Линн Грэхем - Игра стоит свеч Страница 27

Эш нахмурил черные брови:

– Что за шрам?

– Думаю, тебе неинтересно будет это знать. – Тэбби встала с песка и направилась к соснам, обрамлявшим идеально-белый песок пляжа. Убедившись, что Эмбер мирно спит в тени на своем покрывальце, разметав беленькие ручки и ножки, словно морская звезда, Тэбби медленно подошла к воде. Сегодня на ней снова были шорты и топик бикини.

Думая об Эше, она непроизвольно сжала руки в кулаки. В такие минуты она была готова сбросить его в море со скалы. Ей всегда казалось, что это она чрезмерно любопытна. Однако в сравнении с Эшем Тэбби – сама скромность. К тому же Эш – закоренелый перфекционист. Даже не собираясь проводить остаток жизни с ней и Эмбер, он все равно хотел убедить ее свести татуировку. Просто потому, что татуировки ему не нравились. За завтраком он спросил, как Тэбби отнесется к тому, что Эмбер тоже сделает себе нечто подобное. Он видел, как посмотрела Тэбби на гладкую, нежную кожу малышки. Он заранее понял, каков будет ответ.

– То есть ты все-таки жалеешь о том, что сделала, – произнес он, довольный своей маленькой победой.

Да, некоторые черты его характера казались Тэбби невыносимыми. Но нельзя было не признать, что за этот месяц на Сардинии он зарекомендовал себя и интересным собеседником, и прекрасным любовником, а также терпеливым и заботливым отцом для Эмбер. Думая об этом, Тэбби не могла поверить, что прошло уже четыре недели. Время летит со скоростью света. Первая неделя стала настоящим испытанием – она могла передвигаться только с палочкой, и про то, чтобы выходить куда-то из дома, пришлось забыть. Но когда нога наконец перестала болеть, они стали совершать совместные прогулки.

В ее памяти останется много приятных воспоминаний об этом времени. Они поднимались по огромной лестнице на террасу Бастиона, чтоб увидеть панорамный вид на крыши домов города Кальяри. В какой-то момент подъема ей стало тяжело дышать – слишком крутыми были ступеньки, и солнце палило нещадно. Как вдруг Эш заявил, что, оказывается, для туристов есть специальный подъемник, но он решил, что интереснее будет подняться самим. Только выпив на террасе несколько коктейлей подряд, только ощутив на своей коже дуновение прохладного ветерка, она смогла простить его. А когда, зайдя в лифт, чтобы спуститься вниз, он взял ее руки в свои, она растаяла полностью.

Вечером они ездили в Кастельсардо – красивую деревушку с волшебной крепостью, подсвечиваемой ночью. Здесь, на площади, по вечерам играет живая музыка. Эмбер была в восторге от всевозможных звуков и людского веселья. Радостная, она пританцовывала на руках у Тэбби, а Эш, казалось, не мог налюбоваться блеском веселых детских глаз.

Бывало, что они ездили в клуб «Миллиардер», где танцевали до рассвета – несмотря на то что Тэбби чувствовала себя оттененной огромным количеством красивых, ухоженных и опасных, как акулы, женщин. Каждая из них пришла сюда, чтобы провести эту ночь с мужчиной. Но Эш, казалось, не замечал никого, кроме нее, и страстно целовал ее прямо на танцполе. Это, несомненно, поднимало самооценку Тэбби.

Воспоминания проносились в ее голове одно за другим: как они два дня катались на яхте по национальному парку «Ла-Магдалена» – группе необитаемых островов с незабываемой флорой и фауной, как купались прошлым вечером голышом в одинокой бухте и занимались любовью до самого заката. Как, еле дойдя до дома, она задремала в шезлонге. А проснувшись, увидела Эша, жарящего барбекю.

Бывало, они просто прогуливались по знаменитым магазинчикам на Коста-Эсмеральда. Именно здесь Эш как-то поинтересовался:

– Почему ты не хочешь, чтобы я тебе что-нибудь подарил? Тебе же что-то понравилось! Единственное, что я купил тебе с момента нашего приезда, – это постельное белье!

Действительно, на одном из местных рынков ей так понравилось постельное белье ручной работы, что она не смогла пройти мимо. Ей сразу вспомнилось, как в детстве она часами сидела с иголкой и ниткой в руках, тщетно пытаясь вышить хоть что-нибудь. Сколько же времени и сил, должно быть, ушло на эту удивительную вышивку. Это был подарок, о котором можно только мечтать. Лишь потом она с грустью осознала, что этот легкий, как снег, лен будет покрывать ее одинокую постель, а не ту, что она делила с Эшем. Увы, закончится это волшебное лето – закончится и их совместная жизнь.

В своей безответной любви к нему виновата она сама. Да, ни один мужчина не относился к ней так, как Ашерон Димитракос. Ни с одним мужчиной она не была так счастлива. Только с ним она чувствовала себя поистине самой сексуальной, самой желанной женщиной в мире. Но, увы, это не отменяло взятых ими обязательств. Все, что происходило этим летом, было сказкой с печальным концом.

Разве Эш виноват в том, что она влюбилась в него, как девчонка? Нет, не виноват. Мало того, он не дал ей ни одного обещания на будущее. Наоборот, с самого начала она знала: будущего для них не существует. После того как им разрешат удочерить Эмбер, их брак станет историей. Тэбби начнет новую жизнь с обожаемой малюткой, а Эш вернется к привычному распорядку дня, состоящему из бизнеса и женщин. Встретятся ли они хоть разок после развода? Захочет ли он хотя бы иногда видеться с Эмбер? Или будет жить, словно никогда не знал ее?

– Расскажи мне, откуда у тебя этот шрам, – попросил Эш, подходя к ней сзади и нежно обнимая. – Ты попала в аварию?

– Нет, это была не авария, – призналась Тэбби. От нахлынувших воспоминаний по коже побежали мурашки, несмотря на палящий зной.

Может, она зря обижалась на него. Он действительно заботится о ней. Когда у Эмбер резались зубки и она плакала по ночам, Эш бежал к ней, чтобы отвлечь и успокоить. Значит, его привязанность к малышке не была наигранной. Он общался с ней, не только когда та была в хорошем настроении и улыбалась. Тэбби и представить себе не могла, что может рассчитывать на такую поддержку.

Новую няню звали Тереза. Это была добрая и болтливая итальянка, все интересы которой, казалось, сводились к одной Эмбер. Мелинду взяли на работу в семью англичан, и со дня на день она должна была улететь в Лондон.

– Тэбби, – обратился к ней Эш, – я задал тебе вопрос. Если это была не авария, то откуда этот шрам?

Наверное, пришло время сказать ему правду. Тэбби подняла голову и посмотрела на уходящее за горизонт море:

– Мама прижгла меня раскаленным железом за то, что я уронила пакет с молоком.

– Не может быть, – протянул Эш, не веря своим ушам. Он развернул ее к себе и посмотрел в ее бледное лицо. В больших голубых глазах читалась жгучая обида.

– За это ее посадили в тюрьму, – продолжила Тэбби. – Ни мать, ни отца я с тех пор не видела.

Эш еще крепче прижал ее к себе. Ему было не по себе: ощущение подступающей тошноты сопровождалось дрожью в руках. В эту минуту чувство потребности в чем-то необъяснимом заставляло его сжимать ее в объятиях так крепко, как только возможно.