Je t'aime - Диана Килина Страница 25

— Захотелось.

Вспоминая, как я наматывал её длинные рыжие волосы на кулак, я покачал головой.

— Жаль. Я любил твои волосы.

Она судорожно сглотнула. Когда табло «Пристегнуть ремни» погасло, она привстала и подозвала к себе стюардессу жестом. Я опять ничего не понял, кроме слова «Виски». Окликнув девушку, я попросил принести бутылку Джека Дениэлса и два стакана со льдом. В конце концов, мне и самому не помешает расслабиться.

Увидев, как побледнела Алиса, я радостно выпалил:

— С каких пор ты пьёшь?

— Иди в задницу, — прорычала она.

— Узнаю свою Алису. Тебе, как и прежде, не помешает вымыть рот с мылом.

При слове «свою» она нервно дёрнулась, а потом замерла. Я видел по её лицу, что она усиленно о чём-то думает, но, к сожалению, я не умею читать мысли. Сейчас я бы отдал всю жизнь за то, чтобы узнать хотя бы обрывки, блуждающие в её маленькой симпатичной голове.

Хотя, кого я обманываю. Она не была симпатичной. Она была безумно красивой. Как и прежде.

Есть такое понятие — baby face. Это когда у женщины детское лицо с пухлыми щёчками и губами. Не знаю, кто придумал этот термин, но многие великие мира убили бы за такую мордашку, как у Алисы. Она сама не осознавала всю прелесть своего лица, и, наверное, это хорошо. Потому что тогда мужики штабелями бы ложились у её ног, исполняя любую прихоть. И я был бы в их числе.

Когда бутылка материализовалась на столике передо мной, я открыл её, налил содержимое в пластмассовый стакан и протянул своей спутнице. Он, тут же, исчез, и, проследив за ним взглядом, я увидел, что Алиса выпила его залпом. Прикончив выпивку, она резко выхватила у меня бутылку и налила себе ещё. Я удивлённо следил за её движениями, и чуть не взорвался, когда она томно закрыла глаза и откинула голову назад.

Чтобы пережить этот полёт мне понадобится выдержка. Очень много выдержки.

Пожав плечами, я решил отвлечься:

— Как твой муж? Никита, кажется.

— Отлично. Он самый лучший. Как Кристина?

Поначалу, я даже не понял, кто такая Кристина. Через секунду до меня дошло:

— Вышла замуж, — небрежно бросил я.

Алиса радостно распахнула глаза и уставилась на меня с интересом:

— За кого?

— Какой-то итальянец, — я пожал плечами. Мне почём знать, — Она живёт в Риме. Родила близнецов недавно, — нагло соврал я.

— Ясно, — фальшиво непринуждённо бросила она.

Но я заметил, как она расслабленно опустила плечи.

Вспомнив рыжего кудрявого мальчишку со смешными зубами, я растянулся в улыбке.

— Как Тео?

— Хорошо. Правда, с финским проблемы, но я думаю это временно, — спокойно ответила Алиса.

— Он умный мальчик, — я задумался, гадая, как сильно он изменился, а потом отпил из своего стакана.

Она уставилась на мои пальцы, держащие ледяной стакан. В её глазах загорелось желание, но через секунду оно сменилось ужасом и её зрачки расширились. Если она продолжит в том же духе, то мы не долетим до Женевы, а просто рухнем на Землю, сотрясаясь в одновременном умопомрачительном оргазме.

— Будешь ещё? — спросил я.

Алиса кивнула. Я налил ей ещё и протянул стакан с широченной улыбкой.

— Прекрати скалиться, пожалуйста, — умоляюще попросила она.

— А то что? — кажется, я фыркнул.

— А то придётся осколки с рожи выковыривать.

Я разразился хохотом, не обращая внимания на припечатанные ко мне взоры соседей.

— Алиса, я никогда не видел тебя пьяной, — я сделал ещё один глоток, — Но то, что я вижу, мне нравится. Значит, ты в Финляндии?

— Да, — сухо бросила она.

— И как тебе?

— Отлично.

— Ммм, — невразумительно промычал я, не найдя никаких слов.

Она резко дёрнулась и подскочила на ноги. Я уставился на неё, ничего не понимая, а потом сообразил, что она пролезает через меня к проходу и быстрым шагом направилась в сторону туалета. Убегаем, значит?

«Спасибо Боже» — я вознёс глаза к небу, точнее к крыше самолёта, и пошёл следом за ней.

Возле кабинки она радостно дёрнулась и уже занесла руку, чтобы открыть дверь. Я настиг её одним шагом, втолкнул в кабинку и заперся изнутри.

— Мать твою, ты что творишь?! — зарычала она, и я взорвался.

Не обращая внимания на то, что она попыталась меня отпихнуть, я прижал её к стенке и из моей груди вырвался непонятный звук. Когда моя рука нащупала кусок тёплой голой кожи под спортивной толстовкой, в момент покрывшейся мурашками под моими пальцами, я едва не спустил прямо в штаны. Я впился в её губы, в очередной раз поражаясь их мягкости, и прижался к ней плотнее.

Через пару секунд она обмякла в моих руках, и я развернул её спиной к себе, хотя мне этого и не хотелось. Но ничего не попишешь, в туалете самолёта шибко не развернёшься. Я наклонился, провёл губами по изгибу шеи, запустил одну руку под резинку её спортивных штанов, и чуть было не отдёрнул её, так горячо там было. Я не сдержал стон, то ли отчаяния, то ли удовольствия, и запустил руку дальше. Алиса двинула бёдрами ей на встречу. Я чуть не завопил от счастья. Это есть то самое молчаливое «Да», которое она постоянно говорит своим телом.

В тот момент, когда я начал стаскивать с неё одежду, в дверь постучали, и грозный женский голос на английском произнёс:

— Нельзя вдвоём.

Кажется, я не литературно выругался и вцепился в её бёдра со всей дури. Алиса дёрнулась и отпихнула меня, поправила одежду и быстро открыла дверь. Лицо стюардессы сменило гнев на милость, когда Алиса прошептала:

— Kiitos![29]

Я подавил смешок и пошёл за ней следом. Усевшись, я хотел что-то сказать, но она выдала мне гневную тираду. Точнее её подобие:

— Если ты ещё раз так сделаешь, то я… Я…

Я фыркнул:

— Ну что? Что ты сделаешь? Ты всегда можешь сказать: «Нет».