Рини Россель - Когда падает снег Страница 3

— Напоминаю, это моя гостиница, — устало вздохнув, ответил мистер д’Амур, — и я могу выставить любого, когда пожелаю. Подумайте хорошенько.

Серебристые глаза выражали прямую угрозу, и предательские мурашки пробежали по спине Элиссы.

Она вздернула подбородок.

— Можете остановиться в одной из подвальных комнат. Там есть раскладушки.

— А там есть место для офиса?

— Там находится мой офис.

Нельзя сказать, чтоб он выглядел очень довольным, но все же согласно кивнул:

— Договорились. По крайней мере, у меня теперь есть комната.

Элисса сгребла бумаги и отвернулась.

— В аду у тебя комната, мерзавец, — тихо выдохнула она.

— У меня хороший слух, имейте это в виду.

Она сердито взглянула на него:

— Подумаешь, испугали!..

— И где же подвал, мисс Кросби?

Она прошла мимо него по коридору, ведущему на кухню.

— Это по пути в ад, — огрызнулась она. — Я уверена, вы найдете. — И вздрогнула от насмешливого хохотка за спиной.

Элисса стремительно вошла в кухню и швырнула нож для разрезания писем на стол, до смерти напугав Беллу, полненькую кухарку средних лет. Женщина, охнув, прижала пухлые руки к груди.

Элисса подняла глаза и попыталась улыбнуться.

— Извини, не могла бы ты приготовить чашку кофе?

Белла кивнула и засуетилась возле плиты. Кофе в кружке Элиссы остыл прежде, чем она успела просмотреть документы и отпить глоток. Она потерла глаза. Да уж, ничего хорошего это не сулило. Похоже, мистер д’Амур обладает всеми правами на собственность. Все эти бумаги выглядят так же безукоризненно и прошли через тот же гражданский суд, что и поддельные. И, между прочим, лицо, глядевшее на нее с полицейского рапорта, мало походило на лицо управляющего, который продал ей этот старый викторианский дом. Тот тип так торопился продать, что предложил ей фантастически низкую цену, к тому же за наличные…

Растревоженная этими мыслями, она вскочила из-за стола и побежала вниз по лестнице в офис, совсем не обратив внимания на непрошеного гостя, приближающегося к ней.

— Прошу прощения, — пробормотал он, уступая дорогу.

Элисса захлопнула дверь перед его носом, даже не удостоив взглядом.

Каморка без окон, размером едва ли превосходящая шкаф. Голые цементные стены и пол без какого-либо ковра. Когда три сестры переехали в гостиницу, маленькая походная кровать, стоявшая между столом и стеной, служила Элиссе постелью. Теперь она спала в комнате, которую сначала занимала Элен, а затем Люси. Из каморки кровать убрали, а на ее месте появились два серых металлических шкафчика.

Стул ее секретаря был старым, впрочем, как и ее металлический стол и факс. Но, слава богу, они принадлежали ей, как и гостиница, и Элисса дорожила каждым поцарапанным и старым предметом из этого хлама.

Непослушными пальцами она набрала номер своего наставника, профессора юридического университета Миссури. Как никогда ей сейчас необходима помощь. И не было другого человека, который знал бы закон так, как доктор Грейсон. Когда он снял трубку, Элисса принялась рассказывать обо всем случившемся, тщательно следя за тем, чтобы голос звучал ровно и спокойно. К тому времени, когда она опустилась в свое скрипучее кресло, дрожь уже прошла. Доктор Грейсон всегда действовал на нее успокаивающе.

— Отправьте мне все, что у вас есть, Элисса. Я посмотрю, что там можно сделать.

Она с усилием сглотнула, готовая расплакаться от благодарности.

— Спасибо, доктор Грейсон. Я чувствую себя гораздо увереннее, когда рядом такой друг, как вы. — Голос ее дрогнул. Смахнув с ресниц набежавшие слезы, Элисса медленно произнесла: — Боюсь, я не могу быть объективной. Этот человек пытается разрушить всю мою жизнь.

Выдержав паузу, доктор Грейсон ответил:

— Надеюсь, мы разыщем в этом деле лазейку, дорогая…

На какое-то время опять повисла тишина.

— Что? Вы что-то от меня скрываете? — встревоженно встрепенулась Элисса.

— Ровным счетом, ничего, дорогая. Ничего, о чем стоило бы волноваться. — Доктор Грейсон откашлялся. — Вы не должны были оставлять юриспруденцию, Элисса. У вас отменный нюх в этом деле.

— Вы что-то знаете?

— Как вам сказать… — Профессор опять откашлялся, что не предвещало ничего хорошего. — Я слышал об Алексе д’Амуре. Это один из наиболее удачливых и безжалостных противников. Помните дело о выбросе токсических отходов компанией «Хилдабрант иидастриз» в Калифорнии?

Элисса почувствовала тошноту.

— Это дело выиграл он?

— Получил сто миллионов компенсации для семей в зараженных районах. Боюсь, с ним будет нелегко справиться.

Элисса закрыла глаза и откинулась на спинку стула.

— О… доктор Грейсон, вы должны найти хоть что-нибудь, чтоб доказать: я являюсь полноправным владельцем! Я вложила в это дело все до последнего цента, и если потеряю гостиницу — потеряю все…

— Если есть хоть малейший шанс оставить вам гостиницу, я непременно разыщу его.

Элисса лишь кивнула.

— Сегодня воскресенье, так что завтра первым делом пришлите мне документы, хорошо? — мягко велел ей Грейсон. — И, Элисса…

— Да, доктор Грей сон?

— …веселого вам Рождества!

— Я не буду веселой, пока не удостоверюсь, что гостиница принадлежит мне.

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть и выронить трубку.

— С вами все в порядке? — донесся глубокий мужской голос.

Элисса вскочила на ноги, пытаясь подтянуть трубку за шнур.

— Что вам угодно? — После двух неуклюжих попыток ей все-таки удалось совладать с упрямым шнуром и опустить трубку на аппарат. — Я занята.

— Мне необходимо воспользоваться факсом.

— Разве у вас нет с собой какого-нибудь суперуниверсального компьютера?

— Здесь нет.

Она сгребла в охапку бумаги со стола и прижала их к груди.

— А что, если я скажу, что вы не можете воспользоваться моим?

Повисла тишина, а затем он произнес с вызовом:

— А что, если я скажу вам убираться из моей гостиницы сегодня же?

Элисса растерялась:

— Я… я… вы этого не сделаете…

— Мне нужно воспользоваться факсом!

Дверь распахнулась. Элисса невольно отметила, что он сменил свой темный костюм-тройку на мягкие бежевые брюки и спортивную рубашку в тон. Она удивилась, заметив, что он куда более мускулист, чем можно ожидать от мужчины, который пьет три мартини за ленчем и целыми днями копается в бумагах.

Грозный и мрачный, он стоял, глядя прямо в ее глаза, электризуя, казалось, весь воздух вокруг Элиссы.