Джанис Мейнард - Все равно будешь моей Страница 3

Кристофер смотрел на нее с ужасом, не в состоянии представить, каким образом Кирби смог пережить два дня и две ночи на горе, чтобы потом вдобавок лишиться ноги.

– Ему повезло, что он выжил.

Слезы блестели на ее ресницах.

– Ему пришлось пройти через три операции и длительный курс терапии. Теперь он может самостоятельно ходить, пользуется протезом. Но, Кристофер…

Он подался вперед и накрыл ее руку своей ладонью.

– Что «но»?

– Он думает, что больше не сможет быть хорошим врачом.

Кристофер видел, что Элеонора на грани. Былые чувства нахлынули на него с новой силой. В первую очередь он хотел защитить ее, впрочем, как всегда, хотелось стать ее спасителем. Переполненный бар явно был неподходящим местом для разговора.

– Пойдем. Я провожу тебя до машины.

Снаружи воздух был теплым, густым и вязким, как патока, тогда как внутри Кристофер чувствовал могильный холод. Теперь, когда узнал, что его друг серьезно пострадал, он досадовал на себя за то, что долго оплакивал собственную загубленную карьеру. Его травма ничто по сравнению с тем, что случилось с Кирби.

Улицу освещали фонари, в их рассеянном свете Элеонора стала обретать гораздо большее сходство с девушкой, которую он когда-то знал. Медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Кристофер помнил, что она всегда расстраивалась из-за того, что они не вьются, а он находил их восхитительными. Ее фигура была очень женственной. Он смутился от того, что сейчас его занимают подобные мысли. С одной стороны, хотелось поддаться искушению, с другой – утешить.

– Мне нужно идти, – едва слышно пролепетала она.

– Элеонора, иди сюда. – Он обнял ее, она разрыдалась, плакала так, словно сердце разрывалось на части от боли. Может быть, так оно и есть.

Кристофер где-то вычитал, что между близнецами существует особенная связь. Наверняка она ощущает травму Кирби как свою собственную.

Он гладил ее спину, бормотал слова утешения. Положив подбородок ей на макушку, размышлял о том, что испытывает к ней, и это неподвластно ни времени, ни расстоянию. Даже просто держать ее в объятиях бесценно для него.

Наконец поток слез иссяк. Он отпустил ее, и она тут же отступила. Почему ее не утешал муж? Куда он вообще запропастился?

– Прости, я слишком долго держала это в себе. Крепилась ради Кирби.

– Я все понимаю.

– Спасибо, Кристофер.

Неужели он бездушное животное? Единственное, о чем он мог думать, – о соблазнительном декольте и как прекрасно было бы ласкать ее спину.

– За что?

– За то, что выслушал меня.

– Я рад, что ты отыскала меня, и, конечно, навещу Кирби. Но нам есть еще о чем поговорить. Почему бы тебе не взять с собой сына и не навестить меня на работе? Я покормлю вас обедом.

– Не хочу мешать.

– Мои уехали в Ашвилл на концерт на все выходные, чтобы отдохнуть на свежем воздухе. Буду только я.

Она нерешительно кивнула:

– Думаю, это неплохая идея.

– Силвер-Глену не хватало Портеров.

Она улыбнулась:

– А что насчет Кристофера Каванаха?

Не в силах противиться желанию, он погладил ее по руке:

– Ему тоже. Он скучал больше всех.

Элеонора быстро вернулась домой, в глубине души радуясь тому, что Кристофер не стал спрашивать о Кевине. Было бы трудно рассказывать еще и об этом. После того как расплакалась у него на плече, она чувствовала себя страшно уставшей. Эмори – спокойный мальчик и обычно крепко спит, тем не менее он отнимает у нее много сил. Помимо сына ей приходится заботиться о Кирби и дедушке. Временами Элеонора буквально выбивалась из сил.

Ощутить поддержку Кристофера, пусть даже на минуту, стало волшебным ощущением. Он сильный, достойный. И вообще стал весьма соблазнительным мужчиной. Хотя в глубине души остался прежним, только стал еще лучше, взрослым, уверенным в себе. И с ней был добр и предупредителен. Тем не менее Элеонора чувствовала, что между ними таится что-то еще.

Конечно, ей не могло привидеться некоторое сексуальное напряжение, возникшее между ними. С ее стороны это вполне понятно: Кристофер великолепен, привлекательный мужчина в расцвете сил. Вероятно, остальное она сама себе придумала. Слишком уж утомлена, практически перестала следить за собой и, по ее мнению, невероятно располнела.

