Эстер Росмэн - Временная связь Страница 25

Внутренний огонь сжигал ее, и она не чувствовала, холодно или тепло в спальне. Она кинулась в постель, завернулась в пуховое одеяло.

В его объятиях было совсем иначе, думала Эбби. Совсем не так, как сейчас в холодной постели. И одна мысль пугала ее — придет он или нет?

Макс придет, и они будут любить друг друга, сказала она себе без смущения. Все будет хорошо, потому что любовь сама ей все подскажет... Несколько секунд Эбби лелеяла эту мысль, а потом, застонав, в полном отчаянии натянула одеяло и спряталась под ним с головой.

Она пыталась придумать, как предупредить его, что она совсем, совсем неопытна. Она... Если, конечно, он приблизится к ней...

Приняв решение, которое сковало ее, повергло в полное оцепенение, она неподвижно лежала и слушала. Он поднимался по скрипучей лестнице. Да, это он. Сердце колотилось, словно метроном. Шум душа привел ее в чувство, и она растерянно открыла глаза, высунувшись из-под одеяла.

Шум воды затих.

Она не понимала, в чем дело, и слезы обиды и замешательства медленно текли по щекам.

Чего она больше всего сейчас хотела — это заснуть, но в отчаянии не могла даже забыться. В прежние ночи ей как-то удавалось отстранить от себя все события дня, и она засыпала, убаюканная ритмичным шумом волн, набегавших на берег. Но сегодня их шепот только усиливал ее внутреннее беспокойство и не приносил забвения.

Почти с первой минуты, как их пути пересеклись, Макс действовал на нее странно. Он то притягивал ее, то отталкивал. Он пробуждал в ней такую страсть, которую она в себе даже не подозревала, а потом отвергал ее презрительно и холодно. Внутренний голос много раз предупреждал ее об опасности, но она не слушала. Эбби разрешила себе шаг за шагом втянуться в эту игру, и теперь, похоже, вряд ли способна разобраться в случившемся. Когда-то она страстно верила, что любовь — это истинный символ счастья. Но сейчас она знала точно: это несчастье и смятение души.

Вдруг Эбби подскочила в кровати, напуганная внезапным шумом, который тут же перешел в какой-то продолжительный скрип и завершился громким лязгом.

Сердце Эбби учащенно билось, потом она услышала, как открылась и закрылась дверь комнаты, быстрые шаги Макса прозвучали на лестнице, ведущей вниз.

Она натянула на себя халат и, клацая зубами от холода, кинулась к окну.

Наружный свет раздвинул чернильную темноту ночи почти в тот момент, когда она появилась у окна. Эбби отпрянула, увидев высокую фигуру Макса, вышедшего из дома. Он направился к оторвавшемуся ставню, пытаясь поправить его. Она видела, как он злится; свирепый ветер терзал его тело с дикой яростью, вздымая блестящие густые волосы, теплая фуфайка прилипла к телу, облегая его напряженные мускулы.

Эбби в ужасе застонала, когда под порывом ветра ставень оторвался. Теперь она лучше видела Макса. Он был босиком, из-под фуфайки торчали тонкие полоски боксерских трусов, и длинные ноги атлета были обнажены перед суровым ветром.

Она отвернулась от окна и, ослабевая, привалилась к стене. Он стоял там, на ветру, как беспомощный мальчик, а не сильный, здоровый мужчина. Она, похоже, и впрямь сошла с ума.

Да, конечно, именно так, сказала она себе и с покорным смирением, совсем без страха, вернулась в постель. Да, она влюбилась. И то, что она выбрала человека, который меньше всего годится для этого, не имеет никакого значения. Она любит его! Любит!

Эбби села на край кровати, размышляя: наконец-то она честно призналась себе во всем, и ждала, какое впечатление это произведет на нее. Потом вдруг услышала его страдальческий крик.

— Макс,— прошептала она еле слышно и кинулась из комнаты на его голос. Раздался глухой удар о землю.

— Макс!— кричала она в ужасе, быстро сбегая по лестнице.

Его имя клокотало у нее в груди. Она бежала туда, где, как ей казалось, он должен был находиться. Разбросанные осколки посуды попадались ей под ноги. Макса нигде не было.

— Эбби! Ради Бога! Иди обратно! — произнес он, возникая откуда-то сбоку.— Уйди в безопасное место!— Он схватил ее и потащил.— С трубы сорвало зонт, и Бог знает, что еще может отвалиться!

Она едва слышала, что он говорит, повиснув на нем, с отчаянием пыталась понять, все ли; с ним в порядке, не пострадал ли он.

— Я боялась, что на тебя что-то свалилось,— захлебываясь, бормотала Эбби, судорожно касаясь руками его груди, плеч, и потом обхватила его лицо своими дрожащими ладонями.

— Эбби,— хрипло вымолвил он,— со мной все нормально.

— Но тебя же могло убить,— едва не рыдала она и ерошила пальцами его растрепанные волосы, точно не веря, что он говорит правду.

— Эбби, ради Бога! Что с тобой? Я же тебе говорю...— застонал он и крепко прижал се к себе.

Она слышала, как Макс произносит ее имя, зарываясь лицом в ее волосы, растрепанные ветром, чувствовала силу его желания, и ее тело немедленно откликнулось на этот зов.

— Нас может сдуть ветром и унести в море,— сказал Макс, пытаясь противостоять сильному порыву и крепко прижимаясь губами к ее губам.

Неистовая страсть воспламенила Эбби с такой силой, что она больше не могла терпеть. А он осыпал ее нежными поцелуями, потом поднял на руки и понес через весь дом. Новое, непознанное ощущение охватило Эбби, наполняя ее страстной, желанной и вполне осуществимой надеждой.

9

Его нежные руки возбуждали, пока Макс медленно раздевал ее, опуская на постель. Потом он лег рядом; их обнаженные тела соприкоснулись. Она вдруг почувствовала, как пламя пожирает ее кожу... Нет, так не бывает. Откуда взялся этот огонь, внезапно наполнивший ее неуемным весельем. И она вдруг поняла, что Макс ждет, когда она разрешит ему больше не сдерживать себя ни в чем... И еще теснее придвинулась к нему...

— Нет! — Он слегка отстранился от нее.— Не торопись. Ты захочешь меня так, как не хотела еще ни одного мужчину,— страстно прошептал Макс.

Его слова вызвали у нее в памяти все, что она когда-то хотела ему сказать...

— Разве я прошу тебя о невозможном? — едва дыша проговорил он. Его руки и губы уже, казалось, не оставили ни единой клеточки, не готовой взорваться от желания...

Эбби покачала головой, не в силах говорить. И, почувствовав его нежный смех кожей щеки, она нетерпеливо обвила руками его шею и выдохнула его имя. И смех Макса сменился бессвязным шепотом, и сладкие слова потоком полились ей в уши, а ее тело словно взорвалось от его мужской мощи...

Внезапно Эбби показалось, что ее прошлая жизнь кончилась и началась другая. Она содрогалась от каждого нового восторженного порыва, она радовалась жизни, как никогда раньше, и свежие волны небывалого восторга накрывали ее с головой. И когда, наконец, она приходила в себя от этого неистового восторга и неописуемого удовольствия, то кричала в полный голос, и он отвечал ей...