Снежинка для шейха. Украденная дочь - Роза Александрия Страница 30

Так вот почему она просила, а я все списал на ревность. Какой же я глупец! Потерял свою любимую, не сумев сберечь…

— Простите, господин! — падает Халида мне в колени, а я киваю.

— Следи за Летицией. Я приеду и проверю ее до внутренностей! — рычу я.

Халида кивает и уходит, я же хватаю свои документы, кольцо и еду к отцу. Нужно все обговорить.

Родитель встречают меня радушно. Мама накрывает на стол, целуя папу в щеку, а отец с удовольствием смотрит на нее.

Странно у них все. Они смогли сохранить любовь даже спустя столько лет. И быт у них интересный. Что-то среднее между обычаями нашей страны и обычаями России.

— Что случилось, сын? Давно ты здесь не был!

— Я хочу жениться! — выдаю я сразу без предисловий. Мама замирает, а отец усмехается.

— Вот как! — хмыкает он. — Но ты же не за этим пришел?

— Да, не за этим…— вздыхаю я. — Мне нужен твой самолет. Я отправляюсь в Россию…

— В Россию? — поднимает глаза папа. — Что же ты там забыл?

— Невесту! Она оттуда!

Я рассказываю все о Снежане и достаю кольцо в знак своих серьезных намерений.

— А еще я хочу распустить гарем. Он мне больше не нужен!

Мама громко вздыхает, смахивая слезу с ресниц, а отец шокированно хмыкает.

— Не могу тебе запретить это, хоть и должен! — Он обнимает маму и с нежностью смотрит в ее зеленые глаза. — Не могу, потому что сам такой же! Сегодня же приезжай сюда, вылетишь в Россию!

Глава 18

Глава 18

Снежана

— Снежана, ты все запомнила? — в очередной раз спрашивает меня Халида, а я киваю.

— Да, до столицы доезжаю с Махемдом, потом представляюсь тобой и говорю, что мне нужно в аэропорт – встретить девочек для Карима. Верно?

— Да, и не показывай лицо! Никому и ни при каких обстоятельствах! Все сразу поймут, кто ты и что ты сбежала! — Да!

Я прячу паспорт во внутренний карман и накидываю паранджу.

Халида помогает завязать мне платок так, чтобы он крепко держался на голове и не упорхнул при первом порыве ветра.

— Все, деточка! Пусть Бог бережет тебя…

Я тянусь к крестику и, сжав его в пальцах, киваю.

Меня немного потряхивает, но женщина убеждает, что все будет хорошо.

— Он придет сегодня ночью! Карим звал меня…

— Не переживай! — серьезно заявляет Халида. — Я принесу ему вино со снотворным. Он будет спать как младенец сегодня ночью! Все, жди моего сигнала и убегай!

Халида обнимает меня и исчезает из комнаты.

Я же сижу возле окна и жду, пока в окне Карима зажжется свет. Это и будет сигнал к тому, что он спит и можно бежать.

На улице уже совсем темно, и я, обкусав губы до крови, все вглядываюсь в темное окно.

Вдруг, как мираж, вспыхивает свет в окне напротив.

Все! Пора!

Еще раз проверив паспорт, я оглядываю последний раз свою комнату и выскальзываю за дверь.

Прокравшись к воротам, благо темная одежда скрывает мое присутствие, я выхожу за территорию и тут же вижу машину.

— Халида? — интересуется мужчина, стоящий возле автомобиля.

Я молча киваю, и тот хмыкает.

— Что-то ты долго…

Я сажусь на заднее сиденье и отворачиваюсь. Хоть бы он не догадался…

Три часа дороги проходят очень медленно. Каждая минута растягивается на вечность. Со лба градом катится пот и впитывается в черный платок, а голова кружится, грозя потерей сознания.

Как же хочется скинуть с себя все и вздохнуть полной грудью, но нельзя.

Малыш, которого я ношу под сердцем, уже дает о себе знать подступающей тошнотой.

Ох… как же выбраться?

Если я сейчас потеряю сознание, то все! Меня вернут Кариму и накажут! Второго шанса сбежать не будет! И я больше никогда не увижу мамочку… Малыша отберут, как только я его рожу, а меня же накажут так, как сделали это с Назифой.

Карим ясно дал понять, что ради меня он не оставит гарем и свои устои. А значит, и наказание будет таким, как для всех.

— Приехали! — сообщает водитель, и я мигом выскакиваю на улицу.

Кучи тряпок, обвязанные вокруг пояса, мешают нормально передвигаться, но я бегу к другой машине. Мы с Халидой это сделали нарочно, чтобы никто не заподозрил, что телосложение не такое, как у нее. Я меньше ростом, но надеюсь, этого не заметят. А вот фигура у женщины плотнее. Пришлось выкручиваться.

— Мне нужно в аэропорт к самолету! Встречаю девушек для Карима бен Хасан Аль Тани, — выдаю я на английском, стараясь снизить тембр голоса.

Мужчина за рулем молча кивает и заводит мотор, а я выдыхаю.

Хоть этот оказался нелюбопытным. Может, он что-то и заподозрил, но явно виду не подал. Или же ему просто все равно!

До аэропорта мы добираемся за два часа, но я чувствую, что мне становится все хуже.

Бутылочка воды, которую я брала с собой, уже почти пуста, а головокружение становится невыносимым.

Ох, скорее бы доехать. Господи, помоги…

Когда мы заворачиваем к зданию, которое я видела в последний раз полгода назад, я вздыхаю.

Да, добралась…

Тогда я смотрела на него совсем другими глазами. Наивная.

Сколько воды утекло с тех пор. И я так изменилась…

Приехала невинной доброй девушкой, верящей в человеческое добро и благородство, а уезжаю раненой, использованной и с ребенком под сердцем.

— Плати! — без предисловий сообщает водитель, и я достаю пару монет.

Вручив их ему в ладонь, я выскакиваю из машины и несусь к стойке регистрации.

Самолет вот-вот улетит!

— Паспорт! — выдает мужчина за стойкой, и я быстро киваю.

Вручаю ему документ, и тот внимательно его рассматривает, пока я переминаюсь с ноги на ногу.

Быстрее! Я сейчас опоздаю же…

— Лицо покажите!

— Не могу! Запрещено! — качаю я головой.

— Тогда вы никуда не летите! Я должен видеть ваше лицо! — настаивает мужчина, а я вздыхаю.

В голове сразу всплывают слова Халиды о том, что я не должна показываться никому и ни в каком случае, но понимаю, что сейчас нужно рискнуть.

Отстегиваю платок и освобождаю лицо.

— Хорошо! — кивает тот, сравнив меня с фотографией в паспорте. — Ваш билет?

Я протягиваю ему документ, забирая паспорт.

Тот кивает еще раз и говорит:

— Проходите! Регистрация уже закончена! Торопитесь!

Ага, именно поэтому ты тут меня держал добрых десять минут!

Влетаю в зал и несусь к трапу, который ведет на самолет. Пробежав мимо охранников, я буквально влетаю в самолет в самую последнюю секунду.

Стюардесса недовольно пропускает меня на свое место и закрывает дверь.

Все время, пока самолет стоит на земле, я молюсь богу, чтобы за мной не гналась охрана Карима. Но когда мы взмываем в