Барбара Макмаон - Втроем в будущее Страница 25

Все начали поздравлять Анну-Лизу и расспрашивать, почему она ничего не сказала раньше.

— Снова двойняшки всех удивили. Даже забеременели одновременно, — объявил Деклин.

Анна-Лиза улыбнулась и виновато поглядела на мать.

— Я рассказала Лейни и ждала подходящего момента, чтобы сообщить всем вам. Потом вы собрали нас, чтобы объявить свои новости, и я не захотела портить ваш праздник.

— Дорогая, но это повод снова собраться всем вместе. Еще одна радостная новость в нашей семье. — Хелен обняла дочь. — Я так счастлива! Еще один внук! Когда у тебя срок?

— В июне.

— К тому времени мы уже вернемся. Доминику так повезло.

Анна-Лиза кивнула, но ее глаза предали ее.

— Что такое, милая?

— Доминик не хочет ребенка, — сказала Анна-Лиза и расплакалась.

Доминик свернул на знакомую дорогу, которая вела к дому его детства. Он был удивлен, заметив, как здесь все изменилось. У гаража стояла новая машина, на лужайке — зеленой и ровной — три-цикл. Кто бы ни жил здесь сейчас, он все изменил до неузнаваемости.

Доминику не хотелось вспоминать, каким ветхим и страшным был этот дом в пору его детства. Он поехал к дому, в котором располагалась квартира отца. Он был таким же ветхим и неухоженным, как и прежняя резиденция Стива Фалтона.

Доминик припарковался и вошел в подъезд. Пахло кухней. Мужчина поднялся на лифте на третий этаж и постучал в дверь отцовской квартиры.

Стив открыл и с минуту смотрел на сына.

— Проходи.

Доминик заметил, как постарел отец. Он даже стал ниже ростом. Прошаркав в гостиную, Стив устроился в кресле перед стареньким телевизором.

Доминик сел на диван, выцветший там, где на него падали солнечные лучи.

— Как ты? — спросил Доминик.

— Живу потихоньку, — ответил Стив. Даже тесть теплее встречал Доминика, чем родной отец. — Как у тебя дела? Тебе ведь ничего не нужно?

— О, все хорошо. — Мужчина подумал, что сказал бы отец, если бы он обратился к нему за помощью. Как когда-то, в восемнадцать лет. Тогда он ответил сыну, чтобы тот был мужчиной и сам нашел выход из затруднительного положения, С тех пор Доминик никогда ничего не просил у отца.

— Все путешествуешь?

Доминик кивнул, оглядываясь по сторонам. Комната выглядела как сарай. Только коричневый диван да желтые шторы. Обои поблекли. Телевизор как в прошлом веке. Но ведь ему не о ком заботиться, кроме себя. Зарплата наверняка позволяет сделать хотя бы небольшой ремонт.

— Где был в последний раз?

— В Гонконге, а до этого мы с Анной-Лизой ездили в Лондон.

— А я никогда не выезжал из этого городишки, — пожаловался отец.

— А почему? — в который раз поинтересовался Доминик.

— Ты же знаешь. Ребенок связал меня по рукам и ногам. У меня не было возможности колесить по миру, как у тебя. А потом было слишком поздно.

— Это часть моей работы. Ты мог бы тоже сменить работу, отец.

— Но у меня не было модного образования, как у тебя.

— Я сам поступил в колледж, папа. И ты мог бы вернуться в университет. Посмотри правде в глаза, отец. У тебя была куча возможностей, но ты ими не воспользовался по неизвестным мне причинам. Ты и сейчас еще не совсем стар. Тебе и пятидесяти нет. Почему ты ничего не хочешь изменить в своей жизни?

— Я не знаю ничего, кроме работы на мельнице.

— Но ведь десять лет назад, когда я уехал из дома, ты был еще моложе. И мог бы выучиться, попробовать пойти на другую работу. Почему ты этого не сделал? Тебе бы не пришлось тогда всю жизнь работать на мельнице.

— Слишком поздно говорить об этом. Я слишком стар, чтобы меняться.

Доминик встал и подошел к окну. Он впервые честно говорил отцу о том, что думает.

— Знаешь, ты всю жизнь только и делаешь, что жалуешься. Неужели так плохо быть отцом?

— Отцовство привязывает мужчину. Не оставляет ему выбора.

— Я больше не куплюсь на это. Раньше я верил твоим словам, но сейчас, глядя на другие семьи, я понял, что каждый сам делает выбор, каким отцом ему быть. И как жить.

— Так попробуй — и посмотрим, как ты заговоришь. У тебя ведь нет детей.

— Но скоро будут. Анна-Лиза беременна. Поэтому я приехал к тебе — чтобы сказать, что скоро ты станешь дедушкой.

Стив моргнул. Улыбка появилась на его лице.

— Теперь ты узнаешь, что я имею в виду. Ты будешь не спать ночами и бегать к врачу каждый раз, когда ребенок заорет. Твоя жена будет слишком уставать, чтобы заниматься еще и тобой. И твои командировки прекратятся.

— А ты и рад, да?

— О, я не желаю тебе такой участи. Но приезжай ко мне, когда твой парень пойдет в школу. Ему будет нужна обувь, одежда и еще куча всего. Дети быстро растут. И им надо все больше и больше. Сам увидишь. Вот тогда приезжай и скажи, если я не прав.

— Ты станешь дедушкой, отец, но ведь молодым дедушкой. Почему бы тебе не подумать о своем будущем? Не поставить себе цель? Может, ты попробуешь найти работу в Нью-Йорке, как всегда хотел.

Стив потер подбородок и отвернулся.

— Что?

— Я пытался однажды. Меня не взяли.

— Иногда нужно попытаться не один раз.

— Теперь уже поздно.

— Попробуй что-нибудь другое. Ты говорил, что хочешь работать в театре. Театры ведь разные бывают. Черт, да даже в школьных постановках кто-то работает за сценой.

Стив посмотрел на сына.

— У тебя будет ребенок, значит, теперь ты стал умным?

Доминик рассмеялся.

— Я всегда был таким, пап. Пора признать это.

— Но ты не был таким умным, когда женился на той девчонке, Филис.

— Ты прав. Тогда я поступил глупо. — Доминик посерьезнел. — Я хочу увидеться с ней до отъезда. Ты знаешь, где она живет?

Ему предстояло еще многое уладить, но впервые в жизни он поверил, что отцовство не отнимет у него радостей жизни. Брак — это ведь не только радости и развлечения. Будут и проблемы. Но их нужно решать вместе. Вместе. В горе и в радости. Доминик подзабыл это. И вел себя как дурак. Теперь выбор за ним. Оставаться женатым или закончить свои дни в одиночестве — как его отец. Если Доминик действительно умен, то выбор очевиден.

В субботу днем Доминик подъехал к небольшому уютному домику и припарковался. Он глубоко вздохнул и вышел из машины. Сделать это трудно, но необходимо. Мужчина постучал в дверь.

Филис открыла почти сразу. Он с минуту смотрел на нее, не говоря ни слова. Она выглядела лучше, чем когда-либо. Короткие вьющиеся волосы. Джинсы и свитер. Искрящиеся глаза.

— Господи боже, Доминик! — воскликнула Филис с восторгом. — Вот уж не ожидала когда-нибудь снова увидеть тебя. А ты все такой же красавчик. Заходи.