Ронда Грей - Однажды в нашем городе Страница 30

— Сожалею, — сказал Ник искренне.

Элен не могла не заметить в его голосе самоосуждения, и была достаточно честна перед собой, чтобы не взваливать на его плечи всю вину за происшедшее.

— Не стоит. Я очень рада, что у меня есть Эвелин.

— И я, — сказал он тихо. — Спасибо тебе, Элен.

— За что спасибо? — не поняла она.

— За то, что ты ее родила.

Элен нахмурилась.

— Поясни.

— В таких случаях всегда существует альтернатива. Другая женщина при тех же обстоятельствах могла бы принять иное решение.

— Значит, то, что я не такая, оказалось к лучшему.

Ей стоило немалых усилий, чтобы голос не дрожал. Этот очень важный для нее комплимент мог вырвать с корнем злость, которую она испытывала к этому человеку.

Палмерс опять посмотрел на нее, на этот раз с любопытством.

— Что ты сделала с чеком?

Интересно, почему он об этом спрашивает? И почему именно сейчас?

— Я получила по нему деньги.

— Да, я знаю, но что ты сделала с деньгами?

— Зачем тебе это?

Он пожал плечами.

— Так. Любопытно.

— Я потратила их на изысканные туалеты и увлекательное путешествие.

— Правду! — потребовал Николас.

Теперь и Элен стало любопытно.

— А как ты узнал, что я лгу?

— Назовем это интуицией.

Она вздохнула.

— Я сразу отдала их в приют.

— Все?

— До единого пенни!

Николас медленно кивнул, как будто только что нашел ключ к решению очень важной и насущной проблемы.

— Я должен был догадаться.

— И для чего тебе это? — прошептала Элен, предчувствуя потрясающее открытие.

Николас пожал плечами.

— Ты обладаешь какой-то странной, упрямой гордостью, которая никак не вяжется с меркантильностью. — Он вновь нахмурился. — Но почему ты все-таки взяла деньги?

Чтобы сбросить тебя со своей шеи, для чего же еще! Но если сказать об этом прямо, он сделает собственные выводы. Надо придумать что-то другое.

— Потому что я была зла на тебя, оскорблена твоей уверенностью в том, что меня можно купить. Я думала, что заставлю тебя страдать — не морально, так материально. Поэтому взяла твои деньги и тут же с ними рассталась.

Эти серые глаза чертовски проницательны, подумала Элен, опуская взгляд и делая вид, что ищет что-то в своей маленькой кремовой сумочке.

— Но если бы ты просто злилась, то самым простым способом наказать меня было бы настоять на своем и выйти замуж за Ричарда.

— Но я не могла бы выйти за него, после того как поняла… — Элен запнулась, подыскивая подходящие слова, — какое влечение испытываю к тебе.

Палмерс промолчал. Элен заметила только, что он слегка кивнул, будто услышал подтверждение собственным предположениям. Оба молчали, но впервые это было молчание двух понимающих друг друга людей. Элен показалось, что наконец-то наступает мир или хотя бы перемирие.

И еще Элен чувствовала, как поднимается настроение. Ее согрело искреннее извинение Ника, а еще больше — понимание того, что решение родить ребенка при сложившихся обстоятельствах не было самым простым для нее. И главное — он, оказывается, не утратил к ней уважения, предполагая с самого начала, что чек был принят не по меркантильным соображениям.

Что теперь мешает им строить отношения на основе взаимного уважения? Разве нет перспективы для роста взаимной привязанности? А если к этому добавить постоянно присутствующий запал сексуального влечения? Неужели этого мало, чтобы их супружество было благополучным, хотя им и не посчастливилось вступить в брак по любви?

Может быть день венчания станет естественным началом их союза. Стоит ли им эту ночь провести вместе? Элен вздрогнула от предвкушения. Сможет ли она, не покривив душой, ответить отказом законному мужу?

В Кью они приехали почти в семь, но едва ступили на порог большого красивого дома, как к Элен вернулись подозрения относительно намерений Ника. Ей стало стыдно за свои мечты о грядущей ночи. Когда Ник включил свет, Элен отвернулась, опасаясь увидеть в его глазах подтверждение худшим из своих предположений. Может быть, она все напридумывала, сидя в машине, и человек, который сейчас вошел в дом вместе с ней, не имеет ничего общего с тем, которого она создала в своем воображении. Элен даже обрадовалась, услышав недовольный писк маленькой Эви, требующей к себе внимания.

— Она, наверное, проголодалась, — хрипло проговорила Элен, склоняясь над дочерью, — мне надо ее покормить.

Ник приблизился к Эвелин. Поймав украдкой его взгляд, Элен поразилась. От того Николаса, который стоял с ней у алтаря и откровенничал в машине, не осталось и следа. Взгляд его был, как всегда, угрюм и мрачен. Хорошо, что она остановила поток ложных надежд. Хорошо, что не наделала глупостей, обнажив свои истинные чувства. С этим человеком придется все время быть настороже. Стоит лишь переступить невидимую грань — и остановиться будет невозможно. И тогда ее жизнь покатится под гору.

Элен вспомнила их единственную ночь. Какого труда стоило ей тогда сдержаться, чтобы не наговорить ему ласковых, нежных слов. Всего одна ночь, а она уже готова была растаять… Какие же усилия понадобятся, чтобы держать себя в узде ночь за ночью, находясь в одной постели с Ником, когда он будет обнимать ее, целовать, ласкать… Сможет ли она удержаться от признания? И к чему приведет ее откровенность? Зачем вкладывать ему в руки самое острое оружие против себя? Она знала, что такое любить и не быть любимой. Как больно терпеть унижения от любимого, отдаваясь ему беззаветно, всем сердцем.

В холле, уперев руки в бока, их поджидала Кэтлин. Ее светлые волосы сияли, униформа весьма откровенно обтягивала округлости фигуры. Няня тут же протянула руки к девочке.

— Поздравляю, — кисло произнесла она, как всегда не спуская восхищенного взгляда с хозяина.

— Спасибо, Кэтлин, — тепло улыбнувшись, ответил Николас, и Элен почувствовала острый укол ревности.

— Миссис Лэмберт накрыла на двоих холодный ужин в маленькой гостиной наверху, как вы заказывали, сэр.

Все как полагается после венчания, подумала Элен. Интимный ужин, а потом постель. Однако их случай особый: брак является фарсом, правила игры становятся для нее все тягостнее. Удастся ли ей разыграть безразличие, особенно сегодня, после восхитительного душевного подъема, испытанного при венчании?

Она чувствовала себя ягненком на заклании.

— Ну Элен?

Он ждал от нее «да» или «нет», и это не имело никакого отношения к приготовленному наверху ужину.

— Я не голодна, — холодно промолвила Элен и, забрав у Кэтлин девочку, добавила: — Мне надо покормить ребенка.