Мэгги Эмерсон - Женская решимость Страница 3

Рэндалл, переводя разговор на другое, окинул оценивающим взглядом ее уютный кабинет.

— Кажется, тебе по душе редакторская должность?

— Да, вполне. Но, по— моему, и тебе далеко не противна роль знаменитого писателя.

Похоже, он поддерживает разговор, только чтобы протянуть время и еще задержаться рядом с ней. Хотя совершенно непонятно, зачем ему это нужно…

— Ты собираешься стать деловой женщиной, Линда? Одной из тех, кого интересует только карьера?

Вряд ли о ней так можно сказать. Особенно если учесть, что это ее последняя рабочая неделя перед несколькими месяцами отпуска Ho и еще одна причина, по которой сейчас Линде надлежит усиленно заниматься работой, чтобы быть уверенной — за время ее отсутствия дела не придут в запустение. Но хотя Рэндалл и был ближайшим другом семьи, посвящать его в свои дела Линда не собиралась. То, что она взяла отпуск на девять месяцев, не должно стать общеизвестным фактом.

— Вовсе нет, — непринужденно ответила она. Кета: и, ты не собираешься навестить нас в эти выходные?

— А почему ты спрашиваешь?

— Да так, нипочему. Просто хочу тебя предупредить: в последнее время у папы скверное настроение.

Еще бы настроению Питера не быть скверным! Хотя сестренка Джесси и пообещала несколько недель назад отвлекать внимание отца на себя, у нее это не получалось. Джесси была слишком занята своей семейной жизнью, чтобы полностью оградить Линду от тревог и волнений Питера. Мало того, в семье стало одной проблемой больше: Патрисия Брайтон, помощница отца, неразлучная с ним долгие годы, преподнесла всем очень неприятный сюрприз!

— Да, пожалуй, в прошлую субботу он выглядел мрачновато, — согласился Рэндалл. — Но я подумал, что это обычный свадебный синдром отцов. Не хочется отпускать от себя доченьку и все такое…

— Вот уж нет. — Линда грустно усмехнулась. — Папа только и старается сбыть нас с рук последние лет пять.

— Я бы так не сказал. По— моему, ему очень трудно хоть кому— то вас уступать.

— Очень утешительно, — сухо ответила Линн, перебирая бумаги на столе. Она прекрасно знала, что Рэндалл прав и на этот раз. К счастью, мужья Джули и Джесси полностью оправдывали отцовские ожидания — иначе обеим пришлось бы пережить настоящие баталии с отцом.

— Просто Питер очень хочет внука, которому он мог бы передать семейный бизнес, — заверил ее Рэндалл тоном хорошо осведомленного человека.

Линда смотрела неподвижным взглядом на стопку корректурных оттисков, ждущих ее правки.

— А если мы все родим ему внучек, что тогда? Рэндалл засмеялся, сверкая белыми зубами.

Ее замешательство, слава Богу, прошло для него незамеченным.

— Тогда вам придется сделать еще по одной попытке, потом еще — пока не добьетесь желаемого результата!

— Пожалуй, Джесси и Джулия будут очень рады следовать твоим советам. — Линда деланно засмеялась.

— Нужно видеть во всем светлую сторону, моя дорогая. Пока ты не замужем, хотя бы эта проблема тебя не касается!

О, если бы он только знал…

Линда выглядит явно нездоровой, снова подумал Рэндалл.

Нет, конечно же, она ничуть не подурнела и была прекрасна, как всегда. Это не могло измениться. Густые каштановые локоны она унаследовала от отца, но в остальном была вылитая мать. А женщины красивей, чем Клаудиа Дарлинг, Рэндалл и представить себе не мог.

Но теперь он видел, что Питер не напрасно волнуется о своей старшей дочери. После субботней встречи на свадьбе Рэндалл начал разделять его волнение. Она была по— прежнему привлекательной, но вокруг нее появилась некая аура болезненной хрупкости. Раньше Рэндалл никогда такого не замечал. И взгляд у нее изменился, стал каким— то загнанным…

— Ну так что, я тебя наконец уговорил? Идем же, пообедаем, — продолжал настаивать он.

Молодая женщина смотрела чуть насмешливо, слегка опустив ресницы.

— Я ведь уже объяснила…

— И даже несколько раз, — разочарованно согласился Рэндалл. — Ну хорошо, на вилле ты хоть будешь в выходные?

— А что? — Ее взгляд стал настороженным. Раньше между ними никогда такого не было!

Рэндалл всегда дружил с сестрами Дарлинг, а старшая из них и самая остроумная, Линда, вообще могла крутить им как хотела. Но теперь между ними появилась словно бы тонкая стеклянная стена — и он ничего не мог с этим поделать. Не мог победить внезапное отчуждение, как бы ему того ни хотелось.

— Да просто спрашиваю. Меня ведь звали приехать в субботу. И если Питер и впрямь в скверном расположении духа, хотелось бы встретить там кого— нибудь повеселее, хотя бы для равновесия обстановки.

Линда громко рассмеялась.

— Ах, честный старина Рэнди! Он состроил лукавую гримасу.

— Стань я с тобой любезничать, ты бы меня не узнала.

— И то правда… Хотя было бы интересно посмотреть на тебя вежливого.

Показалось это Рэндаллу — или в голосе молодой женщины в самом деле прозвучала горькая нотка? Будто бы она и правда ждет от него любезности, знаков внимания…

Сейчас в жизни Линды нет мужчины. Иначе она бы не появилась на свадьбе Джессики в одиночестве. Но Рэндалл знал достоверно, что в прошлом у нее были романы. Однако само предположение, что Линда питает к нему нечто большее, чем дружеская приязнь, было невероятным.

— Так что там огорчило нашего Питера? — спросил Рэндалл, меняя тему беседы.

Линда нахмурилась и расстроенно затеребила каштановый локон, выбившийся из прически.

— Патрисия от нас уходит. Она решила уволиться.

— Патрисия?! — почти вскричал Рэндалл, вне себя от удивления.

Он просто не мог в это поверить. Патрисия Брайтон, личный секретарь Питера, вот уже десять лет была неотъемлемой частью жизни Дарлингов. Почти что членом семьи. Невозможно было представить Питера или девочек Дарлинг без этой тихой заботливой женщины.

— Мы все поражены этим известием не меньше, чем ты… А уж папа — сильнее всех.

— Поражен — слишком мягкое слово, — выдохнул Рэндалл, качая головой.

— Да? — неопределенно протянула Линда, накручивая локон на палец.

Да что они, эти Дарлинги, ослепли, что ли? Рэндалл был вне себя от возмущения. Он— то видел все эти годы, что красавица Патрисия влюблена в своего шефа. Она была для Питера настоящей любящей и верной женой во всем, кроме разве что физических отношений, которые Рэндалла вовсе не касались, и он не собирался лезть не в свое дело.

Патрисия всюду сопровождала Питера Дарлинга, делила с ним радости и невзгоды. Последние десять лет своей жизни она полностью посвятила ему и его осиротевшим девочкам. Что, Господи помилуй, могло теперь заставить ее с ними всеми расстаться?