Энн Mэтер - Во власти наваждения Страница 26

— Кроме тебя, хочешь сказать? — выпалил он, и на этот раз она не смогла удержать его. Он стряхнул ее руку со своего запястья и вскочил на ноги. — Боже мой! И я должен быть благодарен ей за это? — Он посмотрел Джейн в глаза. — Черт тебя побери, Джейн! Мне не нужна твоя жалость!

— Это не жалость, Деметрий, — она встала и хотела подойти к нему, но его холодный взгляд остановил ее. — Пожалуйста, выслушай меня. Я понимаю, что была полной дурой…

— Это ты правильно заметила.

— … но, что мне было делать? Он поджал губы.

— Ты могла бы поверить мне.

— Да, могла бы, — кивнула Джейн. — Сейчас это кажется так легко, правда? Я должна была поверить тебе, когда один человек настойчиво уверял, что в произошедшем был виноват ты.

— Ианта лгала.

— Сейчас я знаю это, — она подняла голову, — но ты должен признать, что никто, даже твой отец, не сказал мне, кто был настоящим отцом ребенка.

Деметрий обхватил себя за шею руками.

— Для них это тоже была сложная ситуация, — пробормотал он.

— Не сомневаюсь, — обиженно проговорила она.

— Янис только начал свое обучение, чтобы стать священником, — с трудом заговорил Деметрий. — В сложившихся обстоятельствах он бы никак не смог продолжить учебу.

— Он мог бы подумать об этом до того, как переспал с Иантой.

— Я согласен, — кивнул он. — Поверь, он прекрасно осознавал, какой стыд это для него и для всей нашей семьи.

— Не говоря уже о тебе, — горько заметила Джейн. — И обо мне тоже.

— Все должно было пойти не так, — пылко произнес Деметрий. — Никто не ожидал, что Ианта обвинит меня.

У Джейн поползли вверх брови.

— Но я думала… — она совсем запуталась. — Никто ведь не отрицал твоего участия?

Деметрий кивнул.

— Я думаю, это благодаря моей матери.

— Что?

— Ну, — он опустил руки, — все давно в прошлом.

— Это не ответ.

— Ладно. Ты знаешь, что моя мать всегда была против нашего брака. Когда Ианта рассказала, что с ней произошло, мама сказала отцу и Стефану, что если все отрицать, то тень упадет как раз на Яниса. Ианта тогда все время проводила на вилле, если помнишь.

— А ты думаешь, нет?

— Ну вот, — уже спокойнее продолжил Деметрий, — так получилось, что это было единственным способом спасти будущее Яниса. А я, дурак, был уверен, что ты мне поверишь, когда я сказал тебе, что ребенок не мой. Я думал, наш союз выдержит это.

— Ты мог бы рассказать мне правду про Яниса, — настаивала Джейн.

— Ты права. Я мог бы поступить так, но, видишь ли… Тогда у меня было слишком много гордости. Я не мог даже представить, что ты не поверишь мне и усомнишься. Ведь я был уверен, что мы значим друг для друга очень много. И тогда я подумал, что гори оно все огнем, пусть думает, что хочет! Со временем поймет, что была не права.

Джейн во все глаза смотрела на него.

— Ты думал, что я останусь, даже думая, что ты — отец ребенка?!

— Конечно! Ведь именно так ведут себя люди, которые любят друг друга. Они стараются все преодолеть. Мне никогда не приходила в голову мысль, что ты можешь бросить меня. Боже, я думал, что мы любили друг друга!..

— Любили. Я действительно любила тебя, — Джейн была готова расплакаться. — И я не буду отрицать, что потом пожалела о своем поступке. Но ты должен понять, каково мне было тогда. Я просила, нет, я умоляла Ианту сказать правду, но она лишь твердила, что ты женился на мне от отчаяния, что вы с ней всегда любили друг друга и, что именно поэтому твоя мать была против нашего брака.

— Но это все бред! — воскликнул Деметрий. — Мне никогда не нравилась Ианта, и она это знала. Она была влюблена в Яниса и ходила за ним хвостом. Когда она узнала, что он собирается стать священником, думаю, она пришла в отчаяние. Она была готова на все, лишь бы остановить его. Даже сама навязывалась ему. И, что скрывать, Янис был молодым и пылким парнем. Он ведь не понимал, к чему это может привести…

Джейн почувствовала слабость в коленях.

— Если бы ты только сказал мне…

— Если бы ты только сообщила мне о своем решении уехать, — горько парировал Деметрий. — Ты хотя бы представляешь, каково было мне вернуться из деловой поездки и обнаружить, что моя жена вернулась в Лондон? И, что самое ужасное, — по словам моей матери, навсегда.

— Я так и думала, что без нее не обойдется.

— Я был разбит. Если бы не работа, точно бы сошел с ума.

Она сглотнула.

— Ты мог бы приехать ко мне. Мог бы все рассказать про Яниса.

— О, Джейн! — Он присел на стул у окна. — Ты, правда думаешь, что я не пытался?

Она замерла.

— Я не понимаю…

— Когда мне стало понятно, что ты не вернешься, я пытался увидеться с тобой несколько раз. Но твоя мать и эта Иванович уверяли меня, что ты не желаешь меня видеть.

— Нет!

— Да, — жестко продолжил Деметрий. — Я оставлял твоей матери сообщения на автоответчике, что хочу увидеться с тобой. Я торчал возле галереи в надежде встретить тебя там. Но ты каждый раз ускользала от меня или старалась избегать.

— Я не понимаю, — прошептала Джейн, сильно побледнев. — Да, первое время я жила у матери и ходила на работу. Все, как ты говоришь. Но как мы могли так ни разу и не встретиться? — И вдруг она воскликнула: — Боже мой! Теперь я поняла, что произошло.

Она вспомнила, как тогда нерадостно отнеслась к предложению Ольги съездить в Нью-Йорк. Джейн только вернулась в Англию и больше всего хотела спрятаться ото всех и побыть одной. Отправиться в Нью-Йорк и вести переговоры с галереей, с которой сотрудничала Ольга, было выше ее сил.

Но ее начальница так расстроилась, услышав отказ, что Джейн уступила. Она подумала, что Ольга таким образом пытается помочь ей, подсказывает ей способ развеяться, успокоиться…

Только сейчас Джейн поняла истинный смысл поступка Ольги. Вместе с матерью Ольга пыталась удержать Джейн подальше от Лондона и Деметрия.

Деметрий видел, какая печаль появилась в глазах Джейн, но его реакция на ее рассказ была неожиданной.

— Значит, — спокойно сказал он, — не только моя мать и Ианта были заинтересованы в том, чтобы разлучить нас?

— Да, и мне очень жаль…

— Мне тоже, — пробормотал он, закрывая лицо руками. — Все это время я думал, что ты была рада, как все сложилось.

— А я так же думала о тебе…

— Как ты могла такое подумать?!

— А что мне оставалось делать?

Он долго смотрел на нее, потом тяжело вздохнул.

— Теперь мы знаем правду, а это уже что-то. Она похолодела:

— Это все, что ты можешь сказать?

— Чего ты от меня ждешь, Джейн? — горько спросил он. — Думаешь, мне понравилось то, что я услышал? Все эти годы люди врали мне, — он сделал беспомощный жест рукой. — И сейчас я не знаю, чего ты хочешь от меня. Понимания? Покаяния? Ты уже получила это. Честно могу сказать, что я никогда не прощу себя.