Энн Чарлтон - Звезды любви Страница 28

На следующее утро, когда она уже собиралась отправиться в Галерею Бомона, она сожалела об этом шаге еще больше. Она размышляла о злой иронии судьбы, которая неожиданно послала ей покупателя на картину Филиппа Баррета. Увы, слишком поздно! Нет, конечно, здорово, что покупатель нашелся. Она представила себе, как будет рад старина Баррет, что его картину купили.

— Ах, если бы она пришла к нам вчера! — сказала Кейт Луизе, которая подвозила ее к Галерее Бомона, чтобы потом весь день иметь машину в своем распоряжении. Ведь можно было предположить, что после вечернего обеда Роберт отвезет Кейт домой.

Луиза усмехнулась.

— Просто чудо, что на картину нашелся покупатель. Еще вчера я бы не смогла поверить этому!

— Странно, что миссис Прайс не изъявила желание купить что-нибудь такое, что подходило бы к ее занавескам, — почти рассмеялась Кейт.

Когда они подъехали к владениям Роберта, Луиза неожиданно охрипшим голосом произнесла:

— Да, Кейт, сегодня вечером, когда ты при-приедешь домой… — она заикалась, и Кейт удивленно посмотрела на нее. — Я… я еду сегодня к Максу и…

Кейт все поняла.

— И, возможно, останешься на ночь?

Луиза ужасно покраснела и… кивнула. Машина свернула на ухоженную боковую дорожку, ведущую к владению Бомона, которая заканчивалась обсаженной подстриженными кустами площадкой с цветным бетонным покрытием.

— Да, если ты, конечно, не возражаешь…

— Возражаю? Луиза, дорогая, почему я вообще должна возражать? Твое право делать все, что захочешь.

Кейт вышла из машины, открыла заднюю дверь, чтобы забрать свой вечерний туалет, который был аккуратно расстелен на сиденье. Потом она вытащила косметичку, коробку с туфлями и вечернюю сумку.

— Пока, Луиза! Удачного тебе вечера! — Она посмотрела на Луизу, лицо которой было кирпично-красного цвета от какого-то юношеского смущения, и наградила тетушку своей самой очаровательной улыбкой. Вступив на территорию крытого дворика Галереи Бомона, она все еще продолжала улыбаться.

Роберт уже встречал ее, стоя на лестнице, и под его пристальным взглядом почти счастливая улыбка мгновенно сошла с ее лица.

— Мне на какое-то мгновение показалось, что эта ослепительная улыбка была предназначена мне, — произнес он шутливым тоном. Его смуглое загорелое лицо, идеальная фигура, упакованная в элегантные твидовые брюки и кремовую рубашку с открытым воротом, заставили ее сердце биться быстрее обычного. Она немного склонила голову набок.

— Нет, к сожалению, не для вас, мистер Бомон. Возможно, это от волнения: вступая на вашу территорию, я подумала, что мне наконец-то предстоит приобщиться к подлинному высокому искусству.

Он улыбнулся ее сарказму и, взяв у нее из рук пакеты, прошел в дом, пропустив ее вперед. Они вошли в просторный холл, поражавший своей изысканной строгостью и полом, выложенным черно-белой керамической мозаикой. Холл украшала традиционная скульптура на мраморных постаментах. Кейт прошла вслед за ним дальше, в помещение офиса. Он открыл дверь одного из шкафов, и она увидела выдвижные ящики, а в отделении для одежды — несколько его костюмов, висевших на плечиках. Она взяла одну пустую вешалку и повесила свой вечерний туалет рядом с его вещами. Шелковое платье с жакетом как-то очень интимно и по-домашнему смотрелось рядом с его рубашками и пиджаками. Она круто повернулась на каблуках и посмотрела на него. Он подошел к ней и закрыл дверь шкафа.

— Их общий шкаф, — усмехнулся он, нарочито торжественно выговаривая слова.

Кейт оглядела помещение офиса, отметила про себя дорогие и элегантные светильники и великолепную картину в позолоченной раме. Но ее особое внимание привлек старинной работы стол. Вернее, стоявшее на нем серебряное ведро для льда, отражавшееся на полированной поверхности красного дерева, в котором поблескивала запотевшая бутылка шампанского. Вокруг — разнообразные сандвичи и деликатесы. Два бокала и две тарелки свидетельствовали о том, что все это предназначено для интимного завтрака на двоих. Поэтому Кейт смотрела на все это с явным испугом. Бомон перехватил ее взгляд.

— Вам придется работать у меня в галерее целый день, — сказал он, а она-то представляла себе, как сначала ее быстро проведут по всей галерее, а потом засадят в какую-нибудь комнату разбирать гору бумаг. Она никак не рассчитывала на столь изысканный и двусмысленный прием. И тут она сразу вспомнила о менеджере — а где же Бен Стрикленд?

— Я отпустил Бена на целый день — ведь сегодня вы согласились помогать мне, Кейт, — вежливо заметил Роберт, и ей с трудом удалось скрыть свой испуг, порожденный его явным умением читать ее мысли. — Мы вдвоем прекрасно справимся со всеми делами в галерее — я совершенно не сомневаюсь.

Эти слова прозвучали в его устах так интимно и так уверенно, что она почувствовала, что весьма сожалеет о том, что он всего лишь иронизирует над ней. Но она решила перейти в наступление, которое впоследствии превратилось в глухую защиту.

— Осмелюсь сказать, мистер Бомон, что я приехала сюда с намерением поработать в вашей галерее. А если вам требуется партнер, с которым бы вы могли выпить шампанского, то почему бы вам не пригласить свою подружку Соню?

Благодушное настроение Роберта разом улетучилось, лицо приняло жесткое выражение, и она со злорадством отметила эти перемены.

— Луиза говорила мне, что вы можете разговаривать не столь грубо с другими мужчинами. Почему же только я вызываю у вас такую неприязнь. Скажите мне, Кейт, действительно, почему?

Она уже сотни раз задавала себе этот же вопрос, но никогда не могла найти на него ответа. Она знала, что почему-то чувствовала себя гораздо увереннее, когда видела, что вызывает у него гнев, а не восхищение. Размышляя об этом бессонными ночами, она вынуждена была признать, что было бы значительно легче позволить себе поддаться его обаянию — ведь она уже однажды испытала чувство слабости, но, к счастью, вовремя остановилась, спаслась…

Она пожала плечами.

— Причина совершенно очевидна. А вот Луиза не совсем в курсе дела. Вы не единственный из мужчин, которые затрагивают во мне наихудшие струны.

— Ах, да, наслышан — ваш отчим. Но это совсем разные вещи.

Кейт начала гадать, что еще могла рассказать ему Луиза во время этих их бесконечных посиделок за чашкой кофе. И она стала сердиться на нее за то, что та вообще упоминает о ней в разговорах с Робертом.

— Нет, это почти одно и то же. Он такой же упрямый и самоуверенный сноб.

— Но я не… — начал было Роберт, затем повернулся к столу и стал откупоривать бутылку. Пока вино лилось в бокалы, он внимательно смотрел на Кейт.