Барбара Ханней - Дневник Симоны Страница 27

Он закрыл дневник, пытаясь собраться с мыслями и сосредоточиться на предстоящей задаче. Ему нужно добраться до Тасмании, чтобы написать самую главную статью в своей жизни.

Райан автоматически расплатился с водителем, подошел к регистрационной стойке и уладил все формальности, чтобы получить пропуск. Он положил дневник в сумку, когда проходил отдел службы безопасности аэропорта, затем снова достал его оттуда и продолжил чтение, когда нашел свой зал ожидания.

В ее дневнике были все страхи и надежды, самые тайные желания и секреты. Возрастающая убежденность в том, что пришло время оставить призраки прошлого позади. И последняя ночь, когда три женщины заключили свой договор.

«Внимание, все пассажиры, ожидающие рейса № 460 до Хобарта…»

Объявление отвлекло его на долю секунды. Райан встал, чтобы занять свое место в немедленно выстроившейся очереди, держа дневник в одной руке и продолжая читать.

Ему показалось, что он словно слышит голос Симоны, который тихо говорит ему на ухо:

«Было очень легко открыть мой секрет двум незнакомым женщинам на вершине горы. Настоящее испытание ждет впереди, если мне когда-нибудь суждено влюбиться. Смогу ли я открыть этому мужчине то, в чем призналась Белл и Клер?

Честно говоря, я мечтаю о том, что однажды встречу такого человека, которому смогу довериться полностью. Которому смогу рассказать все.

Конечно, для него будет ударом и мой рассказ, и то, что с этим придется жить. Но если это не отпугнет его, если он будет любить меня, несмотря на мое прошлое, какой чудесный дар он мне преподнесет…

Я знаю, если я когда-нибудь осмелюсь рассказать обо всем мужчине, это будет означать, что я люблю его всей душой и полностью доверяю ему.

Неужели с моей стороны слишком смело надеяться на то, что такой человек существует? Есть ли он где-нибудь?

Я сижу здесь, на вершине мира, и воображаю, что вижу всех людей там, внизу. Все шесть миллиардов. Я прошу для себя всего лишь одного. Всего одного, с кем я смогу перечитать этот дневник. Того, кто примет меня, мою жизнь и мое сердце».

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Симона чувствовала себя разочарованной до предела. Она только что приехала домой с работы и обнаружила на автоответчике сообщение от Райана. Он уехал в Тасманию.

А как же ее дневник?

Он мог остаться в его почтовом ящике на много дней! Симона сама положила его туда во время обеденного перерыва, когда не застала Райана дома. Ей было нужно увидеть его, убедить себя, что отстраненное выражение в его глазах ей просто почудилось. Райан — тот единственный мужчина, который ей нужен. Она любила его и не могла представить свою жизнь без него.

Она очень боялась, что рассказанное ею в тот вечер расстроило Райана. Поэтому девушка и хотела, чтобы он прочел ее дневник.

А он уехал…

Как глупо. Жаль, что она не может рассмеяться.

Симона поспешила к машине, припаркованной на подземной стоянке. Час пик еще не закончился. Она терпеть не могла ездить в это время дня. Но нельзя было оставлять дневник в почтовом ящике до его возвращения.

Она села в машину, дала задний ход и чуть не врезалась в «БМВ». Нажав на тормоз, девушка проехала немного вперед, едва не плача от разочарования.

Возьми себя в руки!

Подождав, пока проезд освободится, Симона выехала со стоянки и помчалась по улицам города, едва не сбив пешехода. И испытала настоящий шок, узнав человека, которого чуть не задавила.

Райан? Почему он здесь?

Позади раздался нетерпеливый гудок. Симона наконец тронулась с места, чтобы припарковаться чуть дальше по дороге. Выходя из машины, девушка ощутила небывалое смущение.

Но Райан улыбался. Смеялся. Бежал к ней!

Он раскрыл объятия и крепко прижал ее к себе, словно больше никогда не собирался отпускать.

— Что случилось? — воскликнула девушка, чувствуя, как от изумления и радости у нее начинает кружиться голова. — Я думала, ты уехал…

— Симона, я прочел его. Прочел каждое слово! Я как раз собирался подняться по трапу самолета, когда пробежал глазами последние строки твоего дневника. Я должен был вернуться.

— Я хотела, чтобы ты знал все. Ты — единственный человек во всем мире, от которого у меня никогда не будет секретов.

— Ты не можешь даже представить, что это для меня значит…

— Но я не хотела расстраивать твои планы. Ты же собирался увидеть огромную волну, которая идет к Тасмании… Ты же всегда хотел написать статью о чем-то подобном…

— Забудь о Тасмании, милая. Я спокойно могу дождаться следующей — лет эдак через сто. Есть нечто более важное.

— Что же?

Он взял ее руки в свои.

— Мы. Я же — твой единственный из шести миллиардов, помнишь?

Симоне хотелось одновременно плакать и смеяться.

— А я так боялась, что сделала что-то не так…

— Ты не могла сделать ничего лучшего.

— Я так беспокоилась…

— Почему?

— То, что я рассказала дедушке, казалось, расстроило тебя. Тебя словно подменили. Ты… переживал.

— Да. Но не из-за твоего рассказа. Я был потрясен тем, как ты справилась с этим, Симона. Ты несла в своей душе такую ношу много лет, но при этом не утратила оптимизма и сумела сделать блестящую карьеру. Ты удивительная женщина, и я начал думать, что тебе нужен кто-то другой.

— Кто-то другой? Смеешься? Ты идеально мне подходишь, Райан.

— Но ведь у меня даже постоянной работы нет. Только и шатаюсь целыми днями по пляжу, на что мой дорогой отец так любезно мне указал.

— Это вовсе не так, — Симона потрясенно посмотрела на него. — Ты — самый удивительный мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Но я не честолюбив, не стремлюсь сделать карьеру.

— А мне и не нужен карьерист. Я не могу полюбить такого человека. Успешная карьера моего спутника никогда не заставит меня ощутить то блаженство, которое я чувствую в твоих объятиях. Ты мне нужен, Райан, таким, какой ты есть.

Его глаза загадочно сверкнули, и Райан усмехнулся.

— Но я все-таки собираюсь кое-что изменить. Мне необходимо вложить кое-какие деньги, которые я до сих пор игнорировал. Если у меня все-таки появятся определенные планы касательно моей карьеры, ты, надеюсь, не будешь возражать?

— Я… — Симона замолчала, обдумывая сказанное. — Думаю, нет. Особенно если ты выберешь то, что принесет тебе радость и удовлетворение. Но это не значит, что ты забросишь серфинг?

Райан рассмеялся.

— Ни за что! У меня по-прежнему есть далеко идущие планы касательно нас с тобой, и я не расстанусь со своей доской для серфинга. Но, возможно, тебе придется привыкнуть к тому, что видеть меня в костюме ты будешь все-таки чаще, чем на пляже.