Сьюзен Стивенс - Запах сандала Страница 26

– Ну что ж, это твое решение… Но позволь помочь тебе немного. Я прослежу, чтобы все экспонаты вернулись к тебе, а галерея получила свою компенсацию. Я могу попросить своих людей в Лондоне подыскать для тебя выставочный зал… Это нелегко, но что-нибудь придумаем… Ведь есть посольство, в конце концов. У тебя солидная армия почитателей твоего таланта, – продолжал он энтузиазмом, видя, что Зара заинтересовалась, – и перенос выставки из стильной галереи в экзотическое помещение в восточном стиле, удобно расположенное в центре Лондона, обеспечит поток посетителей. Что думаешь?

Что она думает? Что в свои двадцать лет намного опытнее многих сорокалетних. Что они любят друг друга, она была абсолютно уверена в этом, но он не может или не хочет принимать это. Что она без устали будет работать на благо страны, которую он любит, которую любили ее родители и которую она была уже готова назвать своим домом.

Может ли она ради работы забыть все, что произошло между ними? Или затаить неприязнь к Шахину и тем самым поломать свою карьеру? Он предложил ей выход из затруднительного положения, и если она отбросит эмоции в сторону, то сможет выйти из ситуации с поднятой головой.

– Спасибо… Это очень щедрое предложение, я принимаю его.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Посольство Заддары казалось Заре приютом тепла и гостеприимства в сердце продрогшего Лондона. В теплом пальто и закутанная до самого носа в шарф, она проскользнула через тяжелую входную дверь, приветствуя охранника улыбкой. Но внутри себя она ощущала волнение. Год приближался к концу, а вместе с ним и срок пребывания ее выставки в танцевальном зале посольства. Ей не на что было пожаловаться; она пользовалась залом больше месяца, но теперь помещение нужно было освободить для концертов, которые всегда были кульминационным моментом праздничного сезона в Лондоне.

Скоро сюда прибудет правящий шейх Шахин, чтобы выступить в роли хозяина торжеств… Зара не скрывала, что каждый день с момента открытия выставки надеялась, что он появится. Да, Шахин избавился от нее, причинил ей боль, но ее любовь не проходит, хотя она много раз убеждала себя, что тратит время впустую на человека, который за своим долгом ничего больше не замечает.

Думает ли он когда-нибудь о ней? – размышляла Зара, сдавая в гардероб пальто и шарф. Знакомо ли шейху Заддары чувство потери, что преследовало все это время Зару, или он просто вычеркнул ее из головы?

Она никогда не узнает об этом. Сейчас ей нужно приготовить все, чтобы сдать все материалы выставки куда-то на хранение. Это значительно подорвет ее бюджет и сократит финансирование благотворительного проекта. Но прежде чем заняться этими проблемами, у нее есть последняя возможность обойти свою выставку до прихода посетителей.

Шахин в нерешительности стоял за богато украшенными дверями, ведущими в танцевальный зал, зная, что ему не следовало приходить. Надо было подождать еще несколько дней, и ее бы здесь уже не было, но он не мог не посмотреть, что она сделала с экспонатами. По крайней мере, это было хорошим объяснением его появления в Лондоне на неделю раньше. По правде говоря, он просто не мог не прийти.

– Сколько времени она здесь? – обратился Шахин к своему помощнику. Он тянул время, набираясь решимости. Зара была непредсказуема, всегда могла удивить его, и он не представлял, какой будет эта встреча.

– Недавно, сэр, минут двадцать…

Двадцать минут в одиночестве… О чем она думает, вспоминает ли?..

– Спасибо… Это все… – Шахин видел, как поклонился помощник и тихо вышел, оставив его одного. Расстегнув ворот накрахмаленной белоснежной рубашки, Шахин сделал глубокий вдох, прежде чем открыть дверь.

Она стояла в центре зала спиной к нему и казалась совсем маленькой и хрупкой. На ней была длинная юбка, ботинки и свитер, все черного цвета, словно Зара была в трауре, а волосы блестящим каскадом спускались до талии. Она выглядела еще моложе и ранимее.

Зара стояла абсолютно неподвижно, хотя должна была слышать звук открывающейся двери. Он хотел увидеть ее лицо… Но увидел, как вдруг напряглись ее плечи и как выпрямилась ее спина. Она знает, что это он…

– Зара…

Ее плечи немного обмякли, словно она ждала его, потом девушка повернулась, и все напряжение, которое он ожидал увидеть на ее лице, ослабло. Ее глаза лучились любовью, а улыбка освещала зал. Она подошла к нему, скрестив на груди руки.

– Привет, Шахин…

Ни грубости, ни упреков в голосе, хотя у нее были все основания ненавидеть его.

– Зара… – Он взял ее руки и поднес к своим губам. Потом, не в силах сопротивляться своим желаниям, обнял ее и прижал к себе.

– Могу я показать тебе выставку? – спросила Зара, когда он ослабил объятия.

Ее самообладание, ее абсолютная уверенность в том, что он придет посмотреть выставку, ее вера и искренность тронули Шахина, пристыдили, заставили признать, что он любит эту женщину больше всего на свете.

– С удовольствием…

Когда осмотр подходил к концу, у Шахина перехватило горло от переполнявших его чувств. Он был по-настоящему растроган. Зара увеличила все фотографии своих родителей. Они снова были молодыми, с радостными лицами. Ни на одной фотографии не было видно, что ее отец – пьющий человек, и Шахин снова подумал, что поступил правильно, ничего не рассказав ей. На всех старых фотографиях был лишь молодой задор и жажда жизни…

– Понравилось? Была распродажа, мы собрали деньги на благотворительный проект в Заддаре.

– Ты собрала, – поправил ее Шахин. – Я безмерно благодарен тебе… Хочу пригласить тебя поужинать со мной, – выпалил он и испугался, что она может отказаться.

– Ужин с опекуном? – Ей нужна была ясность.

– Моя опекаемая согласна?

– Для меня очень важно, Шахин, чтобы мы расстались друзьями.

– Да… Мне тоже.

В тот вечер они не пошли в ресторан, а ужинали в его апартаментах в посольстве, что было на руку Заре. Это была тихая, уединенная комната. Деревянная отделка, приглушенные тона, мягкая мебель и горящий камин придавали ей домашний уют.

– Здесь очень хорошо, – отметила она.

– Я рад, что тебе нравится… Надеюсь, ты голодна. – Бросив взгляд на накрытый стол, Шахин улыбнулся.

– Умираю от голода. – Он и не подозревает, подумала Зара.

Как всегда, в своих развевающихся черных одеждах Шахин выглядел величественно. Но теперь она хорошо знала, что, кроме брюк на свободной резинке, под одеждой ничего больше не было. С трудом сглотнув, ей пришлось признать, что с момента встречи с Шахином она потеряла всякую осторожность. У нее был план действий, наступило время претворить его в жизнь.