Натали Де Рамон - Ночь чудес Страница 27

Дверь открыл похититель чужих жен со знакомой старой хозяйской сумкой на плече. Его бывший пассажир держал свою неверную за руку и с любопытством смотрел на него. Мишель подмигнул и, поиграв пистолетом, скомандовал:

— Сумку!

В другой ситуации Рей просто отдал бы сумку кому бы то ни было присланному клиенткой, но в руках у этого посланца был пистолет, а Рей очень не любил, когда ему угрожали, и, главное, все это происходило на глазах у Эльвиры. Стерва ты, Жанин, подумал он, не могла мне разрешение на оружие выправить. Помахал бы он тогда стволом перед моим носом! И предложил посланцу:

— А не пошел бы ты?

— Чего? — обиделся тот.

Ну я влетела, подумала Эльвира, это же натуральная бандитская разборка, надо сматываться!

И, извернувшись, змейкой проскользнула под рукой бандита с пистолетом.

— Подожди! — Рей шагнул за ней, но ему в грудь уперся пистолет, а Валери, похлопав мужика по плечу, бросился вниз по лестнице.

— Да куда вы все?! — воскликнул Рей.

— Ни с места! — скомандовал посланец.

— Полегче, парень! — Рей чувствовал себя кровно оскорбленным. И все из-за стервы Жанин, еще раз обругал он свою бывшую жену. Было бы оружие, так бы этот и посмел!

— Сейчас хозяйке отзвоню, что ты пришел, и отдам тебе эту сумку. Успокойся. Убери пушку.

— Сумку давай!

Неужели этот кретин действительно получил приказ убрать меня ради каких-то идиотских записей? Или как свидетеля? Сомневаюсь. Просто куражится, крутым себя выставляет. Не выстрелит, нет, решил Рей и ласково поинтересовался:

— А что в ней, ты хоть знаешь?

— Сумку давай!

— Вот заладил! Может, я туда подложил кое-что? С часовым механизмом? И через пятнадцать минут у тебя в машине ка-а-а-к шарахнет?

Посланец округлил глаза, но ствол не убрал и опять упрямо потребовал сумку.

— Да подавись ты! — Рей протянул ему сумку. — Когда рванет, пеняй на себя!

— Не рванет!

Не переставая целиться в Рея и прижимая к себе добычу, посланец наконец-то убрался из квартиры. Дверь хлопнула.

Рей прошел на кухню, открыл холодильник и с такой ненавистью допил из бутылки остатки виски, как будто именно бутылка была виновата в том, что сохранила для него так мало своего содержимого. Взглянул в окно, неожиданно ухмыльнулся, буркнул еще раз:

— Стерва ты, Жанин! Без разрешения обойдемся, — достал из кухонного стола завернутый в газету нелегальный ствол и выскочил из квартиры.

Глава 39,

в которой Мишель думает

Что бы этот лопух делал без меня? Надо же, как все совпало… Только почему эта сумка должна рвануть? Так, козел со страху выдрючивался. Чудно… И какие такие дела у моей хозяйки с этим бабником? Конечно, у богатых свои причуды… — размышлял Мишель, спускаясь по лестнице. Кому рассказать — не поверят, чтобы и пассажир в ту же сторону, и хозяйское поручение. Особенно его радовала сотня, практически свалившаяся с неба, да и ощущение выполненного долга мужской солидарности тоже грело душу.

Побьет он ее или нет? Не, пожалеет. Кишка тонка. А я бы пришиб, чтобы неповадно было.

Глава 40,

в которой Валет догнал Эльвиру

Когда в дверном проеме возник знакомый шофер и потребовал сумку, у Валета, фигурально выражаясь, отпала челюсть. Выходит, я сам доставил на хвосте еще одну шестерку дамы треф. Значит, сумка в проносе, констатировал Валет, на руках у меня пока бланковый флик и Эльвира. Но тут Эльвира выскользнула не только из его рук, но и из квартиры. Флик попытался рвануть за ней, что еще раз подтвердило догадку Валета, но флика задержал верный шофер. В благодарность Валет успел лишь хлопнуть его по плечу: он не имел права дать Эльвире уйти. Эта бланковая дамочка опять перетягивала всю игру на себя.

Валет выскочил на лестницу. Эльвира была уже пролетом ниже. Валет понесся за ней через две ступеньки, но тут на этаже открылась дверь какой-то квартиры, и Валет испугался, как бы она с разбегу не влетела туда. Но, словно на помощь Валету, из квартиры выкатился кругленький дядька и очень ловко Эльвиру облапил. Этого было достаточно, чтобы Валет одним прыжком оказался рядом, вырвал Эльвиру из его лап, и они понеслись вниз, причем в подъезде Эльвира вырывалась молча, но на улице грубо выпалила:

— Отвали! Не хватало мне еще бандитов!

Валет прижал ее к себе и, преданно заглядывая в глаза, сообщил:

— Я специально за тобой приехал. Ты не представляешь, с кем связалась. Он действительно очень страшный бандит. Правда.

— А ты нет, что ли? — Она уже несколько обмякла в его руках. — Откуда я знаю, кто бандит, кто нет? Я думала, он сантехник, я ему, как человеку…

И тогда, все еще крепко прижимая ее к себе одной рукой, Валет приложил палец другой руки к своим губам.

Эльвира напряглась. И он поцеловал ее так, как умел делать это только он один.

Она даже заплакала.

— Ты правда не бандит?

— Нет, конечно.

— Я же не знала, я же думала, что он сантехник, он мои серьги нашел, я ему, как человеку, подарила твою большую коробку… Ты чего? Тебе конфет жалко?

— Каких конфет?

— А что же тогда в той коробке? Ого! У тебя такое лицо! Можно подумать, там бомба!

— Да. Да!

— Как ты мог принести такое мне?! — Она изо всех сил оттолкнула его и без оглядки бросилась к своей машине. — Исчезни из моей жизни!

А Валет и не думал ее догонять. После известия о переходе коробки к этому флику дальнейшее развитие отношений с Эльвирой волновало его мало. Раздумывать о том, лжет она или нет, было уже некогда. Сейчас главное — любым путем перехватить ход, пока сумка не отправилась к трефовой даме!

Валет влетел в подъезд.

— Ну как? — Мишель не спеша спускался по лестнице.

— Я… — замялся Валет.

— Да брось ты, только руки об этого козла марать! Не ходи, а? Я и так его здорово припугнул! — Тут Мишель несколько слукавил — ему просто нужно было скорее возвращаться к хозяйке, а бросать своего нового приятеля не позволяла мужская солидарность, поэтому ему хотелось остановиться на достигнутом.

— Думаешь? — уныло вздохнул Валет. — Слушай, отвези меня обратно в отель.

— А жена?

— Не могу я ее сегодня видеть, а там у меня пальто осталось, там бар, и вообще…

— Поехали, какие проблемы! — В кармане Мишеля призывно завякал мобильник. — Сумка у меня, хозяйка, — сказал он в трубку. — Нет, без проблем.

Глава 41,

в которой Мишель искренне сочувствует своему пассажиру

— Брось ты киснуть! — Мишель искренне сочувствовал семейному горю своего пассажира, но совершенно не переносил вида душевных мук: обманутый супруг упорно молчал, тупо уставившись в окно. — Еще лучше найдешь, сам же захотел в отель ехать, а теперь маешься.