Кара Колтер - Комната девственницы Страница 28

Я подарила его матери брошь — она даже и не думала скрывать свой ужас при виде подарка. Сигареты, которые я преподнесла его отцу и которые мне порекомендовал купить Питер, естественно, оставили его равнодушным. В конце концов, у них все есть. Питер едва взглянул на цифровую фоторамку, в которую я записала наши с ним фотографии.

Затем настал черед подарков для меня. От Питера я получила бриллиантовый браслет. Мне никогда еще не дарили таких дорогих вещей, тем более что я не ношу драгоценностей. Его родители вручили мне дорогущую дизайнерскую сумку. Но это было сделано без души, словно они исполняли какой-то заученный ритуал. Их подарки не доставили мне никакой радости…

Ну а затем произошла катастрофа — ужин. Едва мы сели за стол, как мать Питера небрежно сказала, что Моник звонила целый день, надеясь с ним поговорить. Я знала, что это прежняя подружка Питера — она приходила в его офис, когда я у него работала. У нее было все, чего не было у меня. Но Моник тогда оставила Питера ради поездки во Францию… Так вот, Питер обрадовался звонкам Моник и даже не скрывал этого. Он словно и не думал, что причиняет мне боль. Ну а после я уехала сюда, ухаживать за бабушкой…

— Ты любила его, но все равно уехала, — задумчиво сказал Райдер. — Должно быть, он крепко тебя достал. Хотя после того, что ты мне о нем рассказала, я считаю, что ты еще легко отделалась.

Эмма засмеялась:

— Это точно. Правда, поняла это я уже позже.

В течение этих дней, что дороги оставались закрытыми, а электричество по-прежнему отсутствовало, работы Райдеру хватало, так что, добираясь вечером до своего матраса, он засыпал почти мгновенно.

Феншоу навещали их каждый день. В этой дружной семье было самое главное, скрепляющая всех их вместе сила — любовь. Чтобы доказать ее, не требовались дорогие подарки или громкие слова. Она проявлялась во всем и всегда: во время работы, в часы, когда после тяжелого дня все собирались вместе в одной комнате, играли в настольные игры, смеялись, дурачились.

Райдер вдруг понял, как близки стали они с Эммой, хотя между ними и не было физической близости. Пойми он это несколько дней назад — и он бы непременно сбежал, испугавшись собственных чувств, растущей привязанности. Но сейчас все в их отношениях казалось правильным, естественным и прекрасным. И эта связь — без поцелуев и объятий — была глубже и сильнее, так как она связывала не их тела, а души, словно подготавливая фундамент для чего-то, что ждало их впереди.

Приближалось Рождество, и Райдер все сильнее переживал за Эмму, хотя она бодрилась и старалась делать вид, что ничего страшного не произойдет, если и в этом году праздник не получится таким, какой она замыслила.

Когда стало известно, что скоро дадут электричество, а движение на дорогах будет восстановлено в течение суток, Райдер вдруг увидел, как потухли глаза Эммы. Он точно знал, что она чувствовала, так как чувствовал то же самое — сожаление от близости разлуки…

В эти дни они словно создали свой маленький мир, который не имел ничего общего с реальностью, мир, в котором царили покой, улыбки и смех — то, о чем Райдер даже не мечтал до того, как судьба свела его с Эммой Уайт.

Можно даже сказать, что они стали настоящей семьей. Как Феншоу.

— Так, все кататься! — объявила Мона после ужина.

И все, включая Тима, дружной толпой отправились на пруд. Тесс весело визжала и заливалась смехом, когда кто-либо, кто тащил ее санки за собой, вдруг закладывал крутой вираж. Все Феншоу катались так, словно всю жизнь занимались фигурным катанием.

Райдер не мог не спросить у Эммы, которая наблюдала за всем происходящим со стороны:

— Все эти коньки ты взяла напрокат?

Эмма замотала головой:

— Нет, почти все, кого я ждала, должны прийти со своими коньками. Я просто собрала два десятка пар на случай, если кто-то забудет свои…

— А почему ты сама не катаешься?

— Я не умею, — смущенно засмеялась она.

Райдер пристально взглянул на нее и медленно покачал головой. Не умея кататься сама, Эмма тем не менее хотела, чтобы другие получали радость от катания. Хотя он уже немного знал Эмму, она все же не переставала его удивлять.

— Как такое возможно? — недоуменно спросил он.

— Просто не у всех бывает такое детство, как у тебя, — пожала она плечами. — У моей мамы не было денег, чтобы купить мне коньки.

У Райдера в голове тут же возникла идея. Он нашел среди коньков пару, которая могла подойти Эмме, протянул их ей, а затем вытащил из кучи коньков пару, подходящую для себя.

Он и сам не ожидал, что учить Эмму кататься на коньках доставит ему столько радости. Эмма смеялась над своей неуклюжестью, и Райдер смеялся вместе с ней. Когда он поднял ее со льда в очередной раз, к ним подъехала Мона.

— Наверное, мы пойдем, пока окончательно не стемнело. Да и холодно уже. Тесс мы возьмем с собой, — добавила она как само собой разумеющееся.

Райдер и Эмма попрощались с ними, и не прошло нескольких минут, как на пруду все стихло — они остались одни.

— Не хочешь взять паузу? — спросил он у нее.

Эмма энергично замотала головой.

— Тогда продолжим? — Он положил руку ей на талию и оттолкнулся, увлекая за собой.

— Ой! — вскрикнула она. — Райдер, не так быстро!

— Я не дам тебе упасть, — заверил он ее.

Эмма вцепилась в него, целиком сосредоточившись на том, чтобы удержать равновесие. Второй круг она проехала уже чуть более уверенно.

— Теперь я хочу сама, — объявила вдруг Эмма, когда они начали третий круг.

Райдер убрал руки, с улыбкой наблюдая, как сначала медленно, а затем все увереннее и быстрее Эмма начинает скользить по льду.

Некоторое время Райдер держался рядом с ней для подстраховки, но это длилось недолго, и вскоре он уже был далеко впереди нее. Давно забытые ощущения детства хлынули потоком. Захваченный ими, Райдер, не сбавляя скорости, проносился мимо Эммы, подшучивая над ее неуклюжестью и обдавая ветром, иногда оглядываясь назад, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке.

Когда в очередной раз он обернулся, кровь заледенела в его жилах. Эмма лежала на льду и, казалось, не подавала признаков жизни. Райдер бросился к ней, кляня себя за то, что, зная, что Эмма — новичок, забыл про шлем, и молясь, чтобы ничего серьезного не случилось.

Опустившись рядом с ней на колени, он осмотрел ее тревожным взглядом, наклонился к ее лицу, почувствовал ее дыхание, и сковавший его страх немного отступил. А затем Эмма вдруг резко открыла глаза, сдернула с его головы шапку и, прежде чем Райдер успел опомниться, неловко поднялась на ноги и была такова.