(Не) идеальный отец - Яна Невинная Страница 27

Ее идеальная зона обитания — университетская библиотека среди пыльных книг. Вот там она явно чувствовала бы себя на своем месте. А в ресторане в качестве товара, желающего продать себя подороже олигарху с толстым кошельком, такую сложно представить. Но вот она, собирается выйти вместе с сестрой и моим отцом на рынок невест.

Подсунуть бездетному холостяку свой приплод.

Нормальный такой план-перехват по получению богатства. Интересно, кто его придумал? «Мамочка» или ее внезапно похорошевшая по такому случаю сестра?

Не то чтобы я ее раньше рассматривал, так, мазал по ней чутка взглядом и сразу его отводил, не желая ей внимание уделять, но сегодня…

На какой-то короткий момент просто из реальности выпал, стоя напротив нее. Пялясь как идиот. На чистую белую кожу. На аккуратные черты лица. Светлые гладкие волосы, забранные в простенький хвост. А глаза у нее как стекляшки голубые. Блестят.

А еще этот аромат чистоты и свежести, он навечно с ней теперь ассоциируется.

Потрогал ее еще зачем-то, теперь в пальцах фантомное ощущение сидит, будто продолжаю ее касаться. Что на меня нашло? Я же ее ненавижу.

Но почему-то она из мыслей никак не выходит.

Что ее адски портит, так это вид побитой собаки и кислая мина, что никогда не сходит с лица. Она выглядит несчастной, страдающей, будто ей неловко в своем собственном теле. Я не привык к таким девушкам. В моем окружении все сплошь уверенные в себе, натюнингованные, богатые куклы Барби, которые знают себе цену.

«Мамочка» тоже пытается такой куклой выглядеть, соответствовать, но от нее несет фальшью, подделкой и дешевизной. Она просто паль.

А Варя — отдельный случай. Нечто непонятное, необъяснимое, но почему-то чертовски приковывающее внимание. Ее хочется расковырять, как незнакомый механизм, который, несмотря на неказистый вид, отлично работает, и посмотреть, что там, внутри.

В чем ее секрет? Она роль недотроги играет или правда такая невинная, как кажется на вид?

Стоп, какая невинная? Она же ребенка носит, значит, кто-то цветочек сорвал.

Что еще взбесило, так это ее попытки призвать меня к хорошим манерам. Она что о себе возомнила? Может, мне еще ковровую дорожку ей стелить, когда она по дому идет?

Облезет! И она, и ее сестра.

Поражаюсь сам себе. У меня до хрена проблем. Батя прессует. Продавливает свои правила. Гор всё еще в КПЗ, и его отец не хочет его выручать. Не стал впрягаться, считая, что сын должен ответить за то, что натворил. Мой в это дело влезать не хочет. Просить бесполезно. Мне друга выручать надо, а я хожу, как на поводке привязанный, с «родственницами», трачу время на мысли об убогой Варьке и в перерывах ищу обладательницу браслета.

Она же мне жизнь спасла. Хочется отблагодарить как-то. Увидеть ее. Тупо как-то вышло, что не помню лица, не знаю имени. Дебилом себя недалеким чувствую, когда про это думаю.

Выхожу на улицу, следую на парковку и гуляю среди машин, тереблю в пальцах плетеную веревочку, которую зачем-то пихнул в карман. Вот за каким хреном?

Полистал чат, нашел только массу шуток на тему, что я Золушку ищу не по туфельке, а по браслету, а еще до кучи — советы меньше пить.

«Тима, напиши мне в личку! Я браслетик не теряла, но могу ради тебя потерять трусики!» — девчонка с анимешной аватаркой.

«За такие бабки можно купить надувную куклу! Совет бесплатный. Не благодари», — зубоскалит однокурсник.

«Ну ты, Исаев, смертник, при живой девушке другую ищешь!» — портит настроение еще один.

Как-то не подумал, что и Золотарева переписку увидит. Но пока ее контакт молчит, и хорошо, мне совершенно не до нее. Вообще вот не до разборок со своей недодевушкой.

Внутри свербит желание найти ту самую незнакомку с браслетом. Повернулся на ней. Единственное светлое пятно в моей мрачной действительности.

А ведь можно попробовать хотя бы составить список приглашенных на вечеринку, они вроде «за» писали в чате, когда Фил их звал.

Этим и займусь, чтобы отвлечься.

Варя

— Варя, ты выглядишь чудесно.

Сестра, стоя рядом, тянет ко мне палец и поднимает подбородок, и мне приходится взглянуть ей в глаза. Острый ноготь давит мне на кожу, но я сдерживаю порыв поморщиться. Ведь ненормально, если тебе неприятно прикосновение родного человека.

— Но ты слишком бледная. Подожди.

Отмираю. Наблюдаю, как она подходит к трюмо и берет светлую упаковку и широкую кисть. Вскоре на мое лицо ложатся два симметричных мазка. Чувствую себя куклой или актрисой перед спектаклем.

— Так-то лучше. А еще лучше, если ты будешь улыбаться. Вечер очень важный. От него многое зависит. Буквально твое будущее. Я шепнула Паше, ну так, намеком, — машет она рукой, будто говорит о чем-то несущественном, даже хихикает, что это ты захотела поужинать с Валерием Самуиловичем, но стеснялась в одиночку, поэтому свидание парное.

— Зачем ты это сказала? — смотрю на нее в полном непонимании.

— Как зачем? Я намекнула, что он — отец твоего ребенка. Всё сходится. Вы были на приеме, ты вполне могла с ним уединиться. Согласись, у нас нет шанса найти отца ребенка.

— Но… Как… Я не понимаю. А что скажет Валерий Самуилович? А как отнесся Павел Петрович? — Я еле стою, сестра просто-напросто убила меня этой комбинацией.

— А как ты хотела? Думаешь, мы пойдем встретимся с одним Пашиным другом, с другим, пока Варечке не понравится более-менее? — закатывает она глаза, словно говорит с несмышленышем. — Не переживай, никто не будет говорить об этом за столом прямо. Мы все интеллигентные люди. И взрослые. Но эта версия устроит всех.

— Я не смогу, — верчу головой, — у меня не выйдет так притворяться, я с ума сойду от стыда, Эляна, я не могу!

— Что ты не можешь, Варя? Ноги раздвинуть перед незнакомцем ты смогла, а просто посидеть в ресторане с собственной семьей в компании хорошего человека ты не можешь? Ей-богу, я начинаю уставать! Я делаю для тебя так много, и что получаю в ответ? Ты слышала хоть одно от мамы, отца? Я одна за