Инга Берристер - Всей силой любви Страница 29

Бутерброд, чашка кофе, немного зелени и овощей. Это будет чудесно.

Нарезая хлеб, она вдруг подумала, что Эдгара вряд ли устроил бы такой обед. Если у этого человека и была слабость, то она заключалась в том, что он любил, чтобы его видели в нужных местах. Под «нужными местами» Эдгар подразумевал те рестораны, в которых мог завязать престижные деловые контакты. Он хвастал тем, что обедал за соседним столиком с тем-то и тем-то, и его мать всегда одобрительно улыбалась, явно гордясь сыном.

Кэрол же была равнодушна к дорогим блюдам, старым винам и экзотическим закускам. Она предпочитала простую пищу, и иногда ей даже приходилось изобретать какие-нибудь предлоги, чтобы не сопровождать Эдгара на некоторые из его многочисленных деловых обедов.

Девушка положила бутерброды на тарелку и подошла к столу. Голова у нее все еще болела.

Видимо, хотя на небе пока ни облачка, гроза все-таки будет, как и обещали синоптики, подумала Кэрол. Хорошо бы она разразилась ночью. Тогда можно будет укрыться с головой одеялом, чтобы ничего не слышать и не видеть.

Ее не так пугал гром, как молния. Эдгар подсмеивался над ее детскими страхами и не хотел ничего слушать, когда она пыталась объяснить, что ничего не может с собой поделать.

Родители относились к этому с большим пониманием. Кэрол знала, что отец долгое время винил себя за то, что оставил дочку одну во время той давней грозы, когда молния попала в дуб и расколола его на две части. Сам он тогда спешил спасти коня, запутавшегося в мотке колючей проволоки.

Закончив трапезу, Кэрол вымыла посуду и налила себе вторую чашку кофе. Она все еще чувствовала физическую слабость, а смутное беспокойство заставляло ее ходить взад-вперед по кухне, постоянно останавливаясь у окна.

Неужели я жду Ленарда? – спросила себя девушка. Это просто смешно. Ведь как только я приехала сюда и обнаружила, что вынуждена буду жить под одной крышей с ним, хочу только одного – чтобы он уехал.

И вот теперь, когда он действительно уехал, причем не навсегда, а только на время, я беспокоюсь и нервничаю, словно скучаю без него.

Допив вторую чашку кофе, Кэрол решила, что Ленард вернется только к ночи, но в этот момент за окном послышался шум, и она увидела, что красный автомобиль показался на дороге.

Ее охватило непонятное волнение, и она поспешно поднялась наверх, в спальню.

Не хватало еще, чтобы Ленард подумал, что она ждет его. Потому что, разумеется, она его не ждала, просто привыкла, что он все время где-то рядом, и его долгое отсутствие начало беспокоить ее.

Кэрол слышала, как остановилась машина, потом хлопнула входная дверь. Тут Ленард громко выкрикнул ее имя.

Она испуганно посмотрела на дверь спальни, не веря своим ушам.

Раздался грохочущий звук его шагов на лестнице, и девушка успела открыть дверь спальни как раз в тот момент, когда Ленард нетерпеливо ударил по ней кулаком.

– Ах, вот ты где! – сказал он.

Взглянув на него, Кэрол мгновенно поняла, что он взбешен.

– О Боже! Аукцион был неудачным? – спросила она, заподозрив, что именно в этом кроется причина его ярости. Но, к ее удивлению, он проскрежетал в ответ:

– Нет. С ним все в порядке. Что ты тут устроила, Кэрол? Это ведь ты напоила лошадей?

Она ошеломленно смотрела на Ленарда, смущенная не столько вопросом, сколько тоном, которым он был задан.

– Конечно я, – сказала Кэрол. – Я вышла во двор, увидела, что они возвращаются, и решила их напоить. Ты сказал, что вернешься вовремя, но…

– Я вернулся вовремя, – проговорил Ленард сквозь зубы, а потом гневно выпалил: – Господи, да неужели ты ничего не понимаешь? А еще дочь фермеров! Нельзя, повторяю, ни в коем случае нельзя поить лошадей, когда они в мыле!

Слова возмущения уже готовы были сорваться с языка Кэрол, как вдруг, но, к сожалению, слишком поздно, в ее сознании зазвучал доносящийся откуда-то из прошлого негромкий голос матери, мягко объясняющий, почему нужно выждать, пока дыхание лошади придет в норму, прежде чем давать ей воду.

Это была непростительная ошибка. Мысль о возможном ущербе, который она причинила, заставила Кэрол густо покраснеть.

– Я… больше не буду, – пробормотала она, слишком смущенная, чтобы оправдываться.

Но Ленард преградил ей путь, протянув руку поперек дверного проема.

– Не ходи туда, – язвительно сказал он. – Иначе еще что-нибудь натворишь. Сейчас я их осмотрю. Лучшее, что мы теперь можем сделать – это оставить все, как есть, а потом молиться. Правда, боюсь, уже ничего не поправить.

Он говорил с гневом, презрением, злой иронией, и был безусловно прав. Кэрол понимала, что не имеет права обижаться на него, но все же…

Если бы на моем месте была та блондинка, подумала она, он вряд ли вел себя столь высокомерно.

Конечно, я виновата, потому что должна была помнить советы матери. Страшно подумать, во что обойдется эта ошибка родителям, если с лошадьми что-то случится. Как сказал Ленард, остается только молиться о том, чтобы ущерб был минимальным.

– Пойду, осмотрю их, – холодно сообщил он.

– Я с тобой, – неуверенно предложила Кэрол.

Ей хотелось загладить свою оплошность, доказать, что от нее может быть какая-то польза.

Однако Ленард язвительно произнес:

– Спасибо, не надо.

Когда он ушел, Кэрол едва не расплакалась. Пульсирующая боль вновь подступила к ее вискам, и тут она услышала вдали первые раскаты грома.

Еще только этого еще не хватало, с горечью подумала девушка, напрягая слух в надежде, что ей это только почудилось. День выдался ужасным, и теперь самое лучшее, что она может сделать – это взять какую-нибудь книжку и лечь в постель.

Кэрол вошла в гостиную и принялась осматривать книжные полки в поисках какого-нибудь подходящего в качестве снотворного романа. Неожиданно зазвонил телефон. Она взяла трубку и с удивлением услышала на другом конце провода голос Эдгара.

– Боюсь, мне нечем тебя обрадовать, – сказал он нервно. – Похоже, дела складываются так, что я вообще не смогу приехать на эти выходные.

9

– Но, Эдгар, ведь мы договаривались, – растерянно проговорила Кэрол, отказываясь верить тому, что только что услышала.

– Да, конечно. – Голос Эдгара звучат недовольно и слегка затравленно, словно этот разговор одновременно раздражал и пугал его. – Но обстоятельства изменились. Из Канады приезжает старая мамина подруга, если говорить точнее, моя крестная. Разумеется, мама хочет, чтобы я приехал на выходные домой. Ее подруга будет не одна, а с дочерью, и они обе обидятся, если я не приеду. И потом, если меня там не будет, то за столом окажется нечетное число гостей, потому что родители уже пригласили двоюродного дядю, чтобы он составил пару моей крестной, а…