Барбара Макколи - Сладкая парочка Страница 26

Но когда к нему подошел Йен, Рэй заставил себя улыбнуться.

– Трудно поверить, неужели всего неделю назад тут все было затянуто желтой оградительной лентой, а ближайший полицейский участок едва не перебрался сюда в полном составе, – негромко сказал Йен брату. – Я готов поверить, что весь этот ужас мне только приснился.

Кивнув, Рэй подхватил бокал красного вина с проплывавшего мимо подноса. То же самое чувство вызывали у него мысли о Тине – словно ничего на самом деле не было, а ему приснился прекрасный сон, под конец неожиданно превратившийся в ночной кошмар.

Вчерашний запой нисколько не помог, подумал Рэй, но, черт возьми, возможно, стоит попробовать еще раз.

– Самое невероятное, что ничего не просочилось в печать.

– Никола подготовила официальное заявление, на днях опубликуют. На самом деле она подготовила два заявления: одно на случай, если выяснится, что это Викки, и второе – если это не она, – сказал Йен мрачно. – Пока ждем результатов.

Рэй поглядел на тетю и дядю, стоявших невдалеке. Хотя они без устали улыбались и обменивались рукопожатиями с гостями, Рэй знал – они каждую минуту с замиранием сердца ждут результатов экспертизы.

Он также знал – они предпочли бы не приезжать на этот прием, но опасались, что их отсутствие могло бы привести к нежелательным вопросам, которые, в свою очередь, неизбежно вели бы к подозрениям: а вдруг в семье Данфортов назревает внутренний раскол? Можно себе представить, какие абсурдные выводы сделают пресс-службы политических соперников Абрахама Данфорта из того невинного факта, что его брат с женой не явились на прием в честь начала его предвыборной кампании.

По этой причине и я тут торчу, тоскливо подумал Рэй. Он не испытывал ни малейшего желания улыбаться и вести светские беседы. Напротив, ему хотелось надеть пару боксерских перчаток и выпустить наружу весь гнев, который накопился в нем с того дня, как Тина ушла из его жизни.

Рэй по-настоящему сходил с ума.

Он каждый вечер надеялся, что прошедший день заставит образ Тины хоть немного померкнуть, что стихнет его тоска, что он будет думать о ней не каждую минуту, а хотя бы через одну. Но на самом деле ему становилось все хуже. Рэй с головой зарывался в работу, он трудился по двадцать часов в день, но выполнял все машинально. Делам не удавалось заслонить образ Тины, который будто навеки отпечатался на сетчатке его глаз.

И хотя он говорил себе, что пришел сюда исключительно ради отца, Рэй знал подлинную причину, по которой он торчит с приклеенной улыбкой посреди этой радостной толпы.

Он надеялся, что Тина будет здесь.

А несколько минут назад Иван с Маришкой появились в сопровождении лишь двух старших дочерей. Рэй подозревал, что Тина не захочет прийти, но, если ему не позволено большего, он, по крайней мере, хотел поговорить с нею. Посмотреть на нее. О таких подачках он теперь мечтал.

И теперь Рэй оглядывал пеструю толпу в смутной надежде, что просто пропустил ее приход, и слушал болтовню Йена, воспевавшего новый сорт кофе, который он закупил для своих кофеен.

– ... зерна округлые, и такой пьянящий запах...

Верно, подумал Рэй, у нее именно пьянящий запах. А ее округлости...

– ... а вкус изумительно мягкий...

Мягкий. Мягкий, как кожа Тины.

– Букет полностью раскрывается...

Рэй вспомнил обнаженную Тину, раскрывающуюся навстречу ему, шепчущую его имя...

Как же ему ее не хватает!

– А что у тебя с глазами? – спросил Йен, прерывая мечтания брата.

– Ничего, – Рэй нахмурился.

Йен наклонился ближе.

– У тебя веко дергается.

– Ну и пусть.

– Понятно. Тина так и не появилась.

– Отстань, Йен.

– Хочешь поговорить об этом? – захихикал Йен. – Ты похож на брошенного щенка.

– Ты меня специально доводишь? – повернулся к нему Рэй.

– Нет, – расплылся в улыбке Йен. – Просто я хотел посмотреть на выражение твоего лица, когда я скажу тебе – Тина стоит в дверях вместе с тетей.

Рэй резко обернулся. У него мелькнула мысль, что Йен просто дразнит его, но все равно не мог удержаться.

И тут он увидел Тину у дверей, и сердце его замерло.

Она была в красном. Глубокий, волнующий цвет красного вина. Платье облегало ее, подчеркивая манящие изгибы ее фигуры, но оставляя зазор тайны между шелковой тканью и кожей. На Тине были босоножки на безумно высоких каблуках, с охватывавшими щиколотку ремешками. Ноготки на открытых пальчиках были накрашены лаком в цвет платья. Того же цвета были ее губы. Тина по-новому уложила волосы, закрепив их часть в виде лепестков на затылке, а остальные свободными локонами рассыпав по плечам.

Когда она повернулась спиной, Рэй увидел алую шнуровку, стягивавшую платье сзади, оставлявшую достаточно и обнаженной спины для мужских глаз, и пространства для воображения.

– Я ее приглашу? – ехидно спросил Йен. – Ну разумеется, если ты сам не собираешься...

– Заткнись, – зарычал Рэй. – Даже не думай об этом, если не хочешь уже завтра попасть на первую полосу «Саванна морнинг».

Йен рассмеялся.

– Шикарная отговорка.

Не отводя глаз от Тины, Рэй сунул брату в руки свой бокал и стал пробираться сквозь толпу.

– Тина, – Яна взяла племянницу под руку. – Умоляю тебя, дыши. Не то упадешь в обморок.

– Я уже в обмороке. – Тина вцепилась в руку тети и потащила Яну обратно к дверям, через которые они вошли минуту назад. – Пожалуйста, я не могу здесь оставаться. Конечно, я говорила, что охладела к Рэю, но это неправда, я лгала.

– Знаю, Катина. – Яна ласково погладила племянницу по плечу, потом, поддерживая, обняла за талию. – Все мы знаем. Мы тоже лгали, когда говорили, что верим тебе.

– Ты знаешь? Вы все знаете? – переспросила Тина в отчаянии.

– Конечно, дорогая.

– Тогда ты понимаешь, почему я не могу здесь оставаться. – Тина чувствовала, что ее накрывает волна паники. – Если я увижу его, то умру.

– Не будь дурой, – сказала Яна – Женщины из нашей семьи не умирают при появлении мужчин, – и добавила, подмигнув: – А вот наоборот – бывает.

Тина посмотрела на тетю и невольно улыбнулась. Яна была так хороша, что люди обычно невольно попадали под ее обаяние. Но сегодня вечером Тина чувствовала, что не рискует потеряться в тени неотразимой цыганки. Несколько мужчин улыбнулись ей и стали перешептываться, когда она прошла мимо, в их взглядах Тина читала откровенное восхищение. Она вежливо, но без интереса улыбалась в ответ.

Ей нужен только один мужчина, и только этот единственный для нее недоступен.

– Улыбайся, Тина, улыбайся, – ткнула ее в бок Яна. – Я не для того убила два часа, выбирая это платье и укладывая тебе волосы, чтобы ты ходила тут с похоронным видом. Я не позволю такой красоте пропасть даром.