь слова. Сегодня вечером он показал, как умеет говорить, убеждать, очаровывать.

— Я много раз представлял себе, с чего начну, когда мы снова займемся любовью.

Келси плотнее зажмурила веки, чтобы не расплакаться.

— Сначала поцелуй в губы, глубокий и нежный, но недолгий. Я не буду спешить. Хочу продлить удовольствие. Впереди столько восхитительных моментов.

У Келси перехватило дыхание. Джек стоял прямо перед ней, почти вплотную. Она ощущала напряжение и жар его тела.

— Пальцами зароюсь в шелковые кудри, откину назад, чтобы поцеловать шею от горла вниз до самых ключиц.

Непроизвольно она наклонила голову, как будто ждала и уже чувствовала его прикосновения. Келси смотрела перед собой, но ничего не видела — перед глазами стояла пелена.

— Начну раздевать. Скину бретельки, чтобы платье упало к ногам. Я мечтаю опять увидеть тебя обнаженной.

Келси приоткрыла рот, прерывисто дыша, как будто ей не хватало воздуха.

— Знаешь, меня возбуждают твои веснушки, их сладко трогать языком.

Она дрожала. Затвердевшие соски упирались в тонкую ткань. Ей хотелось сбросить платье, упасть в его объятия, больше не сомневаться в его искренности.

— Кончиками пальцев буду ласкать твою кожу, чтобы насладиться ее нежностью. Но одновременно мне хочется схватить тебя, бросить на кровать, любить жадно и страстно. Не представляешь, как трудно сдерживать себя. — Его голос звучал низко, хрипло, честно, сметая остатки сомнений.