Сандра Филд - Три дара любимому Страница 28

«Я живу в сказке, — думала Дейвон. — Но сочиняю ее не я, а Джаред».

А что, если она очнется? Будь у нее хоть капля рассудка, она выбежала бы сейчас из дома, оседлала Раджу и поскакала навстречу закату солнца. Только разве увидишь закат за этими дождевыми тучами... и к вечеру она уже будет замужем.

Слишком поздно бежать.

Дейвон свернулась клубком, укрылась с головой одеялом. Слишком много людей связано с ней, чтобы убегать. На следующий день после отъезда Джареда в Гонконг Дейвон пригласила Бенсона и Алисию на ужин. Первым блюдом она подала все тот же морковный суп и, когда Алисия похвалила его аромат, пробурчала в ответ:

— Мы с Джаредом решили пожениться.

— Что? — воскликнула Алисия.

— Зачем? — спросил Бенсон.

Дейвон старательно размешивала сметану в супе.

— Через две недели. В «Дубках», если вы не будете против.

— Дорогая! — воскликнула Алисия. — Конечно, мы будем только за! Любовь с первого взгляда — это замечательно! Надо же, а я даже не заметила!

Бенсон проворчал:

— Мне не приходило в голову, что вы даже отдаленно подходите друг другу.

— О да, — без запинки солгала Дейвон. — Нам понадобилось некоторое время, чтобы понять, что это не так. — Вся тщательно подготовленная речь вдруг полностью забылась. Продолжая помешивать ложкой суп, она бухнула даже без подготовки: — Я беременна. У вас будет внук.

Алисия замерла, онемев. Бенсон очень отчетливо произнес:

— Ты любишь Джареда, Дейвон?

— Полюблю. Мне нужно время, — поднимая подбородок, сказала она.

— А он тебя?

— Вам лучше спросить об этом у него, — ответила она.

Бенсон жестко сказал:

— Однажды я предал его. Когда он был еще ребенком. Наверное, от этого он и стал таким замкнутым и так цинично относится к женщинам. Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось исправить свою ошибку, изменить прошлое... но я не могу. Никто из нас не может.

— Он рассказывал мне о Беатрис, — тихо сказала Дейвон.

— Да? — Бенсон недоверчиво посмотрел на нее. — Удивительно. Со мной он всегда наотрез отказывался говорить о ней. Если он открыл тебе даже это, Дейвон, то, может статься, ты подходящая женщина для него.

Не думаю.

К счастью, Дейвон не произнесла этих слов вслух. Но теперь, ворочаясь в своей постели дождливым ноябрьским утром, она, как никогда, была уверена, что совершенно не подходит Джареду.

Он даже не дотронулся до нее с тех пор, как она сообщила ему о беременности. Как будто испытывал к ней отвращение. Как будто теперь, когда он оказался в ловушке, она вообще перестала вызывать в нем какое-либо желание. Он не хочет на ней жениться. И спать с ней тоже не хочет.

Четыре дня наедине с ним? Одна мысль об этом приводила Дейвон в ужас.

В дверь постучали.

— Дорогая, ты проснулась?

Дейвон с трудом сложила губы в улыбку.

— Заходи, мама.

— Я принесла тебе завтрак, — ласково сказала Алисия. — Дейвон, я так надеюсь, что ты будешь счастлива. Я хочу, чтобы ты была так же счастлива с сыном Бенсона, как я — с Бенсоном.

Алисия явно подготовила небольшую речь. Понимая, что сейчас самое главное — не расплакаться, Дейвон ответила:

— Спасибо, мама. Я уверена, что буду счастлива.

— Ты знаешь, а ведь он извинился передо мной. Джаред извинился. За то, что пытался дать мне отступного. Он сказал, что не должен был этого делать, что теперь он видит, как все хорошо получилось. Это было после Дня благодарения, когда ты уехала.

— Он извинился? — изумленно спросила Дейвон.

— Не думаю, что он сделал это только для вида, — у меня такое чувство, что прежде Джареду вообще не приходилось извиняться ни перед кем, — склонив голову набок, продолжала Алисия. — Он извинился, потому что почувствовал, что так надо, я уверена... Мне кажется, он никогда не делает ничего против своей воли.

«Кроме того, что женится на мне», — подумала Дейвон.

— Бенсон рассказал мне о Беатрис, — снова заговорила Алисия. — Ведьма, настоящая ведьма, патологически ревнивая притом. Она возненавидела Джареда с первой минуты — он ведь был сыном другой женщины и Бенсон любил его. Поэтому, мне кажется, Бенсон так хочет внука. Чтобы загладить ошибки прошлого.

— Я рада, что Джаред извинился, — сказала Дейвон, чувствуя, как на сердце стало капельку легче.

— Ты то, что ему нужно, дорогая.

Если бы и он так думал. Но в этом Дейвон не была уверена.

После завтрака она закончила укладывать вещи для свадебного путешествия, приняла ванну и переоделась. Ее самой любимой тканью всегда был шелк, и на этот раз она выбрала легкую короткую юбку и свободно сидящую тунику. Они были белого цвета. Да, пусть она не невинная девушка-невеста, но чувствовать себя должна именно так.

В половине первого дворецкий Мартин принес к ней в комнату небольшую коробочку.

— Прислали сегодня утром для вас, мадам, — сказал он. В коробке была одна изысканная орхидея. На карточке значилось просто «Джаред».

Никаких «С любовью от...». Это ведь брак не по любви.

Не обращая внимания на боль, стискивающую сердце, Дейвон приколола цветок к волосам и тронула щеки румянами, чтобы не выглядеть такой бледной. Затем с маской абсолютного спокойствия на лице она спустилась вниз.

Алисия, опытная в брачных делах, всю гостиную украсила цветами, так что за ними не было видно ничего. В камине плясал огонь. Вокруг него столпились шесть человек, ожидая Дейвон. Дядюшка Леонард и тетя Бесси, Бенсон с Алисией, священник и тот, за которого она и должна сегодня выйти замуж, — Джаред. На нем был строгий деловой костюм, и выглядел он совсем не похожим на счастливого новобрачного, ожидающего свою возлюбленную.

Страхи Дейвон только усилились. Однако, глядя на его замерший профиль, она пожалела, что ей даже не пришло в голову и для него заказать цветок в петлицу.

Никто даже не заметил ее прихода. Дейвон быстро выскочила за дверь и из стоявшего на столике в холле букета выхватила розовый бутон. Потом на цыпочках прошла в кухню, попросила у Мартина нож и обрезала большую часть стебля. Роза оказалась персиково-розовой, небольшой и очень красивой.

К дьяволу, она не намерена идти на собственную свадьбу словно овца на заклание! Джаред извинился перед Алисией, признал, что поступил неправильно. А его страсть к ней самой, пробудившая в ней наконец живую женщину? Такое не может мгновенно исчезнуть. Да, затаиться — может. Но не пропасть. В конце концов, разве не он прислал ей орхидею, которая теперь красуется в ее волосах? Орхидея всегда считалась очень эротическим цветком.

С высоко поднятой головой Дейвон возвратилась в гостиную. На стук ее каблучков по паркету обернулся Джаред. Сжимая в руке розовый бутон, словно талисман, она улыбнулась ему. Потом подошла и продела бутон в петлицу его костюма.