Лори Пэйдж - А может, это любовь? Страница 27

Бодрая старушка, которой было под сто, снисходительно улыбалась. Возле нее притулилась Никки. Ее мать, сестра Ника Дина, кормила в сторонке младенца, а отец смотрел на них с явным умилением.

Приятная семья эти Дорелли, подумала Стефани.

Вечер шел своим чередом, и она чувствовала себя счастливой, все вызывало у нее веселый смех.

— Не пей столько шампанского, — предостерег ее Ник. — С непривычки оно может плохо подействовать.

— Я в порядке, — возразила Стефани и улыбнулась.

Ник сначала посмотрел на нее довольно мрачно, но потом улыбнулся и покачал головой, словно решил больше не делать ей замечаний.

— У тебя чертовски обаятельная улыбка, — заявила она. — Я давно заметила.

— Да неужели, — пробормотал Ник, не спуская со Стефани изучающего взгляда. Он ей явно не доверяет. С этим надо что-то делать, подумала она.

После того как был разрезан свадебный торт и все съели по куску (а кто и больше), начались танцы. Вслед за женихом и невестой на площадку вышли и другие пары.

— Давай потанцуем, — предложил Ник Стефани, вставая и протягивая ей руку.

Стало темнеть, и из-за гор появился месяц. Его серебристый серп как бы балансировал на острие одной из вершин. У Стефани даже дух захватило от красоты этой картины.

Ник прижал ее к себе. Тепло его тела окутало ее словно волшебный кокон. Положив голову ему на плечо, она удовлетворенно вздохнула.

Его губы слегка прикоснулись к ее виску. Стефани обняла его одной рукой за шею и закрыла глаза.

— Смотри не усни, Стефи, — прошептал он.

— И не подумаю. Ночь еще только начинается, и нам есть чем заняться…

— Тише.

— Мы можем заняться любовью, — сказала она, не обращая внимания на его предостережение.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Черт возьми! — Ник крепко прижал к себе Стефани, но был напряжен. Она же, наоборот, была раскованной, поцеловала его в уголок рта и снова положила голову ему на плечо. Какое блаженство!

Ей было чуть-чуть совестно так беззастенчиво его соблазнять, но мысли не задерживались у нее в голове, а мгновенно улетучивались, как облака, проносившиеся над вершинами гор.

— Поедем домой, Ник, — попросила она.

— Первая здравая мысль за весь вечер.

— Не сердись!

— А я и не сержусь, — тихо произнес Ник.

Она пыталась заглянуть ему в глаза, но всякий раз, когда это удавалось, ей чудилось, что она либо утонет, либо сгорит в их глубине.

— Как-то все перепуталось, — призналась она.

— Это у тебя в голове перепуталось. Ты слишком много выпила.

— Ничего подобного, — возразила Стефани. Может, она и пьяна, но только от любви.

— Я отвезу ее домой, — сообщил Ник остальной компании. — На сегодня с нее довольно. Пэт, поезжай домой на ее машине, а я ее завтра отгоню.

Взяв ключи, Пэт спросила:

— С ней все в порядке?

— Да, просто ей надо выспаться.

— Может, я и лягу, но спать не собираюсь, — строптиво заявила Стефани, стараясь сохранять достоинство.

Ник отвел ее попрощаться со своими родственниками, а потом усадил в машину.

Всю дорогу домой она напевала разные песни про любовь, а Ник чертыхался. Когда они приехали, он помог ей вылезти из машины и дойти до крыльца, как будто она была инвалидом.

— А где Дуги?

— У Клайда. Ночует там.

Стефани бросила жакет на стул в кухне, туфли скинула у дверей, а блузку повесила на дверную ручку.

— Может, хватит?

— Что? — Она не понимала, почему он так распыхтелся. Ведь они в доме одни и у них впереди целая ночь.

— Раскидываешь вещи где попало. Иди в спальню.

— Да, сэр, — робко ответила она.

Ник подобрал разбросанные вещи и пошел вслед за Стефани в спальню. Там он положил жакет и блузку на стул, а туфли поставил под него.

— Будет лучше, если я уйду.

— Останься.

— Не могу.

— Пожалуйста. — Если он уйдет, то все испортит.

— В другой раз. Сегодня ты… мы слишком уязвимы.

— Хорошо, — пробурчала она, но заметила, что он сказал «мы».

Стефани стянула с себя юбку и кинула ее туда, где лежали остальные вещи. Ник ловко перехватил ее в воздухе и положил на стул. Стефани одарила его лучезарной, одобрительной улыбкой.

— Стефи, прошу тебя, не надо. Я не знаю, что ты задумала, просто не делай ничего… слышишь?

— А что я делаю? — Стефани села на постель и достала из-под подушки ночную рубашку. Это была не та, ситцевая, а шелковая с кружевами, которую она приобрела в своем же магазине по совету Эми.

— Решила свести меня с ума, — сердито бросил Ник. — Давай ложись, и я уйду. Или тебе надо в ванную?

— Я ведь не Никки, — не могла она удержаться от смеха.

— Будто я этого не знаю. Но Никки воспитанный ребенок.

— А я? — с притворным негодованием бросила она.

— Опасная женщина, вот ты кто. Сейчас же надевай рубашку и ложись.

Больше у нее не было сил дразнить его. Она пошла в ванную, надела новую рубашку, а сверху такой же шелковый пеньюар и вернулась в спальню.

Ник стоял возле постели. Он уже отвернул край одеяла и ждал, чтобы подоткнуть его со всех сторон, когда она ляжет. У него был вид обреченного человека, решившего погибнуть с честью. Стефани тоже стала серьезной.

Как она хотела, чтобы он был счастлив и любим, чтобы исполнились все его желания! А она была бы его самым сильным желанием!

— Ложись, — сурово приказал он. — Ты выпила слишком много шампанского.

Стефани села на постель и притянула его к себе за талию. Прижавшись щекой к его груди, она услышала, как сильно бьется его сердце. Их любовь могла бы быть такой же сильной и безмятежной, если бы…

Все эти потерянные годы казались ей уходящей назад темной, бесконечной дорогой. Но и будущее может стать таким же, если они не сделают решительного шага. Стефани сжала Ника еще крепче.

— Останься!

— Стефи!..

— Останься!

Ник схватил ее за плечи, а она, откинув голову, посмотрела на него умоляющим, отчаянным взглядом. Она чувствовала, что нечто бесценное уйдет безвозвратно, если они упустят этот момент.

— Не смотри на меня так, черт возьми! — взорвался Ник.

— Как «так»?

— Будто ты умрешь, если я тебя сейчас не поцелую.

— Я не умру, нет, но моя жизнь станет невыносимо печальной.

Стиснув зубы, Ник прижал к себе ее голову и медленными движениями стал гладить ее по волосам, словно надеясь найти в этом какое-то утешение.

— Стефи. — На сей раз в его голосе ей послышалось сомнение.

Стефани выпростала его рубашку из брюк и стала гладить его спину.

— Господи, Ник, какое наслаждение! У тебя такая гладкая, нежная кожа…