Пола Хейтон - Не уходи, любимый… Страница 30

На следующее утро она получила письмо от матери, в котором та отвечала на ее послание, извещавшее о предстоящей свадьбе.

«Дорогая моя, — писала мать. — Новость, которую ты сообщила, явилась для меня полной неожиданностью. Я надеялась, что ты уже успела простить меня за все то, что тебе пришлось перенести по моей вине. Спасибо, что поделилась планами о своем втором замужестве. Я от всего сердца надеюсь, что ты будешь счастлива. Это брак по любви? Ты об этом ничего не пишешь. Ты в самом деле написала так мало, что я не знаю, что и подумать. Могу сказать только, что ты постоянно в моем сердце и моих молитвах. Я слышала о твоем будущем муже, хотя довольно давно…»

Флора не могла читать дальше, и буквы стали двоиться и расплываться.

— О, мамочка, — прошептала она, чувствуя, как сжимается сердце.

Через неделю в среду Флора повела детей купаться. За всю эту неделю она ни разу не видела Грига. День был знойный и душный, зато вода оказалась чудесной. Для Флоры купание с детьми всегда было тяжелой работой — Кэтти только-только научилась немного держаться на воде, а за Мэри и Майклом тоже требовался глаз да глаз.

Детей купание взбодрило — в мгновение ока они взобрались по новой надежной каменной лестнице и исчезли из виду, прежде чем Флора успела собрать полотенца.

Флора, зная, что теперь они в безопасности, не спешила. Она сняла купальник, прикрываясь полотенцем, надела платье с блестящими пуговицами, стряхнула со всех полотенец песок и постояла, любуясь на море. Но солнце пекло немилосердно, и она, собрав вещи, пошла к дому.

Наверху лестницы ее ждал Григ! Он был одет в джинсы и майку и выглядел сегодня как-то особенно загадочно, словно каменное изваяние.

От неожиданности Флора тихо ахнула и ухватилась за перила.

— Я не слышала шума вертолета. Я не ждала тебя… давно ты так стоишь?

Он ответил не сразу, а сначала долгим взглядом внимательно окинул всю ее фигуру — непокорные влажные волосы, которые игриво трепал морской бриз, хорошенькое пестрое платье с вырезом в форме сердечка и длинным вертикальным рядом перламутровых пуговиц, босые ноги — и наконец произнес:

— Я приехал на автомобиле. Стою здесь уже несколько минут.

— Почему ты не спустился? — спросила Флора, удивленно поймав себя на том, что заметно волнуется.

— Ты была вся погружена в раздумья. Я не хотел мешать.

— Ну и зря.

— У тебя усталый вид, — добавил Григ, забирая у нее полотенца.

— Я чувствую себя нормально. Ты уже видел детей?

— Да. И отправил их на экскурсию.

— На какую экскурсию?

— Мадж отведет их в городе в кино, а потом они пообедают в «Макдональдсе».

— Но, послушай! — протестующе воскликнула она. — Завтра им в школу!

— Я уверен, что небольшая разрядка детям не повредит.

— Наверное, — согласилась она сдержанно. — И некоторое время в доме будет тишина и покой…

— И я подумал о том же, — сказал он, беря ее за руку.

Видимо, больше им никаких слов не требовалось. Держась за руки, они молча направились к дому. Там Григ бросил полотенца прямо на кухонный пол и повел ее наверх в зеленую прохладную спальню. Закрыв дверь, он повернул в замке ключ.

— На случай, если они вдруг вернутся раньше, — сказал он и, медленно ступая по ковру, приблизился к Флоре. — Можно мне? — спросил он, взглянув на верхнюю пуговицу ее платья, затем вопросительно посмотрел ей в глаза. Флора слегка вздрогнула и покраснела. — Что? — спросил он негромко.

— Просто я вспомнила, что у меня под ним ничего нет, — смущенно ответила она.

— Знаю.

— Откуда?

— Видел, как ты переодевалась, благопристойно прикрываясь полотенцем. Но я не думаю, что сейчас это имеет значение, правда, крошка?

Она усмехнулась.

— Да. Но все равно мне странно, что я могла забыть…

— Наверное, ты о чем-то задумалась? Уж не обо мне ли? — Голубые глаза смотрели на нее вопросительно.

— У меня сейчас есть над чем подумать — и оранжерея, и розарий… Да и дети покоя не дают.

— Вряд ли у тебя было время особенно скучать по мне. — Он протянул руку, коснулся верхней пуговки платья и освободил ее от петельки.

Флора, взглянув вниз, увидела, как его пальцы устремились к следующей пуговице, которую постигла та же участь.

— Конечно, я скучала. — Она постаралась, чтобы ее слова звучали как можно беспечнее. — Ведь ты довольно долго не показывался.

Уже неделю и почти два дня, подумала она, вспоминая с точностью до часа.

Григ улыбнулся одними губами, и Флора закусила губу, потому, что последняя пуговица была наконец расстегнута и платье распахнулось на груди.

— Срок показался тебе долгим? — спросил он, не делая, однако, попыток прикоснуться к ней.

После длительной паузы он медленным мимолетным движением коснулся ее груди, его руки легли на ее талию, а платье совсем соскользнуло с плеч, так что стройное, женственное, соленое от морских волн тело Флоры обнажилось. Григ изучающим взглядом окинул ее, будто запоминая во всех подробностях. Его пальцы снова скользнули по нежной, нетронутой солнцем груди, не спеша опустились к бедрам.

— Григ… — прошептала она, вздрагивая не только от острого наслаждения, но и от странного чувства охватившей ее неловкости. — Не надо, Григ.

— Тебе не нравится? — спросил он, заглядывая ей в глаза, но ни на секунду не прерывая движения пальцев по ее коже.

Она отвела взгляд и секунду стояла потупившись, сжимая и разжимая пальцы опущенных рук. Платье едва держалось на сгибах ее локтей.

— Мне кажется, что ты играешь со мной, как с куклой.

— Почему ты не хочешь признаться, что думала на берегу обо мне?

Губы Флоры дрогнули, глаза расширились, и она торопливо отвернулась, вернее, сделала попытку отвернуться, но покачнулась, и Григ подхватил ее за талию и поддержал.

— Ну, хорошо. Я действительно думала о тебе, если хочешь знать, — вымученно призналась она.

— И что же это были за мысли?

— Если ты хочешь заставить меня сказать, что я по тебе скучала — да, я скучала, — ответила она, с внезапным вызовом тряхнув волосами.

— Ты что, обиделась?

— С какой стати? Ведь теперь, когда ты здесь, я могу от души насладиться твоим обществом.

— На самом деле я представлял себе другую встречу, — пробормотал Григ.

Ресницы ее дрогнули.

— Какую именно?

— Что-то вроде «добро пожаловать домой, дорогой», — медленно произнес он.

Флора открыла было рот, собираясь сказать, что этот дом вряд ли можно назвать его — скорее это временное пристанище, где к услугам Грига всегда удобная кровать с покорной женой, но слова застыли у нее на губах. Она вспомнила, что таковы были условия их брака, и они устраивали как его, так и ее.