Эмма Радфорд - Пожар любви Страница 30

Фредерика схватила лист линованной бумаги, скомкала его и швырнула в закрытую дверь, представив себе, что это камень, поражающий широкую спину Жоржа Палотена. Этот подлый тип считает себя гением, думает, что все на свете такие же беспринципные подонки, как и он сам, но он не знает ни ее, ни Дамьена Берже.

Жорж не в состоянии понять такого человека, как Дамьен. Жорж считает и ее, Фредди, ошибкой природы, простушкой, для которой главное не разум, а женские эмоции. То, что красивый и сексуальный мужчина, добившийся успеха, может быть одновременно добрым, любящим и щедрым, не укладывается у него в голове. Палотен и вообразить не может, что на свете существуют люди, порядочные от рождения. Эта мысль в корне чужда ему. Он начисто лишен способности понимать то, что Фредерика чувствует инстинктивно. Дамьен заботится о других людях, потому что просто не может иначе, и Фредди поняла, что нашла в нем родственную душу. Вот и Эме понял, что Дамьен не только не представляет для него угрозы, но даже любит его.

Она сделает для этого клиента все, что от нее зависит, обеспечит ему лучшую защиту, но, по ее мнению, таких гадов, как Жорж Палотен и Ди Эй Бержера, следует вешать на фонарных столбах, причем без всякого снисхождения.

…Фредди опоздала. Она бросила сумочку на свой письменный стол, схватила толстую книгу, накинула на плечо ремень тяжелого кейса и в мгновение ока снова выскочила из кабинета. Она миновала секретарскую, расположенную в центре просторной приемной, и слегка замедлила шаг, когда из-за стола поднялась ее подруга и ближайшая помощница Элен.

— Ты уже видела утренние газеты?

Фредерика покачала головой и заторопилась к залу для совещаний.

— Не было времени. Проспала. Всю ночь читала свод законов.

— Нужно будет взглянуть, — предупредила Элен, идя следом со стенографическим блокнотом и ручкой.

Фредди кивнула, тут же забыла об этом и толкнула тяжелую дверь. Потом расправила плечи и изобразила любезную улыбку. Три из четырех партнеров фирмы — Сибило, Пери-гор и Палотен — заняли места по обе стороны прямоугольного стола. Она кивком извинилась перед каждым, остановилась у пустого кресла и плюхнула на стол свою ношу.

— Прошу прощения. Работала всю ночь и, кажется, управилась. — Она повернулась к Элен. — Мне нужно все, что относится к процессу «Бодуэн против Ландрие», и свод законов о семье и браке.

— Свод законов о семье и браке! — эхом повторил кто-то.

Фредди подняла онемевшую руку, готовясь объяснить разработанную ею стратегию, хотя в голосе, бросившем реплику, ей почудилось что-то знакомое.

— Пусть этим займутся Пеллерен и Канорис, — велела она Элен. — Скажи им, чтобы перевернули все вверх дном. — Когда Элен кивнула и быстро вышла, Фредерика уперлась ладонями в крышку стола, сделала глубокий вдох, готовясь познакомиться с клиентом, и только тут поняла, что его не видно. Ощутив чье-то присутствие у окна, она выпрямилась, обернулась и инстинктивно одернула жакет.

— Фредди? — спросил мужчина в костюме от лучшего портного, стоявший перед большим сплошным окном с видом на море. Она заморгала глазами и улыбнулась.

— Дамьен! Что вы здесь делаете?

Он смотрел на нее, мрачный, как судья. У Фредерики зашевелились волосы на голове, но она не знала почему. Она собиралась обратиться к нему за консультацией. Лично. С глазу на глаз. Как Палотен узнал, кем является «друг», о котором она упомянула вчера, и зачем вызвал Дамьена на это совещание?

— Я… я хотел все рассказать вам… вчера вечером, — заикаясь выдавил Дамьен.

Она прижала руку к голове, пытаясь разобраться в том, что говорит инстинкт.

— Понятно… Прошу прощения. Я была очень занята. Мне и в голову не приходило, что вас привлекут к этому делу. Вы могли бы предупредить меня…

Внезапно дверь распахнулась настежь, и в зале сначала появилось брюхо, а потом лысая голова вестника судьбы Тавернье.

— Гром грянул, — проворчал он, шлепнув на стол пачку газет. — Эта ваша Рене сразу взяла быка за рога.

Дамьен закрыл глаза.

Фредерика бросила взгляд на газеты. Заголовок на первой странице кричал: «Стриптизерша подает в суд на основателя «Бержера телевизьон»!» Ниже во весь разворот была напечатана большая фотография. Она склонила голову набок, чтобы лучше видеть. Это был поясной портрет Дамьена в смокинге. Его держала под руку красивая сексуальная блондинка с широкой улыбкой и пышным бюстом, большая часть которого была видна в низком вырезе роскошного вечернего платья.

В ушах Фредерики раздался странный звон. Откуда-то издалека донесся знакомый голос:

— Я не знал, что вы уже знакомы друг с другом.

Другой знакомый голос добавил:

— Ди Эй, кто-то посоветовал мадемуазель Шапюи надавить на вас, посвятив в это дело прессу.

— И на предстоящий суд тоже, — согласился третий.

Фредерика пыталась втянуть в легкие воздух, но у нее ничего не получалось. Правда свалилась на нее как снег на голову. Дамьен Берже, ее Дамьен, ее родственная душа, оказался мультимиллионером Дамьеном Альбером Бержера, знаменитым плейбоем по кличке «Ди Эй» Она смотрела на Дамьена во все глаза. «Я считаю, что всегда следует говорить правду». Но и эти его слова оказались ложью! Все оказалось ложью. Все, что он говорил и делал.

— Позвольте мне объяснить. — Дамьен протянул руки и шагнул к ней. — Я хотел все рассказать вам вчера вечером. Я… я не знал. Кажется, я никогда не спрашивал, в какой фирме вы работаете!

Но Фредерика не могла думать ни о чем, кроме собственной глупости. Почему она не узнала? Почему не поняла сразу?

— Нет, — произнесла она. — Нет.

— Фредди, послушайте, когда я говорил, что моя фамилия Берже, я… я только хотел, чтобы вы узнали меня настоящего. Чтобы на вас не подействовали ни моя репутация, ни все остальное…

Настоящего. Настоящего Дамьена. Ди Эй Бержера. Она покачала головой.

— О Боже…

— Фредди, милая, вы должны понять…

— О Гос-по-ди…

— Я собирался рассказать вам. Если бы вы не были заняты вчера вечером, я…

— Как вы могли?

Бержера опустил голову, и Фредерика ощутила всю тяжесть его лжи. Он никогда не любил. Ни ее, ни Эме, ни команду. Что значат для него деньги? Тысячей больше, тысячей меньше… Он — Ди Эй Бержера, гений розничной продажи, король электроники. Плейбой. Все это было для него хитрой азартной игрой. Сможет ли Дамьен Берже так же легко покорять женщин, как это делает Ди Эй Бержера? Сумеет ли заставить приемную мать, адвоката с чувствительным сердцем влюбиться в него? То, что он смог и сумел, тяжелее всего. Окаменевшая Фредерика повернулась и вышла из комнаты, стараясь оказаться как можно дальше от лжи. Позади остались работа и карьера, но это ее не волновало.