Айрин Мур - Солнце, море и твои глаза... Страница 27

Увидев бегущего к нему Лукаса, молодой человек побежал навстречу. Для Ники события развивались как в замедленной съемке. Марк, высокий атлет… да нет, античное божество!.. бежал через поляну, движения его были грациозными, светлые длинные волосы развевались на ветру, а его торс… У Ники не было слов, чтобы описать это совершенство, поэтому она, раскрыв рот, просто смотрела, как это чудо приближается к ней. Марк обнял Лукаса (Ники впервые за время пребывания в замке позавидовала мальчику), затем подкинул его в воздух пару раз, словно пушинку (и снова Ники позавидовала Лукасу), затем божество обратило свой взор к ней и стало приближаться. Тут девушка начала приходить в себя. Боже, на кого я похожа! Джинсы, кроссовки… Ну почему этот паршивец не предупредил меня? Хотя… он же предупреждал.

— Доброе утро, сеньорита. Значит, вы и есть та самая Ники, о которой мне столько рассказывал Лукас? Мы частенько созванивались. Он просто без ума от вас, и теперь я начинаю понимать почему. Марк, — произнесло божество и протянуло руку.

Вы еще не видели меня в вечернем платье, на каблуках и с макияжем, подумала Ники.

— Рада познакомиться. Лукас сказал, вы преподаете верховую езду?

— Да, именно поэтому мне и пришлось отлучиться из любимой Португалии. А был я в Америке, участвовал в съемках вестерна, обучал актеров разным трюкам.

— Тогда вы наверняка знакомы со многими звездами?

— Да. Кстати, Лукас, я привез тебе автограф Антонио Бандераса.

— Спасибо. Я в тебе не сомневался.

— Кстати, твой папа просил меня присмотреть за имением в его отсутствие. Теперь, когда я увидел твою замечательную няню, я с удовольствием задержусь в замке. Сейчас, к сожалению, я вынужден оставить вас ненадолго. Но вечером, надеюсь, поужинаем вместе?

— Конечно, — хором ответили Ники и Лукас. Оба были рады приглашению.

— Ну что я тебе говорил? — спросил Лукас. — Ники! Ты меня слышишь?

— А? Что? Да, конечно.

— Все ясно, и ты туда же.

В тот день Ники показалось, что вечер решил не наступать.

Я стала походить на Мэгги — она всегда смотрит на внешность мужчины, тогда как для меня это был второстепенный вопрос. Думаю, что еще не поздно подкорректировать некоторые свои убеждения.

Мэгги вообще однажды заявила подруге, что у Ники отсутствует материнский инстинкт. А все потому что девушка, как продолжательница рода, должна обращать свой взор лишь на сильных и красивых самцов, а не на дохлых ботаников в очках, те, хоть и умны, но, проводя всю жизнь за компьютером, вряд ли смогут дать здоровое потомство. К тому же, по глубокому убеждению Мэгги, красивые люди не могут быть злыми. Да, они могут быть глуповатыми, от этого не застрахован никто, но только не вредными, мстительными или завистливыми. А вот люди, обладающие заурядной внешностью, обычно имеют уйму поводов завидовать и ненавидеть более удачливых соседей по планете. Эту теорию и вспомнила Ники, собираясь к ужину. А Марк определенно красив, подумала она. И не заносчив в отличие от Рауля.

Ники решила сильно не наряжаться, чтобы не вызвать подозрений у Элизабет, зорко наблюдающей за каждым ее шагом. Девушка надела простое синее платье, оно выгодно облегало ее точеную фигурку, нанесла тени на глаза и блеск на губы, волосы собрала в хвост. В результате Ники быта потрясающе красива в этот вечер. Так оно обычно и бывает — когда меньше всего стараешься, выглядишь великолепно. Если бы Рауль был здесь, с грустью подумала Ники, но тут же остановила себя. С Раулем ничего быть не может, а вот Марк, кажется, очень милый молодой человек, во всяком случае, я не буду скучать долгими вечерами, когда мне даже поговорить не с кем. Элизабет смотрит бесконечные сериалы, Мэгги старается улучшить демографическую ситуацию, а Лукас спит и видит сны.

Накрывая на стол, Элизабет метала молнии в сторону Ники, девушка старалась игнорировать ее. Такое ощущение, что я жена графа и завела интрижку в его отсутствие! — возмущенно думала Ники.

Ужин прошел весело, Марк оказался интересным собеседником, он рассказывал много о съемках, о жизни звезд, ни в одном журнале Ники такого не прочитала бы. Лукас не случайно был в восторге от Марка. Мальчику не хватает мужского общества, подумала Ники, надо будет сказать об этом Раулю.

— Ники, вы надолго к нам? — спросил Марк.

— Она останется здесь, — опередил девушку Лукас.

— Лукас… — начала Ники.

— Ты же не думаешь, что отец отпустит тебя? Ты единственная, кто продержался со мной больше недели, к тому же мы подружились, так что свыкнись с мыслью, что ты теперь хозяйка в этом доме, — сказал Лукас.

Элизабет, стоявшая у серванта, громыхнула тарелками.

— Послушай, у меня в Нью-Йорке работа и… — Ники хотела назвать еще уйму причин, связывающих ее с Америкой, например, семья или, по крайней мере, личная жизнь, друзья, дом, но, увы, добавить было нечего. Кроме работы, ее ничто не держало в Нью-Йорке, да и та сводилась к выполнению приказов шефа-самодура.

Ники вспомнила, как однажды тот попросил ее купить подарки жене и любовнице, да еще и разослать их адресатам. Девушка была возмущена и решила выполнить задание так, чтобы больше подобных просьб к ней не поступало. Она отправила любовнице книгу кулинарных рецептов (почему бы и нет? Она ведь женщина, сама Ники была бы рада такому подарку), а жене сексуальный пеньюар (бедняжка, наверное, совсем забыла о себе, будучи в постоянных заботах о любимом муже). Мистер Торн никак не прокомментировал выполнение задания, хотя и без слов было понятно, что от любовницы он получил нагоняй, но зато его жена наверняка помолодела лет на десять. В результате мистер Торн просто не знал, что сказать Ники, но определенно решил больше не давать своему секретарю такие задания. Ники была довольна прежде всего тем, что хоть немного порадовала супругу шефа, ей наверняка очень нелегко находиться рядом с таким человеком всю жизнь.

— Знаешь, Лукас, я подумаю над твоим предложением остаться, — улыбнулась Ники и услышала звон разбитого фарфора.

Не понимаю, за что она меня ненавидит, удивилась Ники.

А удивляться тут было нечему. Прожив и проработав в имении не один год, Элизабет возомнила себя единственной хозяйкой если не дома, то хотя бы кухни. Несмотря на то что Ники была всего лишь няней, Элизабет почувствовала в этой девушке угрозу. Любая хозяйка, увидев, как кто-то моет посуду на ее кухне или, не дай бог, пытается что-то приготовить, чувствует сильнейший укол ревности и тут же пытается защитить свое личное пространство от посягательств.

После ужина все единогласно решили прогуляться перед сном. После жаркого, скорее даже изнуряющего дня, прохладный вечер, казалось, снял с души огромную тяжесть, дышалось так легко и свободно. Лукас носился со своим щенком, позволяя делать тому все, что вздумается, даже грызть свои кроссовки.