Элен Кэнди - Видения Эми Шарп Страница 3

А в тетрадке миссис Ром добавилась запись: «Воскресенье. Восемь часов сорок пять минут вечера. Горбатый ухажер чокнутой со второго этажа ушел, хлопнув дверью…»

2. Круговорот зла

Эми Шарп спустила ноги с дивана и подперла кулачками подбородок. Она уже явственно представила себе, что по лестничному пролету поднимается Линда Сокрис, что у нее в руке надкусанный бутерброд или кусок жирной пиццы из закусочной на углу улицы Диких Роз.

Именно в это время в подъезд вошла полная девушка в светлом пальто до колен. На шее у девушки был красный платок, и она все время его поправляла, как будто эта неблагодарная вещь решила ее задушить.

Эту девушку с испанской внешностью зовут Линда Сокрис. Она снимает квартирку на втором этаже вместе с Эми Шарп. Кстати, эти пятьдесят квадратных метров и сдружили девушек.

Остановившись на лестничной площадке между первым и вторым этажами, Линда оторвала краешек бумажного пакетика и засунула в рот еще теплый гамбургер, купленный ею на углу улицы Диких Роз.

Тщательно пережевывая пищу, Линда начала медленно подниматься по лестнице, но когда подъездная дверь хлопнула и послышались крадущиеся шаги миссис Ром, девушка быстро побежала по ступенькам.

Только у двери она остановилась и резким движением откинула длинные, взлохмаченные ветром черные волосы. Достав ключ из сумки, Линда вставила его в замочную скважину и замерла. На первом этаже послышался вскрик пожилой дамы, потом что-то тяжелое достигло пола и разлетелось вдребезги.

Линда подошла к лестничным перилам и, перегнувшись, заглянула на площадку первого этажа: миссис Ром стояла на коленях и собирала осколки глиняного горшка. Потом бережно взяла в руки комок земли с торчащим из него кустом базилика, резко встала и толчком плеча раскрыла свою дверь.

Линда злорадно засмеялась. Не у нее одной сегодня неудачный день. Это очень порадовало девушку.

Облизав пальцы, замаранные кетчупом, Линда провернула ключ и вошла в квартиру. Первое, что она увидела, был диван и сидящая на нем Эми.

Линда поприветствовала подругу улыбкой и, бросив в прихожей сумку, такую же объемную, как и сама хозяйка, запихнула в рот остатки гамбургера.

— Как настроение? — спросила Эми, хотя после вчерашней ссоры с Генри такой вопрос должна была задать Линда.

— Хуже всех! — ответила Линда и рывком сдернула с себя красный платок, который вцепился в шею хозяйки и не хотел разжимать крепких объятий. — Та тощая девка из столицы штатов решила сместить меня! Режиссер обещал ей подумать! Представь, она хочет, чтобы я осталась без работы! Актрису с такими формами, как у меня…

— Формы, несомненно, важнее таланта… — шепнула себе под нос Эми и улыбнулась.

Линда Сокрис работала в театре на улице Звонарей актрисой второго плана. И она не поделила место на сцене с некой Люсьеной, приехавшей в прошлом месяце из Сакраменто. Эта выскочка претендовала на ту же роль! Линда была уверена, что легко устранит соперницу. Но тут оказалось, что эта фифа из столицы штатов дальняя родственница режиссера и постановщика спектаклей в театре на улице Звонарей. У девчонки не было и намека на талант. Но, вбив себе в голову, что начинать карабкаться к Голливуду нужно с самого низа, Люсьена решила навестить троюродного дядю, с которым, кстати, в последний раз виделась двенадцать лет назад.

— Эта Люсьена не умеет ни петь, ни танцевать! Она ноль! — Линда подперла бока руками и прошлась по комнате.

Когда Линда резко останавливалась, ее тело еще продолжало колыхаться. Когда девушка снова принималась наворачивать круги, ее большая грудь, обтянутая черной, чуть прозрачной кофтой, начинала покачиваться из стороны в сторону, словно застывшее желе.

— Прости, мне надо выговориться! — Линда взмахнула ладонью и схватила со столика телефонную трубку. — Ага! Здравствуйте! Это справочная? Ага. Отлично! Мне номер телефона миссис Швамп…

— Кто такая миссис Швамп? — шепотом спросила Эми, развернувшись всем телом к Линде.

Но Линда только отмахнулась и продолжила разговор:

— Нет, я не знаю адреса. Диктуйте мне номера всех Швампов в Морисе! Нет. Мне все равно. Да пусть их хоть тысячи! Мне нужен номер миссис Швамп. Ах так! Дайте мне тогда номер телефона вашего начальника! — Линда перешла на крик. — Что значит: вы не виноваты? У вас выбор: продиктовать мне все двести пятьдесят восемь номеров миссис Швамп или дать номер, всего один номер, своего начальника, и я в подробностях расскажу ему о ваших трудностях! — Линда размахивала руками и, отводя трубку от уха, кричала в микрофон: — Нет, миссис Швамп живет на другой улице! Вроде на Черного Смита. Нет, это не та миссис Швамп. Тогда посмотрите на улице Горняков. И это не та Швамп! Я вспомнила! Улица Диких Роз. Как — нет миссис Швамп? Что вы мне мозги парите? Да как вы можете! Проверьте по другой базе! Как одна! Какой ужас! Посмотрите еще! Хорошо, я подожду… — На несколько минут в квартире повисла тишина. — Да. Как нет?! Улица Диких Роз. Дом номер сорок пять. Черт подери! Это невозможно! У нее точно есть телефон! Да, я уверена! Почему? Я и есть миссис Швамп! — крикнула Линда и бросила трубку. Потом она выдула из легких воздух и умиротворенно посмотрела на озадаченную Эми. — Теперь легче…

— А ты не думала о том, что в мире существует круговорот зла? — Эми встала с дивана и подошла к окну.

— Что, прости? — Линда вышла из кухни с куриной грудкой в одной руке и большим ломтем хлеба в другой.

— Круговорот зла…

— Это что, твоя новая теория? — Линда усмехнулась и села на старый диван, положив ноги на журнальный столик.

Эми повернулась к подруге, посмотрела, как хлебные крошки сыплются на пышную грудь, обтянутую черной кофтой, и улыбнулась.

— Да. Это моя теория. Но далеко не новая. Я ее еще в пятом классе придумала, когда увидела, как один мальчишка, получив оплеуху от старшеклассника, пошел во двор мучить кошку.

— И что это доказывает? Как она действует? — спросила Линда с полным ртом.

— Если говорить об отношении к злу, есть два типа людей: те, кто выплескивает зло, и те, кто его удерживает в себе. Первый тип можно назвать «выплескивателями». Они всегда стараются избавиться от негативных эмоций, выплеснуть их наружу, облить негативом окружающих. Только так им становится легче. Они быстро отходят после ссоры и так же быстро забывают, что всего несколько минут назад готовы были стереть в порошок любого, кто попался бы им на глаза.

Второй тип людей, тех, кто удерживает зло, можно назвать «молчунами». Они, по сути, слабы. Не могут дать отпор негативным мыслям, но не способны и выплеснуть их на окружающих и поэтому впитывают его и молчат, молчат и впитывают. Самое страшное, что с виду они безобидные тихони, а что творится у них на душе, никто не знает. «Молчуны» скрытны и опасны. Когда они крепнут, становятся сильнее, то превращаются в «выплескивателей», но гораздо более страшных. Бывшие «молчуны», затаившие обиды еще с самого детства, могут пойти на такое! Лично я предпочла бы иметь дело с десятком «выплескивателей», которые только покричат!