Хэдер Макалистер - Музыка любви Страница 26

– Но когда ты приехал туда, то понял, что никогда не станешь для них своим из-за своего сиротства, да?

– Да.

В глазах у Лекси мелькнуло сочувствие, но, прежде чем Спенсер успел обидеться, она погладила его по щеке.

– Хорошо еще, что ты такой красавчик, иначе тебе бы совсем туго пришлось.

– Ну, здрасьте, я ей тут душу раскрываю... – улыбнулся он.

– Я понимаю. Надеюсь, и ты понимаешь, что никто из нас не станет относиться к тебе так, как эти кретины, твои одноклассники.

– Разве не из этих соображений ты спалила гуся? – решился спросить Спенсер.

– То есть?

– Ты велела мне принести индейку, а потом сожгла своего гуся, чтобы представить меня в выгодном свете. Ты боялась, что родители поймут, кто я такой.

Лекси изумленно смотрела на него.

– Да ты что! Это родители должны беспокоиться о том, что ты поймешь, кто они такие. Ведь мама и папа распоряжаются не своими деньгами.

– А чьими?

– Деньгами Фонда культуры и искусства. Мой отец – всего лишь наемный работник. – Она обвела вокруг рукой. – Все это принадлежит Фонду. Впрочем, родители не очень об этом распространяются. Наверное, поэтому они так хотят, чтобы хоть кто-нибудь из их детей достиг такого же успеха, как моя двоюродная сестра. Тогда у них появится законное право вращаться в высшем обществе. Представляешь, в отличие от Эмили, тетя Кэролайн в это самое общество не рвется. Вот ирония судьбы: нам бы с Эмили матерями поменяться.

Она тоже раскрыла мне душу, понял молодой человек. Не зная, что сказать или сделать, он прибег к проверенному ходу – поцеловал Лекси.

И именно в этот момент во дворик выглянула миссис Джордан:

– Александра!

Лекси отпрянула от Спенсера.

– Воркуете, голубки? – улыбнулась Кэтрин. Спенсер смущенно поежился – неловко получилось. Лекси тоже выглядела сконфуженной.

– Пойдемте в дом, – позвала миссис Джордан. – Эмили согласилась спеть для нас до обеда. – Кэтрин закрыла за ними дверь. – Спенсер, вам очень повезло!

– Я жду с нетерпением того момента, когда услышу этот чудесный голос.

– Уже скоро. А пока Эмили распевается в музыкальной гостиной, мы представим вас нашим гостям. – Миссис Джордан посмотрела на дочь и нахмурилась. – Ты собираешь выступать в фартуке?

– Так ведь выступать будет Эмили.

– Но ей потребуется аккомпаниатор.

– Неужели им буду я?

– Александра, не капризничай, это такая честь. Честь? Лекси раздраженно сорвала с себя фартук.

– Мама, это всего лишь Эмили, дочь твоей сестры.

Но мать уже не слышала ее, она ушла из кухни и увела с собой Спенсера.

Девушка последовала за ними. Проходя мимо музыкальной гостиной, она услышала, как двоюродная сестра поет гаммы.

Эту комнату спроектировали специально для музыкальных занятий. Артисты, которые гастролировали в Остине, Хьюстоне и даже в Далласе, любили особняк Джорданов за его спокойную атмосферу и часто останавливались здесь. Им нужно было помещение для репетиций. Кроме того, музыкальной гостиной пользовались во время частых музыкальных вечеров и приемов.

Сейчас в гостиной были только Эмили и Маршалл. Остальные гости дожидались снаружи. Лекси вошла, тихо притворив за собой дверь, и остановилась у рояля, но ни двоюродная сестра, ни ее муж словно не заметили этого. Маршалл играл гаммы, а голос Эмили повторял их. Лекси терпеливо ждала, когда кончится распевка.

– Так что мы будем пе...

Эмили и Маршалл замахали на нее руками и продолжили упражнения.

– Послушайте, если вы обойдетесь без меня, так и скажите. Мне есть чем заняться, – неуверенно произнесла Лекси. И с кем, подумала она.

– Ты не видишь, мы еще не закончили? – огрызнулся Маршалл. – Как профессиональный музыкант, ты должна понимать, что нельзя прерывать певца, когда он разогревает горло. Впрочем, о чем это я? «Литтлтри» – это не «Джулльярд». Лекси терпеть не могла Маршалла.

– Она не единственная, кому нужно разогреться. Что мне играть?

Маршалл открыл кожаный портфель.

– Я предполагал, что жену станут упрашивать «что-нибудь спеть», поэтому захватил несколько праздничных пьес. – Он полистал ноты. – Думаю, тебе не стоит петь в полный голос, милая. Я подберу несколько несложных гимнов.

– Я бы спела «О, Святая ночь», – произнесла Эмили, – там очень приятный аккомпанемент. – Она улыбнулась двоюродной сестре и вернулась к распевке, зажав рукой одно ухо.

О чудо, примадонна заговорила, ехидно подумала Лекси.

– Не сегодня, дорогая, – возразил заботливый муж. – Этот гимн нужно петь в полный голос. Нет смысла так истязать горло. Я еще не решил, позволить ли тебе исполнить «Тихую ночь».

Лекси посмотрела на седеющую макушку Маршалла и его очки в черной металлической оправе. Проходимец!

– Раз уж ее инструмент столь уязвим, может быть, не стоит вообще сегодня петь? Ничего страшного не случится. – Лекси присела на край стула у рояля, заставив Маршалла подвинуться. – Я поиграю для гостей. – Она положила руки на клавиши, посмотрела на родственника и добавила: – Ты мне мешаешь.

Ошарашенный Маршалл, встал. Лекси села поудобнее и заиграла веселую рождественскую мелодию, которую исполняла в «Уэйнрайт-Инн» каждый вечер.

Этот идиот меня раздражает, думала она. Даже жаль бедняжку Эмили, несладко ей живется с этим Карабасом-Барабасом. Для него она только инструмент, он решает, что и когда ей петь. Ужас! Ни за что бы, не вышла замуж за такого тирана.

Неожиданно раздались аплодисменты. Оказалось, что, пока она играла, гости собрались в гостиной, рассевшись на красивых стульях с бархатной обивкой.

– Спасибо, Александра, – сказала миссис Джордан, – теперь мы послушаем Эмили. Такая честь для нас. – Она стиснула руки.

Лекси перелистала отобранные Маршаллом ноты.

– Что будешь петь? – обратилась она к Эмили.

Они договорились исполнить «Вифлеемскую звезду», «Радость миру» и «Святого младенца» для детей.

Лекси начала играть. Хотя песня была совсем простой, сразу стало ясно, что поет настоящий профессионал. Лекси и сама почувствовала, что играет лучше, чтобы не отстать от двоюродной сестры. Нет, колледжу «Литтлтри», в том состоянии, в каком он сейчас, никогда не заполучить такого профессионала, как Эмили. Нужно набраться смелости и обратиться к отцу за помощью. Другого выхода нет.

Настало время третьего гимна. Певица набрала в легкие воздуха, приготовившись петь «Радость миру», но Лекси заиграла «О, Святая ночь», сама не зная почему.

Эмили только удивленно посмотрела на нее и запела, на этот раз в полный голос. Ее чистое сопрано, звучавшее в залах лучших оперных театров мира, заполнило дом.