Элеонора не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала себя желанной и привлекательной. По крайней мере, до этого вечера. Что-то в том, как Кристофер смотрел на нее, заставило мысленно вернуться к воспоминаниям о том, как подростком она была влюблена в лучшего друга своего брата. Не раз она завидовала той, казалось, нерушимой связи между братом и Кристофером. Несмотря на то что близость с Кирби глупо было отрицать, у двух мальчиков одного возраста общих интересов оказывалось гораздо больше. Они часто брали ее с собой, хотя порой она чувствовала себя пятым колесом в телеге. И кто их обвинит в этом.

Она в жизни не признавалась Кирби в своей симпатии к Кристоферу. Даже когда Кристофер едва не погиб, а она стояла рядом с его постелью, выдвинув ультиматум. Это стало одним из немногих секретов, которым она не поделилась с Кирби. Именно этот он наверняка бы выболтал, несмотря ни на что.

Припарковавшись около небольшого уютного домика, принадлежавшего ее деду, Элеонора сделала глубокий вздох. Прежде чем войти, решила перевести дух и подняла глаза на звезды. Ее охватила неописуемая тоска. К лучшему или нет, но сейчас она стала тем, кто объединил семью. Временами эта непосильная ноша давила на плечи.

Кирби сидел в полумраке, развалившись в кресле, и смотрел программу новостей по кабельному каналу. Элеонора включила небольшую настольную лампу и, зевая, села напротив брата.

– Привет, сестренка. Тебе лучше?

Она сказала Кирби, что едет проветрить голову.

– Да, спасибо. Спасибо, что позволил мне уехать ненадолго.

Нет необходимости рассказывать ему, где она была на самом деле. Во всяком случае, пока.

Кирби пожал плечами:

– Даже я могу справиться, когда дети спят.

– Как дедушка?

– Сегодня неплохо. Почти час рассказывал мне истории о бабушке, прежде чем уснул.

– Хорошо.

Между братом и сестрой повисло неловкое молчание. Как они ни пытались делать вид, что жизнь идет своим чередом и они успевают за ней, это было не так. Элеонора бросила взгляд на часы:

– Хочешь чего-нибудь? Молока? Сэндвич?

Кирби глубоко вздохнул:

– Нет, спасибо, все хорошо.

Но, конечно, и это не так. После несчастного случая он страдал бессонницей. Вероятно, и сегодня не вернется в спальню, останется дремать в кресле перед телевизором.

Чувствуя себя беспомощной и расстроенной, Элеонора поднялась. Поцеловав брата в щеку, пожала его руку:

– Ты же скажешь мне, если тебе что-то понадобится?

– Ступай в постель, Элли. Я в порядке.

После быстрого душа она забралась на старомодный матрас, набитый пухом, и, притаившись под покрывалом, прислушалась к мерному посапыванию Эмори.

Ребенок стал спасением. Ее драгоценный малыш полностью зависел от нее. Только он удерживал на плаву и не позволял впасть в отчаяние от драмы, разыгравшейся в ее жизни.

В уединении она пролила много слез из-за Кирби. Было важно, чтобы он не чувствовал себя обузой. Это означало ежедневное хождение по тонкой грани, когда она старалась помогать, а не душить его своей заботой.

Ее собственная трагедия отошла на второй план. В первую очередь следовало ухаживать за Кирби. Увидеть вновь Кристофера после стольких лет оказалось непросто. Несмотря на то что она так никогда и не смогла его забыть, она ожидала от себя большего. Еще сильнее смутила доброта и забота, которую он проявил к ней.

Ее начало клонить в сон. Только теперь Элеонора расслабилась и позволила себе вспомнить, каково это – находиться рядом с Кристофером, чувствовать его руки, слышать, как он произносит ее имя, успокаивает. Она вздрогнула, хотя в комнате было тепло. Как бы сложилась жизнь, если бы они с Кристофером не рассорились? А если бы Портеры не уехали из Силвер-Глена? Интересный вопрос.

Но правда в том, что сейчас ей непросто. Элеонора не могла поддаваться горю и отчаянию, это опасно. И не стоит принимать доброе отношение давнего приятеля за нечто большее. Вся ее жизнь сложилась не по плану. Но даже если и так, Элеонора не собиралась жалеть себя, цепляться за мужчину.

Она сильная женщина, ничто ее не сломит. Нужно продолжать держать хвост по ветру и смотреть в будущее с оптимизмом. Чувство вины обычно тянет вниз, однако Элеонора не переживет, если Кристофер узнает правду. Их дружба станет для нее прекрасным даром при условии, что они будут держаться в рамках. Возможно, ему удастся выманить Кирби из скорлупы отчаяния и отчуждения, и они снова станут славными друзьями, как когда-то.

Следующим утром она накормила своих мужчин завтраком, сделала для них и оставила в холодильнике бутерброды на ланч. Не хотелось лгать брату, поэтому она предупредила, что они с Эмори идут на регулярный медицинский осмотр, а потом по магазинам.