Элизабет Харбисон - Если туфелька впору Страница 27

— Слушаю вас?

— Здравствуйте, — немного скованно сказала Лили. — Мы ищем Лорел Стэндиш. Нам сказали, она тут живет.

— Вы опоздали, — ответил старик поморгал и собрался закрыть дверь.

Роза задержала его.

— Подождите. Что значит — опоздали? Лорел живет здесь?

— Жила, — затряс он головой. — Но теперь ее нет.

Лили охватило ужасное предчувствие.

— Как «нет»?

Мужчина взглянул на Лили, перевел глаза на Розу, снова на Лили.

— Разбилась в авиакатастрофе две недели назад.

Что-то внутри Лили оборвалось. Умерла? Умерла? Они оказались так близко, только чтобы узнать, что она две недели назад умерла?

Так несправедливо, что Лили отказывалась верить!

Роза обрела голос первой.

— Я… Мне жаль это слышать. Так жаль. — Дрогнувшим голосом она продолжила: — Мы недавно узнали, что Лорен была нашей сестрой.

В первый раз за все время их разговора лицо старика смягчилось.

— Вы Лили и Роза?

Сестры обменялись недоуменными взглядами.

— Да, — ответила Лили. — Откуда вы знаете?

— Я Бэрт Стэндиш, отец Лорел. — После длинной паузы он продолжил: — Мы знали о вас, моя жена и я. Видели вас в приюте, когда брали Лорел домой. Мы просто… — он потряс головой, — не могли позволить себе взять и вас тоже.

Роза прикусила дрожащую губу. Лили заговорила вместо нее:

— Ничего, мы понимаем. А Лорел… знала о нас?

Он качнул головой.

— Моя жена не хотела, чтобы она знала. Она даже не хотела говорить ей об удочерении, поэтому мы молчали все эти годы. Когда моя жена ушла… — он шагнул назад и открыл дверь. — Может, войдете?

Старик провел сестер в комнату и предложил присесть на продавленную софу. Попросил подождать и вышел. Минут через пять он вернулся с маленьким фотоальбомом и тетрадкой. Протянул их Лили и Розе.

— Теперь, они, вероятно, принадлежат вам.

— Что это? — спросила Роза.

Ответила ей Лили, успевшая открыть фотоальбом:

— Наши родители. Гляди.

На них смотрели два человека, черты которых являли смесь черт Лили и Розы. У их отца — прямые брови Розы, у матери — тот же изгиб губ, что и у Лили…

— Снимки оставили в приюте вместе с вами, — ответил старик на невысказанный вопрос. — Лорел получила их всего пару лет назад и забрала с собой, а когда самолет разбился… да, прислали то, что осталось.

Роза открыла тетрадь, Лили глядела через ее плечо. Большинство страниц были чистыми, но начиналась тетрадь обращением к «Розе, Лили и Лорел». Лили подавила вспышку гнева — она и Роза столько времени потратили на то, чтобы получить указания, которые явно предназначались для них.

— Что там? — спросила она Розу.

— Там письмо от вашей матери. Она оставила вас в приюте после гибели отца. Сама она оказалась не в состоянии о вас позаботиться.

Лили с трудом обуздала свои эмоции.

— Почему же никто нам не сказал? Все эти годы? — Она переводила глаза с Розы на старика.

Бэрт Стэндиш мог лишь сказать:

— Теперь я уже сожалею, что мы не стали говорить Лорел о сестрах.

— Так она вообще не знала о нашем существовании? Вы ничего ей так и не сказали?

— Только то, что ее мать потеряла мужа и не смогла заботиться о ней.

— Есть еще что-нибудь, что вы могли бы рассказать нам о нашей сестре?

Он задумался.

— Ну что еще? Она была хорошей спортсменкой. Любила возиться с соседскими малышами и животными. Пожалуй, и все, что я знаю. Я подолгу отсутствовал, работал. Мне очень жаль. Вы даже представить себе не можете, как жаль. Берите эти вещи. Мне они не нужны. — Он подошел к двери, открыл ее. — Я устал. Надеюсь, вы поймете.

Лили поднялась первой.

— Большое спасибо за потраченное на нас время и за эти вещи. Они много для нас значат.

Старик выпустил их.

— Счастливо вам обеим. Надеюсь, жизнь вас больше не обидит.

Лили и Роза переглянулись и направились к машине. Дверь захлопнулась за ними прежде, чем они сошли с последней ступени крыльца.

— Ну и чего мы достигли? — спросила Роза, облокотившись о руль и обернувшись к Лили.

— Думаю, сестра оставила нам свое благословение, — похлопала Лили по тетрадке. — Наконец мы узнали, откуда появились. И теперь мы знаем, что нас любили. Вот, послушай, — она открыла дневник и прочла:

«Мои дорогие девочки, будь у меня другая возможность, я бы поступила иначе, но я не могу обрекать вас на жизнь, полную лишений, которую бы вы вели, если б мне пришлось поднимать вас одной. Простите меня, пожалуйста».

Роза завела двигатель и начала медленно отъезжать со стоянки.

— Знаешь, — сказала Лили, — Лорен утрачена для нас, но все же она сумела заполнить прежнюю пустоту.

Роза кивнула.

— Семья — то, что ты создаешь сам, а не только узы крови. Все равно, откуда ты пришел, значение имеет лишь то, куда ты идешь.

Лили прищурилась, понимая, что сестра намекает на принца Конрада.

— Он уезжает сегодня, так что не рассчитывай, что мы еще увидимся.

— Ты еще упрямей, чем я думала.

— Возможно, я просто смотрю на жизнь более трезво.

Роза фыркнула и двинула машину вперед. Через полтора часа, на мосту Джорджа Вашингтона, запищал сотовый телефон Лили'.

Звонила Карен.

— Ты смотришь восьмой канал?

— Нет, я в машине. А что?

— Немедленно мчись в гостиницу. Принц Конрад дает пресс-конференцию. Журналисты спрашивают о тебе.

Нахмурившись, Лили передала Розе слова Карен.

— Нам всего пять минут езды. Я тебя высажу, а сама потом пристрою машину, Встретимся внутри.

— Я слегка нервничаю.

— С каких пор ты начала нервничать?

— С тех пор, как влюбилась в принца.

— Ага, призналась! Ты его любить.

— Да, люблю. И дальше?

Роза ухмыльнулась и надавила на газ.

— Надо доставить тебя к нему, пока он не уехал.

— Но…

— Я не позволю тебе упустить лучшее в твоей жизни из одного только упрямства.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Когда Лили появилась в зале, где проходила пресс-конференция, Конрад закончил говорить и отвечал на последние вопросы.

Каролина Хортон тоже присутствовала среди других репортеров светской хроники, Принцесса Друсил расположилась прямо по центру, с флангов к ней примкнули дочь и леди Пенелопа.

Один из журналистов поднял руку, Конрад уловил движение, кивнул ему.

— Американская женщина, которая сопровождала вас на благотворительный бал прошлой ночью. Кто она?

— Ее имя Лили Тилден, — медленно ответил Конрад и указал на другого журналиста.

— Станет ли она следующей принцессой Белории?

— Это моя заветная мечта, — ответил Конрад, — но… — Его взгляд упал на Лили, и он замолк.