Никола Марш - Недоверчивые сердца Страница 29

Не сказав больше ни слова, Тамара развернулась и по садовой дорожке направилась к машине.

— Вы действительно беспозвоночная, как и говорил Риччи! — крикнула ей вслед Соня.

Но Тамара ее слова не обидели. Конечно, глупо было сюда приезжать. Но встреча с Соней подействовала на женщину, как горькое лекарство, которое помогло ей излечиться.

Теперь Тамара готова была смотреть в лицо будущему.

Этан вышел из лимузина, остановившегося перед «Амброзией».

Четыре дня назад Там бросила его. Он решил с головой погрузиться в дела, слетал в Сидней, Брисбен и Кэрнс.

Безостановочные встречи, переговоры с инвесторами, деловые знакомства вымотали его до предела.

Этан немного постоял на пороге, наблюдая за толпой постоянных клиентов, битком набившихся в его ресторан.

За столиками на двоих сидели парочки, украдкой сплетая руки и скрывая улыбки. За столами побольше наслаждались счастливые семейства, поглощая огромные порции сладкого финикового пудинга. Дальние столики занимали бизнесмены, которые весьма активно орудовали вилками, поедая соленых и перченых кальмаров, но при этом не забывали обмениваться деловыми бумагами.

Этан любил свой ресторан. Всегда любил. Это был его дом, его дитя.

Так почему же он ощущает пустоту? Должно быть, он зря старался, удача отвернулась от него. Хорошо, что Там обнаружила свои истинные чувства, пока он совсем не увяз.

Хотя что может быть хуже, чем любовь к женщине, которая никогда не будет тебе принадлежать?

Этан тряхнул головой и вошел в ресторан. Его окутали ароматы свежеиспеченного хлеба, говядины, приготовленной по китайскому рецепту, и чеснока.

Он вернулся домой.

— О, босс! Как съездили?

Этан устало улыбнулся бармену Фрицу, из которого фонтаном била энергия:

— Очень был занят.

— Ну, еще бы! Хотите чего-нибудь?

— Двойной эспрессо — то, что надо.

Бармен отдал честь:

— Слушаюсь, босс. — Не успел Этан отвернуться, как Фриц воскликнул: — Чуть не забыл. Скоро появится Тамара. Она уже заходила, спрашивала, когда вы вернетесь.

Сердце Этана взбрыкнуло. Он старательно скрыл волнение и кивнул:

— Спасибо. Я буду наверху. Позвони мне, когда кофе будет готов. И приготовь для нее горячий шоколад.

— Будет сделано, босс.

Этан с трудом поднялся по лестнице в свой офис. У него не осталось сил для противостояния.

Уже ничего не изменишь.

Она до сих пор любит покойного супруга.

А он, Этан, любит ее.

Безнадежное дело. И, черт возьми, не будет он тратить время на размышления о том, что все могло сложиться иначе.

Этан хлопнул дверью, отшвырнул кейс, подошел к столу и опустился в кресло, потирая виски.

В тот день, когда Тамара ушла, они оба сердились. Возможно, от перелета у них в организме сбились биоритмы. Но это все равно не объясняет ее странную реакцию на известие о младенце неверного супруга.

Если только… Этан резко выпрямился.

Что-то не давало ему покоя. Что-то такое она сказала в Индии… Он вспомнил ее фразу по поводу жен, которые ради покоя в доме терпят выходки мужей…

Мучения Этана прервал нерешительный стук в дверь. Он подошел и рывком распахнул ее. И тут же все его беседы с самим собой были забыты. За дверью стояла Тамара, собранная и спокойная, в простом черном платье, и напряженно смотрела на него.

— Мне нужно было тебя увидеть.

С трудом сдерживаясь, чтобы не схватить ее в охапку, он отступил и сквозь стиснутые зубы пригласил:

— Входи.

— Как ты?

Этан указал на заваленный стопками бумаг стол:

— Занят. Как всегда, дела.

Тамара даже не взглянула на стол.

— Да, Фриц сказал мне, что сразу после нашего возвращения ты на несколько дней уехал.

Этан пожал плечами:

— Встречи были давно согласованы.

— Я восхищаюсь тобой, — заявила молодая женщина.

Этан всмотрелся в ее лицо, ожидая обнаружить что-нибудь, кроме искренности, но потерпел неудачу.

— Я восхищаюсь твоей способностью заниматься делами, как будто ничего не случилось, — продолжала она.

— Очень даже случилось, просто я решил, что лучше дело делать, чем гадать, что же с нами произошло.

Тамара вздрогнула, а он сунул руки в карманы, потому что ему очень хотелось дать себе подзатыльник за вырвавшиеся слова.

Рядом с этой женщиной легендарное самообладание категорически отказывалось служить Этану.

— Я тогда слишком остро отреагировал. Извини.

— Не стоит извиняться. Ты имел на это право.

Этан помолчал. Ему не хотелось причинять ей боль, но он должен спросить.

— Ты знала, что Рич тебе изменял?

Тамара кивнула. Он в который раз удивился: какой же сволочью надо быть, чтобы шляться на сторону от такой изумительной женщины?!

— У меня были подозрения, — тихо проговорила она, — а после его смерти открылась вся правда. Но я понятия не имела о ребенке.

— Должно быть, это больно.

К его удивлению, Тамара пожала плечами, как будто для нее это ничего не значило:

— Одно время известие мучило меня, чуть не с ума сводило. А теперь прошло. Я продолжаю жить.

Она присела на краешек стола и наклонилась к Этану. Очень близко. Очень соблазнительно.

— Спасибо тебе.

— Ну да, я — парень на случай депрессии.

— Что?

— Что слышала.

— Ты думаешь, я тебя использовала?

— Ага.

Тамара расхохоталась и резко развернулась на столе так, что ногами задела его руку, и он тут же впал в ступор.

— Ты не парень для депрессии. Ты — парень!

Непонятно, что она хотела этим сказать. Но зачем же сидеть так близко?! Она сознательно пытается его спровоцировать? У Этана зачесались руки, но он стиснул кулаки в карманах.

— Ты — парень, с которым я хочу иметь общее будущее. Парень, который помог мне разобраться с прошлым. Парень, которого я люблю.

Этан во все глаза смотрел на нее. Не чокнулась ли она от стресса? Но видел он только искренние, ясные изумрудные глаза, полные любви и слез. Этана, словно катапультой, выбросило из кресла, он оказался рядом с Тамара и потребовал:

— Скажи еще раз.

Она улыбнулась и поморгала.

— Трудно поверить, что я призналась в любви такому парню, как ты, но что есть, то есть.

Бурная радость Этана чуть потускнела.

— Такому парню, как я?

— Записному плейбою. Заядлому гуляке, призванному разбивать женские сердца.

— Кто это сказал?

У нее дрогнули губы, и ему немедленно захотелось их поцеловать.

— Ладно, я сказала это в последний раз. Но должна добавить, что для меня любовь к тебе — рискованное дело.

— Из-за Ричарда?