Тесса Рэдли - Секрет моей души Страница 28

Его нежные слова прогнали тлеющие воспоминания о разговоре с Гарри.

Брэнд вернулся. Их ребенок растет. Они наконец-то станут семьей!

Клеа взяла Брэнда под руку, потянула в сторону выхода:

— Куда пойдем на ужин?

— Недалеко. Я подстраховался и заказал столик в «Файвз» на Пятой авеню.

— Там всегда отличная еда, — кивнула она.

Кинув последний взгляд через плечо на тигра, Клеа попыталась найти в гордой голове и массивном теле намек на то, что вдохновило Брэнда сделать такое загадочное высказывание о жадности и обмане.

Все, что она увидела, — красивое, героическое животное, которым так восхищалась, — и никаких признаков тьмы, на которую намекал Брэнд.

В «Файвз» было уютно. Просторное помещение с редко расставленными столиками создавало идеальную иллюзию уединенности.

Тем не менее Брэнд чувствовал: Клеа что-то тревожит. Проглотив последний кусок говяжьей вырезки, он спросил:

— Что случилось?

Клеа аккуратно положила нож с вилкой:

— Ты был прав: у Гарри финансовые трудности. Он думал, я разведусь с тобой и выйду за него.

Брэнд напрягся:

— Этого никогда не случится!

Клеа чуть усмехнулась:

— Я так ему и сказала.

Брэнд досчитал до десяти, пока официант убирал пустые тарелки, и удивился своему полному спокойствию:

— И что он сказал?

— Пытался убедить, что любит меня.

Боль в голосе Клеа скрутила ему живот.

Настало время сказать правду. Ему тяжело было озвучивать то, что он хотел сохранить в тайне. Но Клеа заслуживала большего.

— Я думаю, он действительно тебя любит. Мое возвращение… Он вновь тебя потерял.

Но она уже качала головой:

— Я никогда не была его девушкой, чтобы он мог меня потерять. Нет, он просто завернул в обертку брак по расчету. Если бы Гарри женился на мне, отец вытащил бы его из долгов.

Клеа выглядела такой несчастной! Не заботясь о том, что подумают люди за соседними столиками, Брэнд встал и, присев рядом с ней, неуклюже обнял. Клеа бросила бумажную салфетку и обняла его за плечи.

Он прислонился своей щекой к ее щеке:

— Никогда в жизни я не позволю этому случиться.

Это была его женщина, и она носила под сердцем его ребенка.

Волна стихийного чувства собственности захлестнула его.

Черт, он жалел, что не ударил Холл-Льюиса, когда у него была возможность. Этот человек причинил боль Клеа.

— Гарри идиот, — сказал он мягко.

Для Брэнда женщина в его объятиях стоила намного больше, чем денежное состояние. Клеа прильнула к нему:

— Мне кажется, я совершенно его не знала. Он был моим другом — лучшим другом.

— Уверен, он все еще считает себя твоим другом.

— Тогда как он мог со мной так поступить?

— Гарри всегда будет любить себя больше всех. Считай его пустым болваном. — Брэнд повернулся и поцеловал ее в щеку. — Деньги заставляют людей делать самые глупые вещи…

Клеа наклонила голову набок и внимательно на него посмотрела:

— Но к тебе это не относится.

Брэнд кивнул:

— Очень давно я узнал: в жизни есть вещи намного важнее денег.

Мысль шла из глубины души. Последние годы только укрепили его мнение.

Здоровье. Душевное равновесие. Любовь. И ничего из этого нельзя купить…

Она коснулась лбом его лба.

— Я просто чувствую, что меня… — ее голос задрожал, — предали.

Ее слова отозвались болью глубоко в его груди, а злость на Холл-Льюиса стала сильнее.

Брэнд закрыл глаза и прижал ее к себе.

— Спасибо, что не сказал: «Я же тебе говорил», — прошептала она.

— Я только жалею, что не смог уберечь тебя от боли, которую причинил тебе Гарри.

— Я справлюсь, — сказала она. — В конце концов, у меня есть ты… так что мое сердце не до конца разбито. Задета моя гордость. Я чувствую себя такой дурой. Почему я всегда доверяю не тем людям?

Вздохнув, Клеа выпрямилась, и руки Брэнда упали. Он медленно встал.

Он тоже предал ее доверие. И у него не было желания быть в одном списке с людьми, которые подвели Клеа.

Вернувшись на свое место, он спросил:

— Хочешь десерт?

Клеа покачала головой.

— Кофе?

— Не надо кофе.

Она долго на него смотрела.

— Еда была очень вкусной, но сейчас я бы хотела пойти домой.

Домой.

Он тоже хотел туда.

Последующие дни пролетели как в тумане. Клеа работала над подготовкой новой выставки к Фестивалю Музейной мили, и домой она возвращалась почти ночью уставшей до смерти.

Беременность стала заметнее, и Клеа теперь надевала свободные платья, которые, впрочем, подходили для жаркого нью-йоркского лета.

Часто по вечерам они с Брэндом вместе готовили ужин, а затем ели, сидя у окна и наслаждаясь видом на сад. Потом Брэнд наливал теплую ванну, сажал туда Клеа и тер ей спинку, покрывал душистой пеной живот.

По выходным они обустраивали детскую. Брэнд сам красил стены в бледно-зеленый, как молодая трава, цвет. Оба занимались обстановкой комнаты — с любовью и заботой выбирали мебель.

Брэнд арендовал новое офисное помещение и уговорил Карен, своего бывшего личного секретаря, вернуться к нему на работу.

Клеа была поражена — как много успел достичь ее муж за такое короткое время. Он часто ходил на деловые встречи, о которых она ничего не знала. Иногда ей даже казалось, что Брэнд опять стал скрытным.

Но Клеа обещала дать Брэнду время. Он пережил ужасную травму, и ей просто необходимо проявить понимание.

Он ей сам расскажет, когда во всем разберется.

Прошло уже почти три недели с тех пор, как Брэнд вернулся домой.

Сегодня, после встречи с таинственным агентом части особого назначения, он пришел позже чем обычно.

Кертис уже ушел. Клеа не сидела за столом у окна, наслаждаясь видом на сад. Не было ее и свернувшейся клубочком на диване в кабинете.

Брэнд поднялся по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Он нашел жену в детской рядом с кроваткой, которую они купили несколько дней назад. Клеа закрепляла подвесные игрушки.

Она не слышала, как он зашел, и Брэнд остановился в дверях, глядя на любимую женщину — босоногую, в выцветших джинсах и белой футболке.

Он тихонько переступил с ноги на ногу, и Клеа обернулась. Мгновенно ее лицо осветилось счастливой улыбкой.

— Брэнд! Я знала, ты будешь дома с минуты на минуту.

Ее радость согрела его, растопив ледяную пустоту, поселившуюся глубоко в душе. Брэнд подошел к ней, заключил в объятия и уткнулся носом в шею.

Она захихикала:

— Щекотно… У меня для тебя кое-что есть.

— Все, что мне нужно, — это ты.