Ванесса Фитч - Девушка для победителя Страница 25

— Тогда до завтра, — коротко произнесла она и положила трубку.

Короткие телефонные гудки показались ему пулеметными очередями, которые прошивают его сердце насквозь.

Но завтра он встретится с Сандрой. Он просто должен проститься с ней — лицом к лицу.

Сандра выронила трубку и зашлась в рыданиях. Она пыталась вытереть текущие по щекам слезы, успокоить дрожь во всем теле, но тщетно. Медленно, нетвердыми шагами молодая женщина поднималась к себе в спальню, с ужасом думая о завтрашней пытке.

Но и отказаться от встречи с Йеном она тоже не могла.

В его голосе звучали неподдельные обида и горечь. Своим молчанием она задела его. Сандре было мучительно стыдно за свою трусость, которая мешала ей давным-давно обо всем поговорить и расставить все точки над «i». Она неосознанно оттягивала роковой момент, словно надеясь на чудо, которое предотвратит неизбежную печальную развязку. Сандра не могла открыть правду и не хотела еще сильнее запутываться в тенетах лжи. При этом она не желала положить конец их отношениям по телефону. Это было бы слишком несправедливо после всего, что Йен для нее сделал.

Молодая женщина добралась до своей комнаты, закрыла дверь и, обессиленная, прислонилась к ней спиной. Она не могла заглушить боль утраты, которая поднималась в сердце после разговора с Йеном…

Господи, он так заботился о ней, от чистого сердца, не требуя ничего взамен! А она…

Может ли она сказать ему правду? То, что ребенок, возможно, не его?..

Тело ее сотрясалось от рыданий. Как она мучилась вдали от него, не чувствуя его объятий, не слыша любимого голоса… Но нельзя же все время думать только о себе! До сего момента ею двигал глупый, непростительный эгоизм. Ее волновали только собственные желания.

И что же она скажет завтра? «Да, кстати, Йен, я беременна… Понятия не имею, чей это ребенок — твой или Рудолфа. Прости, что обманула тебя насчет таблеток. Просто тогда мне очень хотелось с тобой переспать… И, раз уж об этом зашла речь, почему бы тебе не остаться со мной на всю оставшуюся жизнь? Чтобы любить меня, моего ребенка, невзирая на то, кто его отец…»

Отличная награда за все его благодеянии. Не стоит даже заикаться о том, чтобы Йен разделил все радости и горести вместе с ней, чтобы он взвалил на себя груз отцовства. Он ведь не хотел этой ответственности — это она заверила его, что опасаться нечего.

Нет, ей надо убедить его всеми правдами и неправдами, что она хочет начать новую жизнь и ни от кого не зависеть. От души поблагодарить его за помощь и поставить крест на возможных отношениях в дальнейшем.

Сердце Сандры истекало кровью при мысли, что завтра она увидит Йена в последний раз. И — что еще хуже — не скажет ему заветных слов, которые буквально рвались с ее губ.

Она улеглась на кровать и сложила руки на животе, словно оберегая ребенка. Малыш давал ей силы для будущей жизни, он оправдывал все страдания, которые ей довелось и доведется перенести. Именно из-за опасений за его здоровье Сандра спешно покинула Тир Тайрнгир и полетела в Лондон, чтобы встретиться с врачом. Она боялась, как бы пережитое ею потрясение от гибели Рудолфа не навредило младенцу.

Но обследование показало, что малыш развивается нормально.

Ребенок был необходим Сандре как смысл дальнейшего существования. Например, завтра она распрощается с Йеном навсегда. Но уже никогда не будет одинока. Всю свою любовь она подарит малышу…

12

Йен вошел в «Апельсин» в четверть первого. Перед самим залом располагалось уютное фойе с аквариумами, клетками с экзотическими птицами и тропическими растениями. Он уселся в глубокое кожаное кресло напротив входа, решив подождать Сандру там.

Через стеклянные двери было видно, как по улице едут машины, торопливо идут пешеходы. Но Сандры среди них не было. Он напрягался всякий раз, когда перед входом останавливалась машина, но молодая женщина все не появлялась. Стрелки часов неумолимо бежали по кругу: половина первого, без двадцати, без четверти…

Никто не просил его подойти к телефону, чтобы объяснить, почему задерживается. Простые правила приличия требуют пунктуальности при встрече после четырех месяцев разлуки. Или хотя бы вежливого извинения за задержку. Что это за уважительная причина, по которой она заставляет себя ждать? Или так задумано?

Йена прошиб холодный пот. Может быть, в опоздании уже зашифровано послание: «Не очень-то ты мне нужен»?

Подозрения его крепли с каждой минутой, и в какой-то момент Йен не выдержал и вошел в зал ресторана, чтобы проверить, на самом ли деле заказан столик. Если нет, то, значит, ему указали на дверь самым оскорбительным образом. Он ожидал от Сандры элементарной вежливости, но она отказывала ему даже в такой мелочи.

— На имя миссис Эшвуд заказан столик? — требовательно спросил Йен у метрдотеля.

— Да. Вы мистер Кейси? — любезно поинтересовался тот, как будто хотел что-то ему передать.

Йена передернуло при мысли, что Сандра оплатила его ланч, а сама не пришла.

— Да! — рявкнул он.

— Вам сюда, сэр.

И пошел между столиков, так что Йену ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Метрдотель вел его куда-то в глубь ресторана, где находился еще один огромный аквариум с разноцветными рыбками. Йен пригляделся, но не увидел знакомого лица.

Метрдотель указал ему на столик в дальнем углу, и Йен сжал челюсти. Он не собирался оставаться здесь и есть в одиночестве.

Однако столик оказался не свободен. Откинувшись на спинку стула, Сандра сидела за большой кадкой с пальмой, которая практически полностью скрывала ее от посторонних глаз. Она смотрела на веселых, пестрых рыбок, снующих между водорослей, и на губах ее играла легкая, почти незаметная улыбка. Не успел Йен прийти в себя, как метрдотель объявил о его приходе, и молодая женщина обернулась.

Он видел ее фотографии, сделанные репортерами уже после возвращения Сандры в Лондон, но все равно у него перехватило дыхание от ее красоты. Голубые глаза сияли, на нежных щеках цвел румянец, темные блестящие волосы были убраны в сложную прическу, оставляя открытой тонкую молочно-белую шею.

— Йен, — улыбнулась она, протягивая руку. Никаких дружеских поцелуев или объятий, только спокойная вежливая улыбка и холодок тонких пальцев.

Йен с трудом разлепил губы, чтобы ответить:

— Сандра…

Но он не сумел заставить себя улыбнуться. Если честно, то ему было совсем не до улыбок.

Молодая женщина была вся в черном, как и положено скорбящей вдове. Шелковая ткань костюма красивыми складками облекала стройную фигуру, оставляя простор для воображения.